Окна настежь, смелый взгляд в поля, Всех дарит своей улыбкой вольной. — Где же половина-то моя? — И сияет и сама довольна. Счастье в этом доме, мир, покой, Ставит жизнь иа стол хмельную чашу… Я нарисовал тебя такой, Из Москвы увез в деревню нашу! 1965 * * * Помоги мне, золотая рыбка, Дай мне то, чего я пожелаю. Не прошу я «Волгу» и квартиру, Не прошу постов и назначенья, Дай мне счастье, дай любви взаимной, Больше мне не надо ничего! 1965 * * * Что жизнь без волн и без боя, Без вдохновенья и труда? Вот это небо голубое И то изменчиво всегда. Вчера сияло и смеялось, Лучи бросало, как мечи, А нынче непогодь и вялость, И грустно смотрят москвичи. Мне больно. Я с тобой расстанусь И буду зваться — бывший царь. Один, один, один останусь, Как переулочный фонарь. 1965 * * * Когда Алевтина спала, Заря на озерах ткала, И видела донная рыба Ее златотканое имя. Я вышел, а речка не спит, Дымок от прибрежных ракит, На травах покой и роса, А время — четыре часа. — Вставай, моя радость! — бужу, А сам на ресницы гляжу, На алую алость щеки, На нежную кожу руки. Проснулась ты: — Экая рань! — Глаза зелены, как герань. Сказала: — Хороший денек! — И вспыхнул серьги огонек. Алина, иди за водой, Надень сарафан золотой, А я посижу, подожду, Костер для ухи разожгу. Идешь ты, как песня моя, Идешь, ничего не тая, И вся ты, как поле, как луг, Открыта, мой истинный друг. 1965 * * * Золотыми и тонкими нитками Мне заря твое имя выткала. Над речною излукой, над ивами Мне поет твое имя иволга. Пастуха переливы свирельные Я вчера вспоминал для сравнения, Не твое ли он имя наигрывал На лугу, у ручья в чаще игловой? Буду жить, если ты позволишь, Буду щедро себя дарить, Если ты никогда не уронишь Тот огонь, что во мне горит! 1965 * * * Я один В подмосковной лесу ночевал. Ты спроси — я отвечу, Как новый свой день начинал. Чуть в постели понежился, Чуть поленился с утра, У рабочего времени Что-то украл. Я в запряжке всю жизнь, В борозде, как украинский вол, А сегодня не буду работать, На сяду за стол. Я себе прикажу: — Отдыхай, соловей! — А чего я хочу? Только нежности, ласки твоей. Мое сердце в дробинах, В пробоинах ран, Мое сердце пробито, Оно как проран. О, лечи, исцеляй Поцелуями, лаской, теплом, Я отвечу улыбкой, Стихами, добром. 1965 * * * Ты уехала. Снег дымился, Легкий-легкий, чуть-чуть голубой. Я в ту комнату сразу явился, Где мы только что были с тобой. Твой платок с мелкой рябью кукушки, Словно свадебная фата, Нежно-нежно лежал на подушке, Тихо таял, как пар изо рта. Льнул платок ко мне молчаливо, На головушку падал мою, Говорил мне: — Умей терпеливо Дожидать Алевтину свою! Спал я тихо и безмятежно, Снился ночью мне твой локоток, И касался щеки моей нежно Твой прекрасный, твой тонкий платок! 1965 * * * С утра ко мне твоя посыльная Из леса зимнего летит. О стеклышко синица синяя Легонько клювиком стучит. — Как спал ты эту ночь, Викторушко? — Спокойней, чем Сапун-гора! — А где твое второе солнышко? — Оно уехало вчера! Моя кровать — поляна зимняя, Подушка, как сугроб, бела. Какая ты вчера взаимная, Счастливая со мной была! |
