Вот и Хельга вроде бы с ним, но чужая. Его девочка совсем ничего не помнит, а он надеется и ждет, что в один из тусклых дней вдруг распахнутся двери его одинокого дома, и она влетит к нему, смеясь, такой, как прежде. Ущипнет его за бороду, расскажет новости, позволит поцеловать себя в лоб и румяные щеки. Вернет ему радость.

Жило не хватало Хельги все эти годы, пока она заново осваивала забытые науки и восстанавливала свои знания.

— Грейс, Грейс… — Заноза моего языка, вот и ты покинула меня…

Он горевал один, не привлекая к себе внимания детей — Тито и Виолетты — и гуляющих у дома зверей. Лишь клубы дыма, тянущиеся из его трубки, на этот раз были не сизыми, а совсем черными. Только по ним и можно было узнать о его чувствах.

Неожиданно перед его глазами поплыл серый туман. Гном тряхнул головой, но наваждение никуда не исчезло. Он насторожился. Поднялся с крыльца и, затрубив в рог, подал сигнал лесным жителям — быть начеку. Сам же вернулся в дом.

Притихшие дети, сидели на полу в дальнем углу кухни.

— Что это с вами? — нахмурился Жило, вытряхивая из трубки пепел в круглую жестяную банку.

— Там туман, — ответил Тито, — Он живой. Я знаю. В нем демоны и их очень-очень много. Они идут за нами.

— Мне страшно, — всхлипнула Виолетта и прижалась к названному брату.

— Здесь вы в безопасности, — Жило подмигнул им и провел рукой над банкой.

Из нее появилась лентой тонкая пелена и рассеялась, вмиг охватив собой все вокруг.

— Ничего не вижу, — захныкала принцесса, — Я боюсь!

Гном взял детей за руки:

— Я здесь. Ничего не бойтесь. Поспешим.

Он произнес заклинание, и они провалились куда-то глубоко под землю. От неожиданности принцесса взвизгнула, но Жило зажал ей рот рукой, отпуская наследника в свободное скольжение по прохладным струям воздуха и прошептал:

— Тише, Ваша милость! Нельзя кричать. Тогда нас никто не найдет.

Тито зажмурился и стойко перенес бесконечное падение, а потом они, соприкоснувшись с поверхностью, перекатились по мягкому мху. Под руководством Жило поднялись и, ведомые им, скрылись в тесных коридорах катакомб. Не произнося не единого слова они довольно долго шли ветвистыми тропами, остановились у ревущего подземного водопада и устроились у него на склоне.

Жило вынул откуда-то из-за спины теплое одеяло, расстелил его перед собой и предложил детям присесть.

Уставшие они плюхнулись на него без возражений. Гном уселся между ними, обнял и, щелкнув пальцами, перенес вместе с одеялом на другую сторону брызгающегося водопада.

— Ну вот, милые, теперь будем ждать, — произнес он.

— Долго? — робко поинтересовалась принцесса.

— Столько, сколько понадобиться, — вздохнул гном, — Здесь можно разговаривать. Водопад наш друг — он ловит слова и не дает им уходить дальше него. Все будет хорошо.

— А раньше…дядя Жило, раньше… уже была война? — спросил вдруг Тито и замолчал. Думая о чем-то своем, он застывшим взглядом наблюдал за летящими вниз струями воды.

— Была, — ответил гном, обнимая его за плечи.

— И кто победил?

— Деймы, — от такого ответа, Тито расправил плечи, но ничего больше не произнес. Гном посмотрел на уставших детей и предложил, — Давайте-ка отдохните, ребятки. А я посторожу вас.

Тито и принцесса переглянулись и, уютно устроившись на одеяле, в скором времени отдали все свои заботы сонному царству Морфея.

Жило снял с себя жилет и заботливо укрыл им принцессу, на наследника завернул свободный конец одеяла — чтобы не простудились. От воды шла прохлада. Усевшись на выступ рядом с детьми, гном обратился в слух. Ждать — самое сложное, особенно, когда близкие находятся на поле боя. Сейчас сердцем Жило был вместе с ними и очень тревожился за Хельгу.

Арлен не успел проскочить к дому Жило, как на него напали. Две длинные тени одновременно набросились на прижавшегося к земле барса. Он дрался не жалея сил, использовал магию, но больше когти и зубы. Тигрица выскочила из зарослей на помощь пятнистому другу. И теперь, окруженные тьмой, они могли рассчитывать только на собственные силы.

