* * * Загудела в бане печка, Будет лёгкий пар. Выхожу я на крылечко, Ставлю самовар. Хочешь – веник из берёзы, Хочешь – из ольхи. Из парилки – в снег морозный, А потом – стихи. На столе блины с вареньем, Ароматный мёд. Баня, чай, стихотворенья, Аж душа поёт! Галина Тычина Старый Tоомас Эти узкие улочки Таллина, Что уводят в квартал старины… Скрипка звуки роняет печальные В тёмной нише замшелой стены. Возвышаются шпили над городом, Зацепившись за край облаков, И слетаются стаями во́роны, Будто призраки давних веков. Старый Тоомас, ветрами пронизанный, Город свой бережёт от беды, И туманы полотнами сизыми Укрывают былого следы. Стокгольм Город древних сказаний, поверий И готических строгих церквей. Берегут незакрытые двери Связь минувших и будущих дней. Тонут парки в расплывчатой тени. Волны рябью в каналах дрожат. И томится в безделье и лени Катеров многочисленный ряд. Прохожу мимо Ратуши красной, Время словно увязло в смоле. И зовёт голос прошлого властно, Как звучанье органа во мгле. * * * Полон звуками дом деревянный: Скрип ступеней тревожит в тиши, Мышь скребётся в углу под диваном... За окном – ни единой души. Кроток трепет горящей лампады — Тень дрожит в полумраке ночном, И в мерцании лунного сада Дремлет лето под каждым кустом. Мне не спится в родительском доме. В жаркой печке поленья поют... До рассвета лежу в полудрёме — Так отраден забытый уют... * * * Стою в объятьях синих далей, Заря ласкает прядь волос, Маня от прожитых печалей В долину трепетных стрекоз, Где пахнет мятой и смолою, Где рябью вод любуюсь я, Идя заросшею тропою По разнотравью бытия. Тут сонной тайной дышит время И пишет вязью в тишине, А Богом брошенное семя Библейской мыслью светит мне. * * * Живу во снах, как наяву, Я в них играю чьи-то роли И прячусь бабочкой в траву На васильковом светлом поле, Я разнолика в каждом сне: Русалка в озере... Жар-птица… Лежу жемчужницей на дне, Слыву в Египте первой жрицей. В бурлящей плаваю реке, Преодолев её пороги, Держу планету на руке, Ищу заветные дороги... * * * Стоит прихожанка с котомкой Под грузом душевных грехов, Читая молитву негромко — Канон из библейских стихов. Здесь лики святые на стенах В окладах неброских висят. И вкрадчиво-зыбкие тени Качаются в свете лампад. Под купол церковного неба Взмывая к истокам своим, Венчает пасхальный молебен Заутрени выдох – «Аминь!» Николай Уланов На новгородчине Сколько здесь полегло в лихолетье Заслонивших Россию солдат! Сколько шрамов глубоких, отметин Вдоль дорог на потомков глядят! Не безмолвны в цветах обелиски. Каждый камень расскажет о том, Как сражались с чумою фашистской Братья старшие в сорок втором, Как сражались простые ребята В час нелёгкий за наш Ленинград. Эту память великую свято Наши дети и внуки хранят. Мокрая зима Раньше, я помню, зимой любовались, С горки высокой на санках катались, Строили крепости… Нынче ж – беда: Снежной зимы не осталось следа. Дождь моросит, расползаются лужи, Отдых такой нам, пожалуй, не нужен. Лучше уж дома у печки сидеть — С дедушкой песни любимые петь. Ирина Устинова Я бегу босиком по рассветам... Я бегу босиком по рассветам, По траве, по росе леденящей, По уже запоздавшему лету И по звёздам на небе блестящим. Я ловлю каждый миг уходящий, Исчезающий сразу из виду. Забываю под ливнем летящим Жало зла и слепую обиду. Сказка русской зимы 1. Сказка русской зимы… Деревенька. Снега. Запорошена в город дорога. Жёлтый свет из окна. Синих елей стога. И душа просит милость у Бога… |
