* * * Чернеет ствол на фоне снега, Подобно букве на листе. Снежинок девственная нега Лежит на стылой бересте. Позёмку ветер наметает, Шуршит пожухлая трава. Зима в России наступает, Входя опять в свои права. Минорной гаммой – в небе птицы, В рубахах белых спят поля. Склоняет влажные ресницы Сосна в исходе ноября. Леонид Захаров
По поводу анкеты Не состоял… Не привлекался… Не был… И за границей родственников нет… Я требую мне дать анкету, где бы Я мог поставить слово «да» в ответ! Да – был любим, и даже не однажды, Да – сам любил. Был счастлив? – Да, да, да!!! Да – пил взахлёб, да – мучился от жажды, Когда вокруг – фонтанами – вода! А «нет» бывало? Как ещё бывало! По жизни реже – да, а чаще – нет. Нет – с ног сбивало, вдох перекрывало… Но это ведь не тема для анкет. Нелепое занятье Зачем, слова рифмуя, Горю я, не сгорая, И почему горюю В пяти шагах от рая? Сплетённые созвучья Тонки, как паутина. Занятие паучье Мне вовсе не противно. Стремлюсь ли в глубь ли, в высь ли — Ценю свою повадку: Кирпичиками мысли Укладываю в кладку. Кладу её всё выше, Смелей и бесшабашней, Грызут сомнений мыши Фундамент этой башни: Кажусь себе невежей, Болваном и тупицей, И ради рифмы свежей С душой готов проститься. От неизбывной жажды Уже свихнулся малость — Чтоб ты, прочтя однажды, Не разочаровалась. Опять Опять про стрекозу и муравья В который раз рассказываю я. Что до Крылова, то ему милей Бескрылый трудоголик муравей, Поскольку труд – не тот ли самый кит, На коем мир из века в век стоит. Действительно, стоит – из века в век, И муравью подобен человек. Но в мир без шелеста стрекозьих крыл Я б не вошёл. И дверь бы не открыл! Мир, состоящий только из труда, Не будет настоящим никогда. Я в мире быть согласен муравьём, Чтоб стрекозою тылетала в нём. Олег Зорин * * * Ничего нет у Бога вечного Средь изломов библейских дней, Под небесной дорогой Млечною, В бренном мире земных страстей. Так позволь целовать до одури Вахлаку твой манящий стан, Ведь недолог, воспетый одами, В этой жизни любви дурман. Сединой запоро́шит волосы, Отцветут над рекой сады, Прочертив вдоль берёзок полозом За ограду конец судьбы. Бросит время на деревянную Крышку гроба могильный пух, Из мытания окаянного В ад отправив мой грешный дух. Переоценка ценностей Пусть мало времени осталось Для дел земных, зато взамен, Сдувая бренную усталость, Сподобил ветер перемен Воспринимать, как откровенье И праздник, дни календаря, Взирая с трепетным волненьем На то, как робкая заря, Над горизонтом разгораясь, Лазурь вплетает в небосвод И, серебром переливаясь, Разлив сияет росных вод. Галина Ильина Черёмуха Зачерёмушело вокруг, Запрохладило, зазнобило. А весенний ветер – упруг, А весеннее солнце – в полмира! То ли снег в лицо, то ли цвет... Горсть черёмуховой позёмки Тишиной застилает след, И становится шаг негромким. Родниковой свежестью день Напоён – и поэтому хладен... И царят полутон, полутень В горьковато-густом цветопаде. Питерские крыши Питерские крыши стали выше, Чем осенний сникший небосвод. Глуше звуки, но яснее. Слышу Слов уставших сурдоперевод, Листопада вздох, ветров одышку, Шепоток щемящий: шу-шу-шу... Питерские крыши. Дождь застывший. Осень. Тишиной прошитый шум. * * * Бинтует сердечные раны Прохладой густой Млечный путь. И как-то тревожно и странно И хочется птицей вспорхнуть В небесную высь, в невесомость, В ночную лечебную тишь. Врачует неспящую совесть Вид медленно тающих крыш. * * * На бездорожье и тропа – дорога, Как на безрыбье и пескарь – налим… Ты подожди, товарищ мой, немного, Нальём вина и тихо посидим, Поговорим о нашей жизни трудной, О быстротечности пустого бытия. Глядишь – и отдалим немного судный Нелёгкий день… Не мне учить тебя, Что утро ярче, чем туманный вечер, Что в молодости слаще, чем сейчас, А эта наша на закате встреча Последней может статься… Только в час, Когда задуют нашей жизни свечи, Заплачут-зазвонят колокола, Мы вспомним этот немудрёный вечер, Тропу, безрыбье, праздные слова… |