— Ну, что, подруга, покажем этим уродам, на что способны наши когти и зубы? — прошипел барс, осматриваясь.

Сейчас Арлен и Лисси стояли спиной друг к другу и не выпускали своих врагов из виду — кружили в центре замкнутого круга.

— Легко, — усмехнулась тигрица и раскатисто зарычала, оскаливаясь.

Два зверя, размахивая хвостами, бросились в атаку на дюжину демонов. Магические всполохи, режущий сознание вой демонов, боль и ярость.

Арлен видел краем глаза, как рвала клыками, отбивалась лапами, увертывалась от чужих когтей и снова рвала, швыряла магические заклинания, перепрыгивала и вгрызалась в воющую плоть Лисси.

Он не уступал ей в мастерстве — разрывал, бил наотмашь, заклинал, и в развороте успевал наброситься на следующую тварь. Бой казался бесконечным, но, не смотря на совместные усилия зверей — черных демонов становилось все больше. Будто грибы они вырастали на смену погибшим и все плотнее сжимали свой круг.

Через какой-то промежуток времени Арлен почувствовал усталость. Его движения уже не были так ловки, как прежде, и всё сложнее удавалось обходить удары демонов. Пару раз его достали когтистые лапы теней, и на белоснежной шерсти появились кровавые следы. Боли в запале битвы барс не почувствовал.

— Арлен, надо уходить. Их слишком много. Мне нужно отдохнуть, — услышал он возле себя тигрицу.

Её правый бок тоже сочился бурой жидкостью, которая капала на примятую под ними траву и делала её скользкой.

— Надо прорваться, — подал он голос. — Через верх, по деревьям. Сможешь?

— Да… — в одно мгновение тигрица стала кошкой и оказалась на дереве, Арлен поспешил за ней.

Демоны пустили им вслед волну смерти, но маг успел построить портал. Кошка и барс впрыгнули в него, опалив себе лишь кончики хвостов.

По другую сторону портала расстилался все тот же туман — куда не кинешь взгляд. Но демонов по близости не наблюдалось. Усевшись там, где стоял — на какой-то заросший мхом пень, Арлен занялся ранами.

— Чтоб дракон их сожрал! — взорвалась криком, похожим на истерику, Лисси, — Вот гадство! Стрелы эльфов им в зад!

Арлен даже перестал зализывать раны, изумленно уставился на рычащую тигрицу:

— Что с тобой?

И ожидал услышать что угодно, но только не то, что обиженно поведала ему Лисси:

— Эти твари мне коготь сломали! Чтоб их молнией разорвало! Недоноски! Ехидны беззубые!

— И что будем делать?

— Не знаю, — фыркнула тигрица и угрюмо добавила, зализывая кровавую отметину на боку, — Новый — не скоро отрастет…

— Да я не про коготь, — улыбнулся барс её женской трагедии, — как к Жило пробраться?

— А-а… ты об этом, — тигрица задумчиво почесала за ухом, — А если через портал?

— Я ни разу не был в его доме, так что не получится.

— Но Хельга-то была, — подмигнула ему тигрица, превращаясь в девушку. Приняв облик дейма, она скривилась от боли и прижала рукой правый бок. Потом справилась с собой и, улыбнувшись Хельгиной улыбкой, прошептала, — пошли.

Проскочив через портал в дом гнома, они оказались почти нос к носу с Юсом Ференсом Диа. Тот вел переговоры с каким-то господином, лицо которого было скрыто под маску.

Лже-Хельга присела за дверь, ведущую из кухни в узкий коридор, барс притаился рядом.

'Зей? Это ты?' — послал мысленно Арлен, но ответа не последовало.

Вместо того, магу удалось расслышать голос незнакомца.

— Да, Ваша милость. Я могу вызвать их… они мне доверяют.

— Тогда не медли. Я буду ждать здесь.

Незнакомец в маске вышел, громко скрипнув дверью.

'Так вот — кто ведет двойную игру! Мне стоило бы раньше догадаться'.

Арлен заметил распахнутое окно, но выскочить незамеченным и проследить за недругом — не вышло бы при всем желании. Господин Диа стоял как раз напротив окна и наблюдал за тем, что происходит у стен дома.