– Я решила встретиться не для того, чтобы упрекать или оскорблять тебя, – успокоила его Сония.

– Чего же ты хочешь? – спросил Рамон.

– Я много думала все это время. И знаешь, мне удалось успокоиться. Несмотря ни на что я хочу, чтобы мы остались друзьями, – тепло сказала женщина.

– Я всегда хотел этого, Сония, – остановился молодой человек. – Но ты сама не желала…

Она прервала его:

– Я поняла, что все это было неизбежно. Я имею в виду твои отношения с Маргаритой.

– Никто из нас не добивался этого. Клянусь тебе, все вышло само собой, случайно, – прижал руки к груди Рамон.

– Было бы глупо удерживать тебя, Рамон, – вздохнула Сония. – Ты имеешь право любить девушку своего возраста, создать с ней нормальную семью…

Рамон смотрел на нее с нежностью, которая удивила его самого.

– Я так многим обязан тебе. Без тебя я не стал бы тем, кем сейчас являюсь, – сказал он искренне.

– Я тебе обязана не меньше. Благодаря тебе я вырвалась из болота жизни с Энрике, почувствовала себя женщиной, – она помолчала. – Я люблю тебя, Рамон. Будь счастлив!

Дениз наконец впустили к Монике. Та немного привела себя в порядок. Ребенок был у нее на руках.

– Какое чудо! – сказала Дениз, глядя на мальчика.

– Я буду его очень любить, – промолвила Моника.

– Ты уже решила, какое имя ему дать?

– Нет, Дениз, – задумчиво произнесла молодая мать. – Еще будет время подумать. Во всяком случае, ничего похожего на «Альберто».

– Хорошо, что он похож на тебя.

– Мой мальчик. Мой чудесный малыш, – прошептала Моника, наклоняясь к младенцу, который мирно посапывал в конвертике.

– Все-таки Моника странно себя ведет. Как можно столько времени не сообщать никому, где находишься? Она же понимает, что мы все беспокоимся о ней, – возмущенно заговорил Эдуардо.

Они шли с Федерико по улице. Мимо проносились машины, двигались прохожие, тени от деревьев падали на лица, сверкающие витрины бросали на них блики, но вся эта симфония большого города не трогала молодых людей.

– Она, должно быть, очень подавлена. Бог знает, что творится у нее в душе.

– Когда она должна родить? – задумчиво спросил Лало.

– Кажется, на днях, верно?

– По-моему, да. Может быть, уже родила.

Лало прикусил губу.

Херардо и Фелипе спускались по лестнице адвокатской конторы «Бретон и Пенья».

– Что бы ты ни говорил, но все это время ты живешь, как во сне, – рассуждал Херардо.

– С чего ты взял? Мне очень хорошо.

– Меня ты не обманешь. Ты надеялся, что Джина будет бегать за тобой и умолять о прощении.

– А разве это не было бы справедливо? – возмущенно спросил Фелипе.

– Нет. Справедливо и правильно было бы вам обоим забыть обо всем и начать жизнь сначала.

– Чтобы прожить еще восемь лет до очередного возвращения Ханса? – горько засмеялся Фелипе. – Хотя через восемь лет Джина будет в доме престарелых.

– Ты тоже, – поднял палец Херардо.

Друзья расхохотались и вышли на улицу.

Джина вошла в гостиную взволнованная. Даниэла рассеянно взглянула на нее – мысленно она была уже в Монтеррее.

– Одна птичка мне напела, что Иренэ на днях открывает свой Дом моделей. И что она вела переговоры со всеми нашими торговцами.

– Дела Иренэ меня не волнуют, – сухо сказала Даниэла.

– Она не нанесет ущерба вашей фирме? – испуганно спросила Мария.

– Я не хочу думать об этом. Иренэ всегда все выходит боком, – презрительно отозвалась Даниэла.

– Другого она и не заслуживает, – кивнула Джина.

– Господь справедлив. Кто творит зло, получает наказание, – согласилась Мария.

– Я, наверное, тоже принесла кому-то зло, – вздохнула Даниэла и пошла к себе собирать чемоданы. Джина направилась за ней, чтобы помочь подруге.

– Зачем тебе в Монтеррее столько одежды? Ты что, собираешься там жить? – спросила она, увидев гору платьев, которые достала из шкафа Даниэла.

