Сония тяжело вздохнула, ей было горько слушать эти слова, хотя в глубине души она сознавала, что Рамон прав, и ей необходимо изменить свой характер, если она действительно не хочет расстаться с ним. Она поднялась с постели и подошла к Рамону.

– Я даю тебе слово, что больше не буду сидеть дома и постараюсь найти новых знакомых.

– Старых ты потеряла из-за меня.

– Мне их не жалко. Значит, они не были настоящими друзьями, – Сония придирчиво посмотрела на свое отражение в зеркале и вздохнула. – Сейчас искренние люди встречаются нечасто.

– Ну, я думаю, ты все-таки сможешь их найти, – поспешил успокоить ее Рамон. – Ладно, давай лучше пообедаем, а то мне уже скоро нужно возвращаться на работу.

После обеда Рамон попрощался с Сонией и вышел из дома. У него оставалось еще немного времени, поэтому можно было не торопиться. Он сел в машину и завел мотор. После недавнего разговора с Сонией в душе Рамона остался неприятный осадок. Он решил прокатиться немного по улицам Мехико, тем более что в последние месяцы он был слишком занят и нигде не бывал.

Рамон вел машину в сторону парка. Он почти не следил за дорогой, его голова была занята мыслями о Сонии: «Так дальше жить нельзя, с каждым днем она будет ревновать меня все сильнее». В то же время голос совести напоминал Рамону: «Ты не можешь бросить ее. Всем, чего ты достиг, ты обязан только ей одной».

Вдруг в толпе прохожих Рамон различил знакомое лицо. Это была Маргарита. Она бежала куда-то, не разбирая дороги. Приглядевшись, Рамон заметил, что Маргарита плачет. Он притормозил у тротуара и окликнул ее:

– Привет. Ты что, уже не узнаешь меня?

– Извини, Рамон, мы так долго не виделись.

– Хочешь, поедем выпьем по чашечке кофе и поговорим заодно?

Маргарита на минуту задумалась, потом села рядом с Рамоном, и машина тронулась с места.

Через несколько минут Рамон и Маргарита уже сидели за столиком в маленьком кафе. Рамон заказал кофе с мороженым.

По дороге Маргарита немного успокоилась и рассказала Рамону свою историю. Рамон очень удивился:

– Что же ты не сказала матери, что ее женишок перепутал под столом ее ногу с твоей?

– Я так разозлилась, что просто дала ему по роже и сбежала оттуда.

– Да, если они поженятся, тебе будет нелегко. – Рамон на минуту задумался, потом снова заговорил:

– Ужасно чувствовать себя одинокой, особенно если ты уже немолодая женщина.

– Ты имеешь в виду Сонию? – неожиданно спросила Маргарита.

Рамон удивленно поднял глаза. «С чего это она вдруг вспомнила Сонию? По-моему, у нее и без этого есть о чем подумать», – вздохнул он, поудобнее усаживаясь у кресле:

– Мне не хочется говорить о ней, тем более с тобой. Ведь ты дружишь с Моникой, а она племянница Сонии.

– Раньше мы чаще встречались с тобой. Почему ты стал меня избегать? – Маргарита медленно помешивала ложечкой кофе. – Наверное, Сонии не нравится, когда ты вспоминаешь обо мне, да?

– В последнее время она стала очень ревнивой, – по тону Рамона было заметно, что ему больше не хочется продолжать этот разговор. – Давай лучше сменим тему.

– Насчет меня можешь не сомневаться. Мы с тобой останемся друзьями несмотря на то, что Моника – племянница Сонии.

Рамон сидел, погруженный в свои мысли. Его кофе давно остыл. Казалось, слова Маргариты не доходили до него. Заметив это, Маргарита дотронулась до руки Рамона и сказала:

– Я очень рада, что встретила тебя. Там в парке я просто не знала, что мне делать.

– Мне тоже приятно тебя видеть, – голос Рамона звучал рассеянно, он все еще думал о своем.

– Надеюсь, теперь мы будем встречаться почаще.

– Правда? – встрепенулся Рамон. – Тогда дай мне твой телефон. – С этими словами он протянул Маргарите ручку и записную книжку.

– Если хочешь, я не стану говорить Монике о нашей встрече, – Маргарита встала из-за столика.

