Надеюсь, ты мольбу мою услышишь Среди других сигналов мировых. И если сразу «да» мне не напишешь, Услышу это сам из уст твоих! 1978 Чистота родниковая Когда на душе чистота родниковая, Рождается слово и все удается, В тебе все завинчено и состыковано, Высокая нота свободно берется. Ты ходишь и слушаешь звуки земные, Вот шмель на струне заиграл басовито, Кузнечики там, где луга заливные, Стрекочут о том, что пришла косовица. Скрипит коростель своей дужкой ведерной, И едет, и едет на старой телеге, И в музыке, в общем-то очень задорной, Есть привкус вечерних и грустных элегий. Душа на лугах отдыхает от связи Не с кем-то — с самою великой природой, Легко и свободно в могучем экстазе Становится исподволь праздничной одой! 1978 * * * Поэзия! Ты выше прозы, Твои слова как соловьи. На белой грамоте березы Стихи написаны твои. Ты не какой-то кенарь в клетке, Не юркий, безголосый стриж, Ты — свежая капель на ветке, Вся светишься и вся звенишь. Твои слова, как гнезда, свиты И скручены в тугой кочан. Кому неведом знаменитый Союз твоих однополчан?! Поэзия! Ты выше пользы, Одежд из радуги не шьют, Твои озоновые грозы Иные исцеленья шлют. Они и лечат, и врачуют Настоем трав и родников. И, как читатель, не хочу я Каких-нибудь других стихов! 1978 Тополь Что, тополь, замерзаешь? Признавайся! И потихоньку стонешь, старина? Да, много пожил ты, но не сдавайся, Ты устоял, когда была война. Ты залечил удары и раненья, Нет орденов, но ты и так герой. Гляди, пришли другие поколенья, И ты для них не просто дед чужой. Они тебя доверчиво приняли В свой пионерский круг, в свою семью, И клятву пионерскую давали Беречь и нежить Родину свою. Ты слышишь, тополь, на поле азартно Кричат грачи, сорвавшиеся с гнезд. Все это жизнь. Зачем, скажи, слеза-то? Не плачь! И продолжай свой род и рост! Порадуйся! Твое младое племя И разрослось и молодо шумит. Над тополем седым проходит время И листьями, как книгой, шелестит. 1978 * * * Запахло лесом, запахло сеном, Окрикнул коршун синеву. К бревенчатым прижался стенам, И слезы брызнули в траву. Да был ли я на этом свете? Мой паспорт стар и весь потерт. Лягушки квакают в кювете, И веет сырью из болот. Крыльцо родное покосилось, Прибавилось бездомных псов. — Чем заняты? — Траву на силос Бригадой возим из лесов. — Кто ты, скажи, моя землячка? Не опознать черты лица. — Ответила почти что плача: — Ты провожал меня с крыльца! Я думала, возьмешь навеки, Ан нет, — с другой ты свил гнездо. Ушли твои златые реки, Не мне, выходит, повезло. Стою, гляжу, стыжусь, робею У деревенской городьбы И чувствую, что сам грубею От встречи с грубым днем судьбы. 1978 Двое любящих У любви свое поле минное, Чуть оступишься и — погиб! У любви притяженье взаимное, Где любовь, там взаимошаги. Двое любящих четверокрылы, Как полетна их четверобровь! Два влюбленных себе открыли Материк под названьем — любовь. Будь на полюсе, там, где льдины, Будь в степи, где чебрец пахуч, Двое любящих так едины, Что уходит гроза из туч. Двое любящих всемогущи, Им не страшен нигде никто. Как награду им день грядущий В двух ладонях несет дитё! 1978 * * * Земля читающая, Земля поющая, Земля мечтающая И хлеб дающая. Земля космическая, С размахом риска, И поэтическая — Все мне близко! Все это кровное, родное, От облака до перегноя, От взлета ласточки Над кручей До нежных, белых Женских ручек. От рифмы Самой разглагольной До песни Русской и раздольной. 1978 |
