УЛЕТАЕМ Листьев маленький остаток Осень поздняя кружила. Вот он, странный полустанок Для воздушных пассажиров. Слабый ветер ностальгии На ресницах наших тает. До свиданья, дорогие, — Улетаем, улетаем. Мы в надежде и тревоге Ждем в дороге перемены, Ожидая, что дороги Заврачуют боль измены. В голубой косынке неба Белым крестиком мы таем… От того, кто был и не был, Улетаем, улетаем. Нам бы встать да оглянуться, Оглядеться б, но задаром Мы все крутимся, как блюдца Неприкаянных радаров. Ах, какая осень лисья! Ах, какая синь густая! Наши судьбы — словно листья, — Улетаем, улетаем. Ну так где ж он, черт крылатый На крылатом крокодиле? Ах, какими мы, ребята, Невезучими родились! Может, снег на наши лица Вдруг падет да не растает… Постараемся присниться, Улетаем, улетаем. 20 декабря 1974 4. Сон под пятницу (1975–1979) ПОСЕЛОК ТУРИСТ Гонит ночь облака. Мы сидим без огня, Но тревога никак не покинет меня. Будто кто-то в окне ждет неведомых бед — Неизвестнейший мне, но знакомый тебе. А ветер летит поперек небосвода и ветви ломает, И звезды, представьте, сквозь тучи мигают Над белой зимою поселка Турист, над снегами Нашей прекрасной любви. И заснуть нам пора, только сон не идет, И наш дом, как корабль, через вьюгу плывет. Что за ветер гудит! Видно, дело к весне. Ну, да кто ж там стоит в запотелом окне? Это ветры трубят предвесенний салют. Как люблю я тебя, как безумно люблю! Эта ночь как во сне, этот сон без конца… Чье лицо там в окне? Никакого лица. А ветер летит поперек небосвода и ветви ломает, И звезды, представьте, сквозь тучи мигают Над белой зимою поселка Турист, над снегами Нашей прекрасной любви. 8–18 апреля 1975 ТАТЬЯНА Старый берег очищая от тумана, Веет ветер, синий ветер вешних дней. О Татьяна, Татьяна, Татьяна — Любимое имя любимой моей. Ах, каким я стану славным капитаном, Чтобы ты меня встречала из морей. О Татьяна, Татьяна, Татьяна — Любимое имя любимой моей. И пройду я удивительные страны, Отбиваясь от красавиц и зверей. О Татьяна, Татьяна, Татьяна — Любимое имя любимой моей. 30 марта 1975 «Сигарета к сигарете, дым под лампою…» Сигарета к сигарете, дым под лампою. Здравствуй, вечер катастрофы, час дождя! Ходит музыка печальная и слабая, Листья кружатся, в снега переходя. Наш невесел разговор и не ко времени. Ах, как будто бы ко времени беда! Мы так много заплатили за прозрение, Что, пожалуй, обнищали навсегда. Не пытай меня ни ласкою, ни жалостью — Как ни странно, я о прошлом не грущу. Если можешь, ты прости меня, пожалуйста, — Вдруг и я тебя когда-нибудь прощу. Синий дым плывет над нами мягкой вечностью. Чиркнет спичка — сигарета вспыхнет вновь. За окном с зонтами ходит человечество, Обокраденное нами на любовь. 10–12 июня 1975 «Наполним музыкой сердца!..» Наполним музыкой сердца! Устроим праздники из буден. Своих мучителей забудем. Вот сквер — пройдемся ж до конца. Найдем любимейшую дверь, За ней ряд кресел золоченых, Куда с восторгом увлеченных Внесем мы тихий груз своих потерь. Какая музыка была, Какая музыка звучала! Она совсем не поучала, А лишь тихонечко звала. Звала добро считать добром И хлеб считать благодеяньем, Страданье вылечить страданьем, А душу греть вином или огнем. И светел полуночный зал. Нас гений издали приметил, И, разглядев, кивком отметил, И даль иную показал. Там было очень хорошо, И все вселяло там надежды, Что сменит жизнь свои одежды… Наполним музыкой сердца! Устроим праздники из буден. Своих мучителей забудем. Вот сквер — пройдемся ж до конца. Найдем любимейшую дверь, За ней ряд кресел золоченых, Куда с восторгом увлеченных Внесем мы тихий груз своих потерь. 2 июля 1975 «А будет это так: заплачет ночь дискантом…» А будет это так: заплачет ночь дискантом И ржавый ломкий лист зацепит за луну, И белый-белый снег падет с небес десантом, Чтоб черным городам придать голубизну. И тучи набегут, созвездьями гонимы. Поднимем воротник, как парус декабря, И старый-старый пес с глазами пилигрима Закинет морду вверх при желтых фонарях. Друзья мои, друзья, начать бы все сначала, На влажных берегах разбить свои шатры, Валяться б на досках нагретого причала И видеть, как дымят далекие костры. Еще придет зима в созвездии удачи, И легкая лыжня помчится от дверей, И, может быть, тогда удастся нам иначе, Иначе, чем теперь, прожить остаток дней. 21 ноября 1975 |
