И стояла счастливая, стройная, Признавалась — А я не южанка! Берег северный — вот моя родина, А точнее сказать — устюжанка. На ветвях ее пчелы с усердием Хлопотали над желтой пыльцою, И гудели, и песню весеннюю Распевали над бурной рекою. Эта песня касалась души моей И во мне земляка узнавала. И своею зеленой вершиною Вровень с лесом зеленым вставала. 1971 Сургут Я в Сургуте мог бы жить, Как в столице на Таганке. Мне приятно говорить: — Сургутяне, сургутянки. Он стоит среди болот, Где туман дымит и курит, От его стальных долот, Как глухарь, тайга токует. Полон твой прекрасный порт Грузов дальних и сибирских, Ты, я вижу, очень горд Силой кранов богатырских. Ты широк, широкоплеч, Ты под стать моим знакомым, Что открыто ищут встреч С арматурой и бетоном. Звонок твой рабочий горн, В нем едины — дело, слово. Ты кладешь зеленый дерн На пески и пыль былого. Если ты впадешь в тоску, От усталости застонешь, Прилетай ко мне в Москву Иль зови меня на помощь. До свидания, Сургут! На Тюмень мы путь свой держим. Ты обласкан и продут Ветерком кедрово-свежим! 1972 Сердце Сердце не замените, Нет к нему запчасти. Сердце наше требует Радости и счастья. В клетке канареечной Сердцу очень тесно, Сердце любит Родину, Сердце просит песню. Если сердцу любится, Значит, и поется, Значит, радость на сердце Морем разольется. Сердце надо радовать, Вот его леченье, Золотое правило Всем без исключенья. 1972 * * * В глазах твоих тревога и печаль И тихое начало материнства. Но ты себя ничем не омрачай, Не бойся неизвестности и риска. Не бойся! Ты не первая идешь Дорогой материнской и опасной, Потерпишь, что же делать, подождешь, И у тебя родится сын прекрасный. Люблю осанку гордую твою, Не спутаю тебя ни с кем на свете. Так бескорыстно о тебе пою, Как могут только птицы на рассвете! 1972 * * * Лес осенний опустел, Тропка скользко зазмеилась, И среди небесных тел Что-то тоже изменилось. Звезды стали холодней, Дальше, выше, безучастней, Ближе стал мне и родней Дым над крышей, день ненастный. Деревянное крыльцо, Листья клена на перилах. Грустное твое лицо, С грустью глаз больших и милых. Над пыланием рябин Снегири свершают тризну, Плачет журавлиный клин. Оставляющий Отчизну. Мы с тобою будем ждать Белой радости и боли, Чтоб весной освобождать От снегов родное поле! 1972 Твои глаза Твои глаза — две черных ночи, Две виноградины с лозы. Они меня волнуют очень, В них притаились две грозы. Они зовут, не уставая, За горизонт, где я живу, Там оборвется мостовая И ноги встанут на траву. И мы пойдем по нежным травам Среди цветущих медуниц. Там будем кланяться дубравам И будем слушать пенье птиц. В твоих глазах и грусть и нежность, Твои глаза — живая речь, И неизбежность, неизбежность, И неизбежность наших встреч. Твои глаза — два обещанья Светить через любую мглу, В них две надежды, два признанья, Два вечных слова: — Я люблю! 1972 Голосистый озорник В балалаечке моей Поселился соловей, Голосистый озорник, Я давно к нему привык. |
