Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

II

«Крутя рембрандтовской фигурой…» *

Крутя рембрандтовской фигурой,
Она по берегу идет.
Слежу, расстроенный и хмурый,
А безобразники-амуры
Хохочут в уши: «Идиот!»
Ее лицо белее репы,
У ней трагичные глаза…
Зачем меня каприз нелепый
Завлек в любовные вертепы —
Увы, не смыслю ни аза!
Она жена, — и муж в отлучке.
При ней четыре рамоли,
По одному подходят к ручке —
Я не причастный к этой кучке,
Томлюсь, как барка на мели.
О лоботряс! Еще недавно
Я дерзко женщин презирал,
Не раз вставал в борьбе неравной,
Но здесь, на даче, слишком явно —
Я пал, я пал, я низко пал!
Она зовет меня глазами…
Презреть ли глупый ритуал?
А вдруг она, как в модной драме,
Всплеснет атласными руками
И крикнет: Хлыщ! Щенок! Нахал!!
Но пусть… Хочу узнать воочью:
«Люблю тебя и так и сяк,
Люблю тебя и днем и ночью…»
Потом прибегну к многоточью,
Чтоб мой источник не иссяк.
Крутя рембрандтовской фигурой,
Она прошла, как злая рысь…
И, молчаливый и понурый,
Стою на месте, а амуры
Хохочут в уши: обернись!
<1908>
Гунгербург

МЕЧТЫ *

(Буржуазный сон)

                 В коротких панталошках
                 Стоял я в темной спальне.
                 Был вечер. На окошке
                 Синел узор хрустальный.
                 Я ждал, как на иголках,
                 Я снова был младенцем.
                 Злодеи даже щелку
                 Закрыли полотенцем!
                 Но вот открыли двери,
                 Сноп света за портьерой —
                 И я увидел елку…
………………………………
В огромной светлой зале было пусто.
На веточках, развешанные густо
Средь темной зелени, безумно хороши,
Качались лучшие мечты моей души:
Собранье сочинений Метерлинка,
Немецкий серый вязаный жилет,
В конвертике роскошная блондинка,
На недоступного Шаляпина билет,
Полдюжины сорочек чесучовых,
Варенье из айвы и теплые носки,
Два черных галстука и два светло-лиловых,
Для правки бритв английские бруски,
Квитанция на «Ниву», паспорт заграничный,
Кашне и пара розовых очков,
Желудочный экстракт, кровавый куст гвоздичный,
Тюленевый портфель и шесть воротничков,
Халва, «Ave Maria» Сегантини,
Бутылка Fine Champagne и купчая на дом,
Портрет Гюго и зонтик темно-синий…
А наверху повис, болтая языком,
(Как щедр был сон в фантазии своей!)
Инспектор старенький гимназии моей.
<1908>

ПИСЬМО *

Лидка с мамой красят в столовой яйца
В лиловый, пунцовый и желтый цвет.
 Я купил в табачной открытку с зайцем
И пишу милому дяде письмо и привет:
                 «Дорогой, любезный дядя:
                 Поздравляю крепко Вас.
                 Я здоров, а Ваша Надя
                 Ходит с юнкером в танцкласс.
                 На дворе раскрылись почки.
                 Брат сказал, что Вы скупой.
                 Дядя Петр! Как Ваши почки?
                 И прошел ли Ваш запой?
                 Бонна хочет за манеры
                 Отослать меня в Сибирь.
                 Не имеет прав. Холера!
                 Ваш племянник Боб Пузырь».
Две кляксы, здоровые кляксы! И четыре помарки.
Хотел стереть и вышла большая дыра.
 Сойдет! Вместо русской наклеим гвинейскую марку
Это будет большой подарок для дяди Петра.
<1910>

ПОДШОФЕ *

«Чело-век! Какого черта
Притащил ты мне опять?»
 — «А-la- аглицкого торта
Приказали вы подать».
— «Торта? Гм… К свиньям собачьим.
Ярославец?.. Са-та-на…
Сядь-ка лучше. Посудачим…
Хочешь белого вина?»
— «Не могу-с. Угодно торта?
 Я лакей-с, а вы барон…»
 — «Человек, какого черта?
 Брось дурацкий этот тон!
Удивил! У нас на службе
Все лакеи, как один.
Сядь, ну, сядь — прошу по дружбе».
— «Не удобно-с, господин».
<1910>

ВОСКРЕСЕНЬЕ НА КРЕСТОВКЕ *

Мимо нашего плота
Целый день плывут флотилии —
Городская мелкота
Высыпает в изобилии.
Томно крякают гитары,
Тилиликают гармоники.
Сватал черт, да подоконники —
Что ни лодочка, то пары…
Ловко девушки гребут!
Весла в весла так и хлопают.
По сажени в пять минут,—
А рулями только шлепают.
«Эй, кокарда! Нос правей!»
Но у той своя фантазия:
Все левее, да левей.
Трах — сшиблись: «Безобразие!»
«Волгу-матушку» поют,
Голоса такие зычные…
Молча в стороны различные
Два конторщика гребут.
Да… Столичный анархизм
В детство впал от малокровия.
В вышине звенит лиризм
Хорового сквернословия…
А под мостом водку пьют:
Там полным-полно народами,—
Под раскидистыми сводами
И прохлада и уют…
Вечер вспыхнул на воде.
Пусть кричат… Мгла, будни, здания,
Вся неделя в злом труде,
Вся неделя в злом молчании…
<1913>
81
{"b":"161550","o":1}