— Такси вызывали, майор? — кашлянув, спросил капитан.

— А?

Он все так же кивком указал на воду — туда, где за иллюминатором на удивление бесшумно всходил из пучины большой покатый силуэт. Грейс вышла на палубу и стала наблюдать, как над водой постепенно появляется судно в сто тридцать метров длиной, с палубой на уровне поверхности. В густеющем сумраке большущим черным монолитом виднелась коническая рубка. Вытесненная при подъеме субмарины вода тугой волной колыхнула рыбацкое суденышко, пришлось схватиться за поручень, чтобы удержать равновесие.

— Большая лодка, — с уважением сказал капитан. — Или… Может, мне на старости лет глаза изменяют? Это там что, и впрямь боевая субмарина?

— Темнеет, — уклончиво ответила Грейс. — Силуэты обманчивы.

— Может, оно и так. — Капитан прихлебнул колу. — Майор. Я не знаю, что там происходит, и, возможно, это не мое дело, только команда ваша на салаг не похожа, да и боевую субмарину за кем попало не подсылают. Так что… выспрашивать я ничего не могу, да и не буду, но вы можете мне хотя бы шепнуть, надо ли мне о чем-то беспокоиться?

Грейс довольно долго молчала, а затем откликнулась вопросом на вопрос:

— Капитан, вы человек верующий?

— Когда не забываю сходить в церковь.

— Тогда, быть может, вы притворитесь, что сегодня воскресенье, и немножечко помолитесь? Неплохое было бы подспорье хорошим ребятам, как раз нынче ночью.

Капитан кивнул и потянулся навстречу бутылочкой, они чокнулись. После этого он удалился к себе в рубку и сделал вид, что не замечает, как с его суденышка на дремлющее морское чудище сгружаются оружие и амуниция. После этого чудище снова скрылось в темнеющих водах. Минут через десять он уже был на борту один, а солнце, скрываясь за горизонтом, полыхнуло напоследок такими причудливыми красками, будто стремилось озарить ими весь мир. Капитану же за долгие годы службы нынешний закат впервые не понравился. Красные тона в нем рдели как кровь, пурпурные лиловели синяками, а черные подобны были смерти.

Вставив ключ зажигания, он запустил мотор и, заложив широкую дугу, повернул суденышко знакомым путем на северо-запад, обратно к Багамам.

«Фабрика драконов».

Вторник, 31 августа, 2.18.

Остаток времени на Часах вымирания:

33 часа 42 минуты (время местное).

Несмотря на глухой ночной час, Геката взяла отца за руку и повела по объекту, показывая и рассказывая, что они тут с братом успели понастроить. Парис шел сбоку, к Сайрусу не притрагиваясь. Отто тянулся следом. Замыкали шествие двое необычного вида людей: абсолютно бесстрастный и безмолвный Конрад Ведер, представленный как советник Сайруса, и быковатый берсерк Тонтон. Ведер хотя и был рослым, но с этим устрашающим вонючим верзилой (пот и тестостерон — убойный букет) не шел ни в какое сравнение.

— Папуля, — мурлыкала Геката, — мы хотим тебе показать все-превсе! Думаю, ты будешь так гордиться нами!

С того мгновения, как в «Деке» ее одолел прилив чувств, она теперь звала Сайруса исключительно папулей. В свое время подобную фамильярность он пресекал на корню, теперь же его словно подменили, не сказать, охмурили. Во всяком случае, так думалось Отто. Весь полет он неотрывно следил за лицом патрона — неужто тот и впрямь купился на взявшуюся вдруг невесть откуда в детях любовь и наивную верность? — но тот всякий раз отводил глаза.

— Конечно-конечно, — кивая, говорил Сайрус благодушным и, к вящему ужасу Отто, истинно отеческим тоном. — Ну-ка, давайте показывайте, что вы тут, шалопаи мои, нагородили.

Первая остановка была на складе.

— О. Пусто, — сказал Отто.

— Так оно и есть, — горделиво улыбнулся Парис. — Последние отгрузки успешно проведены, все разослано на места и готово к твоей рекламной кампании. Так что заранее завидую прибыли, какая тебе потечет от реализации этого вполне легального продукта.

