«Черная вершина мерзлой ели…» Черная вершина мерзлой ели Над вечерней синевой лугов. Свернуты декабрьские метели В серые перины облаков. Вот плетень, скосившийся убого, Огонек — как видно, от костра. Санная скрипучая дорога Не спеша спускается с бугра. На бугре в снегу стоят осины… Родина! Ты слышишь ли меня? Выплывает вечер темно-синий Из небес старинного литья. Декабрь 1953 «Тихий вечер спустился над Камою…» Тихий вечер спустился над Камою, Над тайгой разметался закат. Ты сегодня с надеждой упрямою Ждешь письма от московских ребят. Вечера ожиданьем отмечены, Писем тоже дождаться нельзя. Мимолетной случайною встречею Не порадуют даже друзья. И когда с голубою порошею Унесется надежды тепло, Постучится прохожий непрошеный В занесенное снегом стекло. Может, ты прослезишься нечаянно, Провожая его поутру, И, разлукою вновь опечалена, Ты не стой, ты не плачь на ветру. И о встрече теперь не загадывай, Когда вьюга над крышей шумит: Самый верный и самый догадливый Вновь в окошко твое постучит. 26 января 1954 Удмуртия КАРЕЛЬСКИЙ ВАЛЬС Кончен день морозный, Свет зари погас. За соседним озером Ждет ночевка нас. Не грусти дорогою, Что далек твой дом, Ты узнаешь многое На пути своем. Дружбе настоящей, Верности без слов Нас научат чащи Северных лесов. Встанем утром рано мы И уйдем на юг. Заметет буранами Белую лыжню. Дали карельских озер Будут нам часто сниться, Юности нашей простор В далях этих озер. 1954 «Ты обычно стоишь в стороне…» Ты обычно стоишь в стороне, И огни твои черные светятся. По твоей персональной вине Нам нельзя после лекции встретиться. Я стоял, я смотрел, я глядел. Ты стояла, смотрела, глядела. У меня было множество дел, У тебя вовсе не было дела. Бросил я курсовую писать, Не пошел я на три заседания… Если хочешь — могу показать Протокол курсового собрания. Про меня уже все говорят, Что тринадцать часов опоздания. Ты учти, что уже деканат На меня обращает внимание. Значит, надо к декану прийти, Обо всем самому позаботиться, А не то разойдутся пути — Институт улетит, не воротится. Осень 1954 «Вьется речка синей лентой…» Вьется речка синей лентой, Над Москвой встает рассвет… Что сегодня мы — студенты, Пусть узнает целый свет. Нас сюда вели дороги Изо всех концов страны, Ведь недаром педагоги Дружбой верною сильны. Но настанет расставанье, Годы быстро промелькнут, И уйдут в воспоминанье Пироговка, институт. Над Москвою солнце всходит, Золотит наш старый дом… Пусть любой у нас находит То, что счастьем мы зовем. И кого печаль тревожит Или, скажем, много бед, Приходите — вам поможет Наш веселый факультет. Пусть нам в странствиях нелегких Вечно светят, как маяк, Институт на Пироговке, Наша молодость, друзья. Осень 1954 «Жить бы мне, товарищи, возле Мелитополя…» Жить бы мне, товарищи, возле Мелитополя, Слушать песни девичьи да траву косить, Встретить бы мне девушку над рекой у тополя, Встретить, да такую, чтобы не забыть. Но живу я в том краю, там, где дни короткие, В области Архангельской с детства рыбаком. Северные девушки с гордою походкою Вдоль по нашей улице ходят вечерком. И однажды девушку я увидел во поле: Белая косыночка, русая коса. Может быть, товарищи, и не надо тополя, Коль растет над озером елочка-краса. 13 марта 1954 «Я нисколько не печалюсь…» Я нисколько не печалюсь, Не тревожусь ни о ком. У ларька Союзпечати Мы встречались вечерком. Он носил стального цвета Макинтош через плечо… Говорят, что все поэты Любят очень горячо. Летом были мы в походе. Как-то раз, поев обед, Он сказал мне, что приходит К голове его сюжет. Обещал он мне к рассвету Написать один стишок… Говорят, что все поэты Пишут очень хорошо. Но не верьте впредь поэтам: На обман они легки. Этой ночью до рассвета Он сушил свои носки. И обиды нет при этом, Просто стало веселей. Говорят, что часть поэтов Просто ходят по земле. 1954 |
