– Я думаю, вам с ним надо помириться и снова пожениться. Я тут лишняя. Прощайте.

Она вышла, прикрыв за собой дверь. Даниэла провела рукой по глазам, тряхнула головой и снова окунулась в работу.

Хуан Антонио, радостно улыбаясь, поднялся навстречу Федерико и пожал ему руки.

– Прошу тебя, не волнуйся, а не то я сам не смогу спокойно работать, – приветливо сказал он.

– Ты даже не представляешь себе, что он мне сказал, Хуан Антонио, – произнес из-за спины юноши Мануэль.

– Судя по твоему довольному виду, что нибудь хорошее? – спросил Хуан Антонио.

– Более, чем хорошее. Он согласен работать у нас.

– Отлично, Фико, – хлопнул по столу Хуан Антонио. – Добро пожаловать!

Роса долго ждала, когда Иренэ вызовет ее, чтобы поговорить о работе и о деньгах. Наконец она не выдержала и сама отправилась к той, ради которой предала свою хозяйку. Однако ее ждал неласковый прием. Увидев Росу, Иренэ не смогла сдержать раздражения. Да и зачем ей было сдерживаться перед человеком, который был в ее руках? Представления о порядочности у нее отсутствовали полностью. Но и Роса, поняв, что рискует остаться с носом, не желала ничего слушать.

– Мне наплевать, как с вами обошелся сеньор Альберто! – сердито сказала она и перешла на крик: – Я требую денег.

– Вон из моего дома! – был ответ. – С чего ты взяла, что я собираюсь тебе платить? Я разорена, Альберто увез с собой все, что у меня было. Ты что, не понимаешь?

У Росы потемнело в глазах. Она, наконец, догадалась что ее обманули. Но, не желая сразу сдаваться, Роса продолжала настаивать:

– Вы обещали мне дать еще денег. Вы сказали, что возьмете меня на работу!

– Ничего ты не получишь! – усмехнулась Иренэ.

– Гадина! – закричала Роса и бросилась на Иренэ с кулаками.

В этот момент появилась Матильдэ. Увидев, что женщины вот-вот подерутся, она схватила Росу за руки:

– Перестаньте! – сказала она.

Иренэ, отступив на шаг, показала Росе на дверь:

– Проваливай и не смей ко мне больше приходить! Возвращайся к Даниэле Лорентэ. Я не собираюсь держать у себя предательницу. Если ты предала Даниэлу, то же самое ты можешь сделать со мной. Я буду очень рада, когда тебя вышвырнут на улицу.

Роса пыталась вырваться из цепких рук Матильдэ, но та не выпускала ее и уговаривала успокоиться.

– Мерзавка! Лицемерка! Дрянь! – кричала Роса.

– Вышвырни ее отсюда, Матильдэ, – приказала Иренэ.

– Вам лучше всего уйти, а то будет хуже, – увещевала служанка разбушевавшуюся Росу.

Та поняла, что игра проиграна и ушла.

Матильдэ укоризненно посмотрела на хозяйку. Она не одобряла поведения Росы, но ей было жалко эту женщину, которая потеряла то немногое, что имела.

– Это ее проблемы, – безжалостно сказала Иренэ.

– В этой жизни всегда так: сотворишь зло, и оно обратится на тебя, – изрекла служанка.

– Слушай, не хватало еще, чтобы ты мне проповедь читала, – недовольно произнесла Иренэ.

– Я говорю правду, – упрямо сказала Матильдэ. – За все надо платить.

Хозяйка бросила на нее злобный взгляд. Она догадывалась, что служанка имеет в виду и ее. Матильдэ ушла от греха подальше, но через некоторое время вернулась. Иренэ задумчиво сидела в кресле.

– Сегодня должен прийти Матиас с ответом, – произнесла она, глядя прямо перед собой.

Матильдэ осуждающе нахмурила брови. Матиас был очередным богатым вдовцом, которого ухитрилась подцепить Иренэ.

– Как же это унизительно! – с досадой сказала служанка.

Но Иренэ не слишком переживала.

– Нужда заставит… – начала она и засмеялась.

– Не такая уж у вас и нужда, – проворчала Матильдэ. – Продайте все, что у вас осталось, и начните жить по-новому.

– Нет, я не могу начинать все сначала, – вздохнула Иренэ. – Я уже пыталась один раз, когда была беременна от Альберто, и видишь, что получилось.

