И сюда выходило по меньшей мере два десятка офисных дверей.

Луч фонарика выхватил также обезьяньи хари берсерков, которых было никак не меньше полудюжины.

При виде меня они осклабились.

А затем дружно ринулись.

Джекоби.

Вторник, 31 августа, 3.00.

Остаток времени на Часах вымирания:

33 часа 0 минут (время местное).

Винтовая лестница, ведущая из Чертога мифов в кабинет Гекаты, находилась в одном из нескольких укрытий, встроенных в общий рельеф сада. Парису они были известны почти все, но за некоторым исключением. Он не знал конкретно об этом и еще об одном, из которого капсула с Гекатой внутри по пневматической трубе могла выстреливаться из главного здания непосредственно в док. А там находились гидросамолет и быстроходный катер в полтысячи лошадиных сил, разгоняющийся до семидесяти четырех миль в час. И наконец, еще одна лестница, приватная, вела в укромную лабораторию, построенную по заказу Гекаты в то время, когда Парис находился в отъезде на юге Франции. Именно в этой лаборатории Геката работала над геномами пантеры и тигра для кое-какой персональной терапии.

Иногда, находясь в не столь сумрачном настроении, она корила себя за то, что вбухивает почем зря и время, и ресурсы во все эти крысиные ходы, идя на поводу у своей паранойи. А оно видишь как пригодилось.

— Я ни черта не вижу, — брюзжал Сайрус, пробираясь по лестнице впереди. Следом шел Отто, Геката замыкала.

— Зачем тебе видеть, — резко заметила она. — Иди себе и иди.

— Постой… Лестница закончилась… Я чувствую перед собой что-то вроде двери.

— Это она и есть. Открывается во встроенный шкаф у меня в офисе.

Поочередно они с лестницы шагнули в шкаф, где темень стояла такая же, как и везде. Геката мимо Сайруса и Отто протиснулась к двери и зашла к себе в кабинет. Пространство казалось чужим, поскольку в нем сложно было сориентироваться, но она наконец наткнулась на письменный стол и поняла, куда идти. Щели закрытых жалюзи озарялись снаружи дрожащими сполохами огня, и Геката, пробравшись к окну, выглянула наружу.

— Боже! — изумилась она. — Вы только гляньте.

Даже со слегка приоткрытой полоской жалюзи отсверки автоматного огня и разрывы гранат давали достаточно света, чтобы можно было подойти к окну и наблюдать. Втроем они дружно уставились на происходящее. Между тем лужайка внизу представляла собой настоящее поле боя. С одной стороны скопилось по меньшей мере шестьдесят уцелевших русских. Огневая позиция у них была очень даже надежная, за наваленными декоративными валунами. Слева от них, на расстоянии, находилась охрана «Фабрики драконов» — собственно охранники и генетически модифицированные берсерки. Эти два контингента друг в друга не стреляли. У Гекаты с Сайрусом не было возможности приказать своим силам прекратить огонь ввиду исчерпанности конфликта между двумя домами Джекоби — «Декой» и «Фабрикой драконов», — но они некоторым образом уже наметили временный союз для отражения общей угрозы. С противоположного края лужайка была занята вооруженными людьми. С этого расстояния невозможно было разобрать детали, но четкость и слаженность, с коими они действовал и, говорили сами за себя: это войска особого назначения США. И их было много.

Между позициями враждующих сторон валялись горелые обломки военного вертолета. Сбили его защитники или он рухнул оттого, что со взрывом электронной бомбы у него отказали бортовые системы, оставалось лишь гадать. Всю лужайку покрывали тела павших.

— Нам этого боя не выиграть, — заметила Геката.

— А где у вас остальной персонал? — полюбопытствовал Отто.

— По инструкции ему сейчас положено находиться в пещерах под цокольным этажом и оставаться там, пока не поступит сигнал «отбой». — В темноте она удрученно улыбнулась. — Правда, если они успели добраться до пещер и запереться там до того, как упала бомба, это может обернуться проблемой. Жизнеобеспечение там поддерживают компьютеры.