Сайрус кивнул и улыбнулся, Отто не сказал ничего, прикинув лишь, не пронюхали ли близнецы об истинном содержимом тех бутылок. Ведь у них имелась уйма времени проделать и анализы ДНК, и биологические тесты воды, была бы лишь нужда. Тонким длинным пальцем он провел по шраму у себя на лице — медленно, специально, чтобы видел Ведер. Это был условный знак, призывающий быть начеку. Ведер почесал мочку уха: сигнал принят и понят.

Ночь выдалась тихая, бескрайняя. Мириады звезд кротко мерцали в вышине, в то время как хозяева и гости по отороченной цветами дорожке направлялись от склада к главному объекту. Луна еще не взошла, однако огни на территории включены пока не были. Дорожку освещали изящные китайские фонарики на столбах.

К парадному входу на «Фабрику» вела небольшая каменная лестница, увенчанная стеклянными двойными дверями в четыре метра высотой. По сторонам от распахнутых створок навытяжку застыли берсерки в легкой черной униформе. Сайрус, проходя мимо, бессловесно улыбнулся, Отто тронул за рукав Париса.

— Это гэ-эмы? Ваши берсерки? Генетически модифицированные?

— Так же как и Тонтон, — кивнул Парис. — Эти охранники из второй команды.

— То есть они уже опробованы в полевых условиях?

— Неоднократно.

— А как вопрос, по которому вы приезжали в «Деку»?

— А, вы про то, — вспомнил Парис. — Это так, издержки полевой работы. Вне заданий ребята эти очень даже мирные. Прошу! — Он жестом предложил Отто войти в здание.

Ведер, слегка приотстав, успел заприметить на грубой роже Тонтона подобие улыбки.

Внутри здания Геката провела гостей через анфиладу лабораторий, большинство которых показалось Сайрусу так себе — или ничего нового, или не особо интересно, — но все равно он продолжал кивать и улыбаться, словно увиденное занимало его, как ребенка — магазин игрушек. Несколько раз он указывал на то или иное оборудование, спрашивая, нельзя ли будет что-нибудь подобное поставить и ему в «Деке».

Разумеется, все можно и все обязательно будет. Геката не скупилась на обещания, Сайрус был невероятно доволен.

Так они прошли лабораторный комплекс. И тут Сайрус, отвесив челюсть, встал как вкопанный. В центре зала надменно возвышалась статуя: кадуцей из чистого алебастра, обитый золотом и унизанный драгоценными каменьями. А обвивали жезл два дракона, по виду альбиносы.

— Красиво… — выдохнул он.

Парис и Геката украдкой переглянулись.

— Очень даже, — пробормотал Отто с пиететом не большим, чем при виде разбитой раковины на берегу.

Глаза его поедом ели Сайруса, самого же Отто поедом ело сомнение. Патрон и так-то эмоционально нестабилен, а теперь, похоже, и вовсе повелся на чудеса «Фабрики драконов». Не могло ли предательство близнецов сказаться на нем так, что он подвинулся рассудком? Надо сказать, реальная возможность этого существовала всегда. В кармане у Отто на все случаи — в зависимости от характера аффекта патрона — имелась горсть таблеток. Но, откровенно говоря, он не знал, какую именно из них Сайрусу следует дать сейчас, да и следует ли давать их вообще.

— А теперь, папуля, мы подходим к подлинному сердцу «Фабрики драконов», — объявила Геката перед массивной дверью, охраняемой двумя берсерками. — Вот она, наша гордость: Чертог мифов. Вот где истинное волшебство!

Сайрус захлопал в ладоши.

Геката поместила руку на геометрический сканер и замерла, выжидая, пока световой пучок вычитает каждую линию, изгиб, впадину и выпуклость ее ладони и пальцев. Зажегся зеленый свет, и из стены выскользнуло миниатюрное устройство считывания карт. Геката сунула руку в клиновидный вырез своей персиковой блузки и вынула магнитную карту на шнурке. Чиркнула картой — и со змеиным шипением пришли в действие тяжелые гидравлические замки. Один из берсерков, схватившись за ручку, отодвинул створ двери — толстой, как в банковском хранилище, и при этом движущейся совершенно бесшумно.

Ступив внутрь, Геката поманила отца за собой. В зал втянулась вся процессия и, озираясь, замерла. Даже Отто на время позабыл о своем цинизме. Гости во все глаза смотрели на творения близнецов и на несбыточные фантазии, реализованные во плоти.