– Ну не всегда же так будет, – не соглашалась служанка.

– У меня все всегда так, – с грустью произнесла ее хозяйка. – Видно, это у меня на роду написано. Наверно, я пошла в мать. От судьбы не убежишь.

Матильдэ с жалостью посмотрела на нее. Иренэ редко была откровенна. И видя ее в такие минуты, Матильдэ понимала, что по своей природе она не плохой человек. Просто в детстве ей надо было попасть в другие руки – и все было бы иначе…

В те редкие минуты, когда Даниэла отвлекалась от работы, она, вопреки своему желанию, не могла не думать о Хуане Антонио. Усталость от напряженного труда придавала ее мыслям мрачную окраску. Как человек, ушедший в себя, она словно ходила по кругу и не могла вырваться из него. Последняя встреча с Хуаном Антонио уже не показалась ей такой обнадеживающей. Чем дальше, тем больше она убеждала себя, что он должен жениться на Летисии.

– У нас нет никакого права разрушать жизнь ее будущему ребенку, – говорила Даниэла.

Моника страшно сердилась на нее за такие мысли:

– Что за глупости, мама! Не будет этого никогда!

– Моника права! – поддерживала ее Мария. – Как же вы не понимаете?

– Боже мой! – хваталась за голову Даниэла. – Как же вы не понимаете?

Но в глубине души она хотела, чтобы ее все убедили в обратном, хотя и не признавалась себе в этом сама.

– Этот ребенок был бы самым несчастным на свете, если бы жил с родителями, которые не любят друг друга и постоянно ссорятся, – убежденно говорила Моника. – И потом, Летисии нужны были только деньги, а папу толкнула к ней короткая вспышка страсти. Ты же это все сама знаешь, мама!

Даниэла не соглашалась, и снова вступала Мария:

– Это чистая правда, сеньора. Летисия не заслуживает того, чтобы вы из-за нее жертвовали своим счастьем!

Но измученная Даниэла никак не могла поверить, что все еще может быть хорошо. Она живо переживала свидание с Летисией, которая показалась ей такой несчастной и одинокой. Однако Моника лучше матери знала, что представляет собой Летисия.

– Она всегда изображала невинную жертву, когда видела, что дело плохо.

– Хитрая и злая девка! – многозначительно подняла палец Мария.

– Не знаю, не знаю, мне показалось, что она говорит искренне, – сомневалась Даниэла.

– Мы с Маргаритой тоже так думали и прощали ее, – покачала головой Моника. – Да простит меня Бог, но я не хочу ее больше видеть.

И Даниэла сдалась.

– Хорошо, давайте забудем о ней.

Она взяла из кроватки внука и, прижав его к груди, спросила:

– Верно, мой сладкий? Сейчас самое главное – это ты.

Моника и Мария довольно переглянулись.

Моника пошла в свою комнату приводить себя в порядок – она ждала Эдуардо.

Даниэла и Мария остались вдвоем, если не считать Хуана Мануэля, который снова сопел в своей кроватке.

– Сегодня звонила Дора из Морелии. Они собираются к нам через несколько дней – посмотреть на ребенка.

– Я буду им рада, Мария, – с улыбкой сказала Даниэла.

– А я так скучаю по моему Игнасио, – вздохнула служанка. – Внуки – это что-то особенное, правда?

– Да, – кивнула Даниэла. – Они как бы вдвойне наши дети.

– Марсело хочет, чтобы я переехала к ним, – сказала Мария. – Дора снова ждет ребенка.

Даниэла посмотрела на нее и положила руку на плечо служанки:

– Вы знаете, как мне будет вас не хватать. Но если вы решили ехать, я пойму вас.

– Нет, нет, сеньора, как же могу оставить вас одну! Во всяком случае пока, – улыбнулась она. – А потом, незачем Доре жить со свекровью.

– Вы для нее даже больше, чем мать, – возразила Даниэла. Помолчав, она добавила: – Интересно, почему мы так часто не можем сказать то, что чувствуем на самом деле?

Мария вопросительно глядела на нее. Даниэла посмотрела служанке в глаза:

– Я хочу сказать, что очень люблю вас, Мария, и что никогда не смогу отблагодарить вас за ту доброту и самоотверженность, которые вы всегда проявляли ко мне.