Сайрус повернулся к дочери:

— Послушай, Геката… Я не могу выразить, как глубоко трогает меня твоя преданность. Я бы годы и годы хотел провести с тобой бок о бок в работе по переустройству мира после того, как его очистит Волна вымирания. Но я просто не представляю, как мы можем отсюда выбраться. — Он кивком указал на баталию за окном.

— У меня есть катер. И гидроплан.

— Да, но мы поражены электронной бомбой, — напомнил Сайрус.

— Черт! — Геката сокрушенно качнула головой. — Я забыла.

— Так что нам отсюда не уйти, — вздохнул Сайрус. — Давайте сойдемся на этом.

Отто хотел что-то сказать, но лишь тоже вздохнул и кивнул.

— Но надо же что-то предпринять, — пришла в движение Геката. — Нельзя просто сидеть сложа руки, а они пускай одерживают верх.

— Верх? — переспросил Сайрус с улыбкой. — А почему ты думаешь, что они одерживают верх? Максимум, что они могут, это нас убить.

— Но…

Он полез под рубашку и вынул оттуда пусковое устройство.

— Война на то и война, чтоб на ней погибать, — произнес он. — Все для победы. А ну-ка, доченька, доставай тот ноутбук.

«Фабрика драконов».

Вторник, 31 августа, 3.01.

Остаток времени на Часах вымирания:

32 часа 59 минут (время местное).

Я вскинул пистолет и выстрелил.

Эти берсерки были в бронежилетах и двигались проворно. Попадать надо было в голову, иначе я пропал. Они вопили, как горные гориллы, — вой совершенно нечеловеческий.

Одному из них я угодил в лоб, и он опрокинулся, уронив еще двоих. Следующими тремя выстрелами я снял второго; двумя — третьего.

И тут они начали стрелять в меня.

Я отпрыгнул в сторону и с размаху влетел в какой-то офис, развернулся на полу и стал стрелять с колена, пока они скопом протискивались в коридор. Жалюзи на окнах были подняты, и неверный перемежающийся отблеск боя снаружи давал достаточно света, чтобы мне различать берсерков. Габариты шли им не на пользу, когда они теснили друг друга — дескать, который из них доберется до меня первый. Переднему из них моя пуля попала в горло — причем он и падая замертво поливал коридор длинной очередью из автоматического «скорпиона». Тот берсерк, что занял его место, ответил мне встречным огнем. От первого выстрела я уклонился, а вот второй и третий запустили меня в полет. Я фактически чувствовал, как у меня ломаются ребра. Боль пронзила зигзагом, словно молния; ударившись о стену, я соскользнул на пол.

Но эта боль помогла мне прояснить ум. При попытке проникнуть в комнату берсерк получил пулю в верхнюю губу. Она же, вылетев у него из затылка, оторвала ухо тому, что лез следом. Я со злорадной ухмылкой выстрелил снова. Тот, последний, что с рваным ухом, пытался загородиться от выстрела поднятой рукой, и хотя бронежилет его действительно защитил, но, судя по злобному вою, выстрелом ему перешибло руку. Я дал в него еще два, и обойма кончилась.

Отбросив порожний магазин, я вставил последний. Уже от этого небольшого усилия спину и бока пронзило кинжальной болью. Происшедшее за истекший час меня попросту изнурило, да и сломанные ребра не были моему состоянию подспорьем. Голова гудела от грохота пальбы, при этом ни Грейс, ни Джекоби я так и не нашел.

Последний берсерк был ранен, но все еще рычал, разгребая трупы, мешающие ему проползти в кабинет. При этом он выкрикивал ругательства на африкаанс и английском, грозя оторвать мне голову. Дай ему волю, он бы наверняка сделал это в прямом смысле. Я, поднявшись на ноги, сел задом на столешницу, чтобы легче было держать цель. Сломанные ребра находились справа — а ведь этой рукой я держу оружие.

— Ну давай, ползи сюда, ублюдок хренов! — крикнул я.

Щерясь на меня окровавленными зубами, он сунул в дверной проем ствол винтовки, но, прежде чем успел нажать курок, я угостил его четырьмя орехами, разбив ему башку вдребезги.