В назначенное время он встретился с адвокатом, пройдя через дворик, примыкающий к тюрьме, миновал КПП и прошел внутрь здания.

Узкие, длинные коридоры Бутырки были знакомы Отари. Он сам ходил по ним в то время, когда находился под следствием. Подобные воспоминания нельзя было назвать приятными, и настроение Отари резко испортилось.

Адвокат привел его в отдельный кабинет, куда должны были доставить Георгия. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут дверь открылась, и в проеме показалась ссутулившаяся фигура Георгия. Он был одет в ставшую стандартной для подследственных одежду – спортивный костюм и кроссовки. Пройдя в комнату, Георгий сел на стул и только тут заметил сидящего перед ним Отари.

– Отари, какой сюрприз! Не ожидал тебя здесь увидеть! – воскликнул он, и его исхудавшее, небритое лицо расплылось в улыбке.

– Я тоже рад тебя видеть! – Отари встал со стула, и они с Георгием обнялись. – Как ты? В камере никто не обижает? – осведомился Отари.

– Нет, что ты, в хате все нормально. Только вот кормят плохо, не могу привыкнуть к баланде, – пожаловался Георгий.

– Ничего, потерпи малость, я вплотную занимаюсь твоим делом. Нужно только подождать. А дачки с деликатесами мы тебе по нашей дороге зашлем. Не волнуйся, Георгий.

– Спасибо тебе, Отарик, за заботу! За то, что не забываешь.

Отари принял слова благодарности как должное и лишь коротко кивнул.

– Слушай Георгий, кто у вас смотрящий на крыле и кто из воров сидит? – спросил он.

– Смотрящий у нас Сережа Боксер из Долгопрудного. А законников трое: Огонек, Дато Сухумский и Челюсть.

– Челюсть? – переспросил Отари. – Такого не знаю. А Датико я сейчас отпишу «малявочку» и про тебя пару строк черкну.

И Отари взял у адвоката листок бумаги и быстро написал короткую записку.

– Зашлешь по тюремному телеграфу. Только не забудь вписать сюда номер своей камеры. Тогда Дато обязательно возьмет тебя под опеку, – сказал Отари, протягивая Георгию исписанный листок.

Георгий еще раз поблагодарил Отари. Побеседовав еще несколько минут, они расстались. Теперь Отари торопился на день рождения.

Предстояло еще купить подарок. Он решил, что это должно быть нечто такое, чего не догадается подарить больше ни один из приглашенных на день рождения. Поэтому велел остановить возле антикварного магазина.

Сначала Отари остановил свой выбор на старинных дуэльных пистолетах. Он долго вертел их в руках, любуясь перламутровой инкрустацией, и даже придумал оригинальный тост, которым мог бы сопроводить вручение подарка, но затем почему-то передумал и в конце концов приобрел в качестве подарка боевые доспехи, которые стоили просто астрономических денег.

Отари любил пустить пыль в глаза.

Довольный своим выбором, он сел в машину и попытался переделать ранее придуманный тост, связав его с подарком. Однако у него ничего не вышло – мысли разбегались. Отари мучили сомнения. Стоит ли ехать на этот праздник, заранее зная о том, что там будут присутствовать его недоброжелатели? Не будет ли мудрее остаться в тени?

Больше всего врагов раздражала даже не его судимость по позорной статье, а то, что Отари не брезговал общением с журналистами, частыми появлениями на телеэкране, а также то, что благодаря средствам массовой информации его персона была возведена в ранг крестного отца.

С другой стороны, Отари имел большой авторитет среди криминальных бригад, состоящих из бывших спортсменов. Эти люди действительно видели в нем своего лидера, уважали его, обращались за помощью и советом.

Отари понимал, что некоторые действительно видели в нем крестного отца – человека, который мог все или почти все. Представители богемы, коммерсанты боготворили его, безоговорочно признавая авторитет Отари и надеясь на то, что он поможет им в трудную минуту.

Углубившись в подобные размышления, Отари не заметил, как оказался в районе Арбата. Здесь, в ресторане «Метелица», и праздновал свой день рождения Цируль.

Под торжество был снят банкетный зал ресторана. Сегодня здесь собралась практически вся элита криминального мира. Застолье проходило в мирной и даже задушевной обстановке. Все приглашенные знали друг друга, и даже если у кого-то и были разногласия, из уважения к виновнику торжества на время праздника о них позабыли.

Однако, когда в дверях появился Отари, сопровождаемый своей внушительной свитой, в зале на секунду стало тихо. Затем разговоры возобновились. Никто не спешил кидаться ему навстречу, никто не выражал радости по поводу его прихода. Присутствующие просто игнорировали его.

Пришлось Отари скромно сесть на самое крайнее место, ближе к дверям. Тогда за столом воцарилась тишина, только звенели вилки и фужеры. После затянувшегося молчания один из воров в законе – Вася Копыто – решил-таки разрядить атмосферу. Вася Копыто был уже в годах и принадлежал к ворам старой закваски. Свою кличку Копыто он получил лет тридцать назад за частые побеги из зоны.[1]

Вася встал и, подняв бокал, сделал вид, что хочет обратиться с речью к имениннику. Но, скользнув взглядом по Отари, он будто бы передумал.

– Я чего-то не врублюсь, почему на этой стрелке среди жуликов прихондрился (оказался) этот мурик (мужчина), который часто мелькает по ящику, который масть держит от нашего имени, но без нашего на то согласия, – сквозь зубы процедил Вася, и, отсалютовав имениннику рюмкой с водкой, он опрокинул ее в рот и молча сел на место.

– На праздники ходят и незваные гости, – отозвался со своего места Цируль.

После этого в зале вновь возобновилось веселье. Вот только Отари никто как будто не замечал. Он сидел одинокий и молча глотал обиду. Вскоре такое положение дел Отари осточертело. Он встал и, не попрощавшись, направился к выходу.

В дверях ресторана он столкнулся с немолодой, но очень эффектной женщиной.

Отари сделал шаг назад и произнес стандартные слова извинения, но незнакомка перебила его, не дослушав до конца.

– Отари Давидович, это ты? – обрадованно воскликнула незнакомка.

– Мы с вами знакомы? – растерянно спросил Отари.

– Не узнаешь меня? Это я – Зоя! Помнишь, в восемьдесят пятом году в гостинице «Украина» ты меня выручил? – затараторила женщина.

Отари внимательно всмотрелся в лицо женщины.

– Нет, не помню, – наконец сказал он. – Наверное, вы ошиблись, – добавил он и зашагал прочь, оставив женщину в полном недоумении.

Отари солгал. На самом деле он прекрасно помнил эту женщину. Зоя когда-то работала проституткой при гостинице «Украина». Тогда, в восемьдесят пятом, Отари помог ей, и из-за этого у него самого возникли проблемы...

В то время основную статью доходов Отари составляли деньги, вырученные им в ходе валютных афер. Кроме того, он контролировал многих валютных проституток из центра. Заниматься этим Отари начал непродуманно. Просто он покупал у проституток валюту и постепенно познакомился со многими из тех представительниц древнейшей профессии, что работали в гостиницах системы «Интурист». То есть в «Космосе», «Метрополе», «Национале», «Украине» и некоторых других. Валюту Отари покупал по сильно заниженному курсу, а кое-кто из девочек начал отдавать Отари часть своей прибыли за покровительство.

Некоторые из проституток просили у Отари защиты, и в конце концов он приобрел популярность в среде валютчиц. Нельзя сказать, что Отари был сутенером в полном смысле этого слова. Он никогда не искал девочкам клиентов. Его роль была в основном связана с оказанием покровительства. Он улаживал всевозможные конфликты между проститутками и правоохранительными органами, с клиентами, когда клиент либо кидал проститутку, либо жестоко с ней обращался.

В итоге на Отари фактически работало около двухсот девочек. Но он был, конечно, не единственным человеком, понимающим выгодность подобного бизнеса. Покровительство проституткам к тому времени было достаточно распространенным и прибыльным занятием. Им не брезговали многие авторитеты. Так, покровительство проституткам оказывал небезызвестный Сергей Новгородский, впоследствии получивший кличку Сильвестр. К тому времени Сильвестр курировал в основном арбатских проституток, промышляющих в ресторанах и кафе Старого Арбата и Калининского проспекта. Таким образом, с Отари его интересы не пересекались.