Рамон поднялся вслед за ней:

– Как пишут в романах, мы будем хранить нашу дружбу в глубокой тайне… А если серьезно, в этом случае, я буду тебе очень признателен.

Рамон и Маргарита вышли на улицу и сели в машину. Рамон отвез Маргариту в центр города, там они попрощались. Рамон взглянул на часы. Уже полчаса, как он должен быть на работе. «Ничего, подождут. Не каждый день случаются такие встречи», – подумал он, снова садясь в машину.

Даниэла подняла голову. Ужас охватил ее. Она на мгновение резко зажмурила глаза и тут же открыла их. Нет, это был не сон. В дверях действительно стоял Альберто Сауседо, ее бывший муж, которого она не видела восемь лет.

Казалось, годы, проведенные в заключении, не отразились на его внешности. Только лицо Альберто стало чуть суше, и в волосах появилась заметная проседь.

Альберто стоял, опершись на притолоку двери, на губах его играла саркастическая усмешка, так хорошо знакомая Даниэле.

Да, она готова была встретить здесь кого угодно, но только не его. Даниэла чувствовала, что у нее кружится голова. Хорошо еще, что она сидела, иначе упала бы в обморок.

Впоследствии Даниэла не могла вспомнить, сколько времени они вот так смотрели друг на друга: может быть час, а может, всего несколько минут. Время сжалось в ее сознании и превратилось в какую-то субстанцию, пугающую своей неопределенностью.

Наконец Даниэла понемногу пришла в себя и бросила в лицо Альберто:

– Ты?

– А ты до сих пор не можешь этому поверить, да? – Альберто явно наслаждался беспомощностью Даниэлы. – Как видишь, твои старания были напрасны, за эти восемь лет я не умер в тюрьме, и мы опять встретились с тобой. Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Нет! нет! – Даниэла бросилась к Альберто и ударила его по лицу. – Будь ты проклят.

Она снова попыталась ударить его, но Альберто перехватил ее руку.

– Только одно придавало мне силы, Даниэла, – Альберто злорадно улыбался. – Мысль о том, что я должен вернуться и отомстить тебе.

Лишь теперь Даниэла поняла весь ужас своего положения. Слезы отчаяния душили ее, она и не пыталась их скрывать:

– Ведь ты однажды уже испортил мне жизнь. Зачем тебе это нужно? Это несправедливо.

– А ты? Разве справедливо ты поступила? Ты же упекла меня в тюрьму. Я потерял лучшие годы моей жизни. – Альберто зловеще улыбнулся. – Я ненавижу тебя, Даниэла. Ты у меня узнаешь, что почем.

– Но в чем провинилась Моника? Почему она должна стать жертвой твоей злобы? – в голосе Даниэлы чувствовалась мольба.

– Это еще только начало, – злорадствовал Альберто. – Кстати, может быть мне теперь лучше называть тебя мамой? Ведь, как говорится, нет худа без добра. Ты не теряешь дочь, наоборот, у тебя теперь будет еще и сын, – Альберто нагло расхохотался ей прямо в лицо.

Но Даниэла уже знала, как ответить своему бывшему мужу. Она взяла себя в руки. Альберто рано было торжествовать победу.

Даниэла встала, поправила прическу и твердо проговорила, глядя прямо в глаза Альберто:

– В одном ты можешь не сомневаться, я не позволю, чтобы с моей дочерью что-нибудь случилось. Никто не посмеет ничего ей сделать! Никто!

– Ну тогда считай, что кое-что уже сделано, – ответил Альберто с издевкой.

– Какой же ты мерзавец! Ты не должен был выходить из тюрьмы.

– Меня выпустили досрочно… за примерное поведение.

– Ну так знай, я не успокоюсь до тех пор, пока ты снова там не окажешься.

Альберто покачал головой. Угроза Даниэлы ничуть не испугала его. Он приблизился к ней и четко произнес:

– Ты ничего не сможешь мне сделать. Моника уже взрослая и сама отвечает за свои поступки. – Даниэла сделала несколько шагов назад. – И потом, я хочу, чтобы она сохранила честь, – продолжал Альберто. – Я готов на ней жениться. Каролина давно развелась со мной, так что я теперь свободен.

Слова Альберто вызвали у Даниэлы новый приступ гнева. Она готова была разорвать его на куски: