У Марии на глазах выступили слезы:

– Да благословит вас Бог, сеньора, и да одарит он вас счастьем. Вы его заслужили, как никто.

Скоро пришел Эдуардо. Моника вышла с ним в гостиную Юноша стал рассказывать, что им с Херардо удалось выяснить об Альберто.

– Надеюсь, скоро мы будем точно знать, где он. В любом случае, ты не должна беспокоиться. Завтра же я поговорю кое с кем, чтобы ты стала свободна.

– У меня тогда просто гора с плеч свалится, – сказала Моника.

– А я смогу просить тебя выйти за меня замуж, – подхватил Эдуардо.

– Ты правда хочешь, чтобы я была твоей женой?

– А ты в этом сомневаешься?

Моника пожала плечами.

– Мы еще так молоды, а мне придется много времени уделять сыну, и это будет несправедливо…

– Вот именно из-за ребенка это и необходимо сделать, как можно скорее, – горячо сказал Эдуардо. – Я хочу, чтобы рядом с ним с самого начала был отец.

Моника благодарно поцеловала его. Они заговорили о Федерико, который вернулся на работу к Хуану Антонио.

– Мне будет не хватать его в нашей конторе – признался Лало, – Но так лучше для него.

– Я думаю!

– Если бы он только забыл о Летисии!

Моника не могла не согласиться с ним. От Летисии надо держаться как можно дальше, считала она.

В тот день Джина снова заявилась под окна адвокатской конторы с марьячи, которые уже стали ее друзьями. С утра она чувствовала, что сегодня ей все удастся.

– Прошу вас, мальчики, сегодня особенно постарайтесь. На этот раз он будет мой, вот увидите, – сказала она музыкантам. И те постарались…

Услышав музыку, Фелипе болезненно поморщился.

– Опять! – он подошел к окну и отдернул занавеску. – Ну конечно, это снова Джина!

Херардо выглянул в окно.

– Ага, – он удовлетворенно потер руки. – А я еще думал, почему она не приходит? Ведь Джина обещала петь каждый день.

С улицы доносились сладкие звуки любовного романса. Фелипе заткнул уши руками:

– Я не могу больше слушать. У меня нет сил!

Херардо хлопнул его по плечу:

– А что, если тебе пойти и объясниться с ней?

Фелипе задумался и неожиданно сказал:

– Пожалуй…

– Правда? – обрадовался Херардо. Фелипе кивнул и высунулся в окно.

– Джина, поднимайся к нам! – крикнул он.

Музыка оборвалась. Музыканты выжидающе смотрели на Джину. А она, словно только этого и ждала, спокойно направилась к двери, одаривая всех по дороге ослепительной улыбкой.

Фелипе ждал ее у входа в офис. Она вошла и молча бросилась ему на шею. Они поцеловались. Херардо от восторга хлопнул в ладоши.

– Так значит, тебе все-таки понравились мои записочки и мои цветы, а? – спросила Джина.

– Нет, нет, – пытался отрицать Фелипе, но не выдержал и признался: – Конечно, понравились. Надеюсь, ты и дальше будешь мне посылать их время от времени.

Они засмеялись, и их губы снова слились в нежном поцелуе.

Херардо подошел и обнял их за плечи.

– Черт, как я рад вас видеть веселыми!

Он подмигнул Джине:

– Ну что, твоя тактика себя оправдала?

– Ты покорила меня своим упорством, – важно сказал Фелипе.

Все трое расхохотались. Друзья переглянулись и поняли, что сегодня им уже не до работы. Они решили поехать к Даниэле.

Та была счастлива, когда увидела Джину вместе с Фелипе. Входя в гостиную, они по привычке пикировались.

– Не думай, что все тебе будет сходить с рук, – говорил Фелипе. – Если ты будешь плохо себя вести, я тебя поколочу.

– А вдруг мне понравится? – сделав невинное лицо, спросила Джина.

Фелипе засмеялся и чмокнул ее в щеку. Даниэла улыбнулась:

– Если бы вы знали, как я рада, что вы снова вместе. И дети, наверное, счастливы.

– Они еще ничего не знают. Мы сразу поехали к тебе, – объяснила Джина.

– Вечером мы устроим им сюрприз, – потер руки Фелипе.

Джина огляделась по сторонам.

– Пойду к себе, соберу вещи, – сказала она и вышла.

Даниэла проводила ее печальным взглядом.

– Я так привыкла к ней. Мне будет не хватать ее болтовни по вечерам.

– Если хочешь, я оставлю ее тебе. Никаких проблем, – захохотал Фелипе.

Даниэла тоже засмеялась и погрозила ему пальцем. Через некоторое время Джина вышла с чемоданом. Она обняла Даниэлу и, прослезившись, сказала:

– Спасибо тебе за все. Богиня Карибского моря покидает тебя.

– Этот дом твой, – отозвалась Даниэла с покрасневшими глазами. – Я буду очень скучать.

– И я тоже, – кивнула Джина, вытирая слезы.

Фелипе хлопнул себя по коленям:

– Ну вы даете… Бог мой, мы же не на Луну летим! Вы каждый день будете видеться в Доме моделей.

– Ай, оставь нас, – с досадой произнесла Джина, махнув на него рукой.

– Если будешь издеваться над нами, я ее не отпущу с тобой, – сказала Даниэла.

Фелипе смеялся.

Херардо вернулся домой в чудесном настроении. Аманда сидела в гостиной со своей неизменной палкой. Луиса развалилась на диване и посмеивалась над бабушкой:

– Тебе надо научиться кататься на лыжах, как Лолита.

Аманда рассмеялась:

– Да, мне с моей ногой только на лыжах и кататься.

– А ты попробуй, – подзадоривала ее Каролина.

– Ты, значит, заодно с Луиситой? – ворчала ее мать.

Херардо, весело наблюдавший за ними, вдруг произнес:

– Знаете, что я вам скажу? Я ужасно люблю вас всех.

Аманда недоверчиво посмотрела на него:

– Неужели и меня тоже?

– Конечно же, старая ворчунья, я вас тоже люблю, – засмеялся он.

Старуха добрыми глазами посмотрела на него:

– И я тебя люблю, Херардо. И всех вас тоже, несмотря на ужасный характер, которым наградил меня Господь.

Долорес со своим Рафаэлем пришла в тот же парк, где некогда она гуляла с Хустино. И день был такой же чудесный, как восемь лет назад. Воспоминания своей приятной грустью согревали ее душу, вторя другой, более свежей печали.

– Как быстро все пролетело, Рафаэль, – сказала она, взяв кубинца за руку. – Дня через два ты вернешься в Майами, и я тебя больше не увижу.

– Что ты, малышка! – возмутился старик. – Я очень скоро вернусь!

– Так я и буду сидеть и дожидаться тебя! – ворчливо произнесла Лолита.

Рафаэль искоса посмотрел на нее:

– Ты что, мне не веришь?

– Я не верю даже в кладбищенский покой.

Они прошли еще несколько шагов по залитой солнцем дорожке. Рафаэль напряженно думал.

– Послушай! – сказал он наконец. – Я лечу в Майами на несколько дней. Почему бы тебе не полететь со мной? Познакомишься с моим сыном, он отличный парень.

– А если он будет на меня косо смотреть? – Долорес вспомнила сына Хустино.

– С какой стати? – возмутился кубинец. – Я же говорю тебе, он отличный парень. И он будет от тебя в восторге, уж поверь!

Долорес мечтательно засмеялась и обняла Рафаэля.

– Я знаю, в Майами есть славные места. Пожалуй, ты меня уговорил.

– Вот и отлично, – обрадовался Рафаэль. – И вообще, я думаю, со временем мы могли бы пожениться и путешествовать по свету.

– Давно пора, – ответила Долорес. – Я всю жизнь провела в Мексике. Самое время мне повидать заграницу.

С приходом Федерико работа на предприятии Мендеса Давилы оживилась. Но теперь у Мануэля и Хуана Антонио было меньше времени для общения. И как-то раз Хуан Антонио пригласил друга к себе – посидеть, опрокинуть по рюмочке, поболтать о том о сем. Однако Мануэль неожиданно заупрямился.

– Давай сходим куда-нибудь, например, в бар, в ресторан. Почему обязательно встречаться у Сонии?

Хуан Антонио прямо посмотрел на него:

– Потому что это теперь и мой дом. А у меня нам будет удобнее всего.

– Поехали лучше ко мне, – отвел глаза Мануэль.

– Тебе так неприятна Сония? – нахмурился Хуан Антонио.

– Да нет, не в этом дело.

– Ее может и не быть дома, – сказал Хуан Антонио и вдруг рассердился: – Слушай, Мануэль, если ты не поедешь ко мне, мы поссоримся. Более того, мы перестанем быть друзьями.