– Я не вернусь, пока Моника не решит вернуться сюда.

– А если она не захочет?

– Я останусь с ней, – твердо сказала Даниэла.

– Тогда придется дать нашему Дому моделей мое имя, – грустно улыбнулась Джина.

Тут в дверь постучали. Вошла Мария и озабоченно сообщила:

– Извините, сеньора, пришел сеньор Алехандро. Он хочет вас видеть.

Джина покачала головой. Даниэла встала:

– Впусти его, Мария.

– Что случилось, Алехандро? – спросила она, когда тот вошел.

– Простите, что потревожил вас, – сказал он. – Меня вдруг охватил страх.

Алехандро подошел к Даниэле и взглянул ей прямо в глаза:

– Я боюсь, что твое сближение с дочерью предвещает примирение с бывшим мужем.

Он вздохнул и продолжил, не отводя от нее глаз:

– Мы никогда не говорили об этом, Даниэла. Но я люблю тебя. И ты это знаешь.

– Алехандро, умоляю тебя, – устало произнесла та. Она не кокетничала – только этого ей не хватало в такую минуту!

Алехандро, с его тонкой душой, все понимал.

– Я знаю, что сейчас не подходящий момент говорить об этом. Но я действительно люблю тебя, не забывай.

Даниэла покачала головой.

Аманду уже давно беспокоило поведение Рубена. Он целыми днями где-то пропадал. Часто от него пахло вином. Подросток стал грубить взрослым. А в последнее время она заметила, что внук иногда ускользает из дома по ночам. Да еще эта история с деньгами! Самые черные мысли роились в ее сознании. Аманда почему-то вспомнила Альберто. «Яблоко от яблони недалеко падает», – не выходило у нее из головы. Она решила поговорить с Каролиной, надеясь, что мать лучше справится с сыном, чем бабушка, которую Рубен ни во что не ставил. Но Каролина досадливо отмахнулась от него. «Опять мама со своими глупостями», – раздраженно подумала она. И тогда Аманда произнесла слова, которых испугалась и сама:

– Сдается мне, что наш Рубен и есть тот юный налетчик, о котором все время говорят по телевидению.

Каролина остолбенела. Возмущение закипало в ней.

– Мама, как тебе не стыдно! Мой сын – бандит? Какая чушь!

Аманда тяжело вздохнула:

– Смотри, вы с Херардо совсем его забалуете. Кончится это плохо.

– Хватит, я не желаю больше слушать тебя, – сердито сказала Каролина.

– Ну, ну, как знаешь. Не хочешь смотреть правде в глаза? Когда что-нибудь случится, ты вспомнишь мои слова. Только будет поздно.

– Ну что за ерунда, – поморщившись, простонала Каролина.

– Я тебе говорила, что как-то раз нашла у него кучу денег. Откуда они у него?

– Рубен сказал, что ты все выдумала!

– Так я еще и лгунья? – возмутилась Аманда. Она разозлилась на дочь, которая не желала прислушаться к ней. «Упрямая дура, – думала старуха, – по собственной глупости погубит мальчишку». Она побрела на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и немного развеяться. Когда стемнело, Аманда пошла домой. Женщина с трудом поднималась по лестнице, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться. На повороте она столкнулась с Рубеном, который на цыпочках спускался вниз. От неожиданности он отпрянул.

– Куда это ты собрался в такой поздний час? – спросила его бабушка.

– Никуда, – огрызнулся Рубен.

– Понятно. А почему ты идешь никуда на цыпочках? Чтобы тебя никто не застукал?

– Я иду спать, – буркнул подросток и повернулся, чтобы идти назад.

– Постой-ка, – остановила его старуха. – Нам надо поговорить.

– Если ты опять о своих деньгах…

Аманда прервала его:

– Из тех денег, что у тебя есть, ты мог бы вернуть мне долг с лихвой.

– Не понимаю, о чем ты, – нахально ответил Рубен.

Старуха подняла палку и ударила внука. Тот отскочил к стенке и закрыл голову руками. А она, трясясь от гнева, сказала:

– Все ты понимаешь. Ну-ка отвечай, откуда у тебя эти деньги? В какую историю ты вляпался?