– Ну хорошо, хорошо, не злись. Поедем.

И друзья ударили по рукам.

Сония оказалась дома. Вопреки опасениям Мануэля, она была весела. Друзья с удовольствием выслушали ее рассказ о сегодняшней встрече с Рамоном и Маргаритой.

– Мы все время хохотали, как сумасшедшие, – смеялась она. – И в довершение всего я стану его мамой, так мы договорились. Как вам это?

– Я предпочитаю, чтобы ты была ему мамой, а не женой.

Сония с улыбкой махнула рукой.

– Наши отношения были чудесными, но мне надо было вовремя заметить, что наша любовь умерла.

– Когда у них с Маргаритой свадьба? – спросил Мануэль. Он смотрел на оживленную Сонию и ловил себя на мысли, что ему приятно в ее обществе. Давно он не чувствовал себя так легко в ее присутствии.

– Месяца через два, насколько я поняла, – ответила Сония. – Рамон сказал, что сообщит мне об этом первой.

– Прекрасно, – сказал Хуан Антонио. – Лучше всего сохранять добрые отношения с бывшими возлюбленными.

Сония легким шагом протанцевала по гостиной.

– Он был для меня чем-то особенным. И я для него тоже. Но вы этого не поймете.

– Почему? – возразил Мануэль. – Рамон уже не тот сосунок, каким мы его знали когда-то.

– Уже не тот, – подтвердила Сония. – Когда мы встретились, то оказались очень нужны друг другу. – Она задумалась и, подняв голову, спокойно сказала: – Я ни в чем не раскаиваюсь.

Мануэль молча смотрел на нее. Такая – решительная, веселая, уверенная в себе – она нравилась ему все больше и больше.

Федерико побывал дома у Летисии. Ушел он от нее в плохом настроении. Его поражало, почему она видит все в каком-то черном свете? Его возвращение на работу к Хуану Антонио Летисия восприняла с удовлетворением, но не поверила, что он может искренне хорошо относиться к своему хозяину. В этом примирении она увидела лишь уловку юноши, не желавшего терять выгодное место. Летисия считала себя умнее всех, но Фико с грустью понимал, что она не может умно распорядиться даже собственной жизнью.

Моника поспешила поделиться с матерью тем, что сказал ей Эдуардо.

– Я знала, что так и будет! – радостно воскликнула Даниэла.

На Монику напало веселье:

– Он будет одновременно отцом и братом Хуана Мануэля!

– Хуану Мануэлю незачем знать, что его отец – Альберто.

Но Моника не согласилась:

– Лучше, чтобы он знал правду. В самый неожиданный момент Альберто может объявиться и рассказать ему все. Представляешь, что может тогда произойти?

Даниэла поморщилась. Действительно, от этого мерзавца можно было ожидать что угодно.

– Надеюсь, Лало и Херардо скоро узнают, уехал он или нет, – сказала Моника.

Даниэла ответила:

– Я думаю, что его нет в Мексике. Сама посуди, Иренэ в ярости. Она не успокоится, пока не найдет его. Нет, Альберто не стал бы рисковать.

Моника подумала об Иренэ. В каком же она должна быть отчаянии, если даже решилась позвонить Даниэле.

– У нее не все в порядке с головой, – сказала Даниэла. – Я наговорила ей ужасные вещи, да простит меня Господь, но я презираю ее, Моника, презираю и ненавижу.

– Еще бы, мамочка, – отозвалась Моника.

– Если бы не она, моему сыну исполнилось бы уже восемь лет, – с тоской произнесла Даниэла.

– Не думай об этом, мама, – сжала ее руку дочь. – Ты расстроишься, а это тебе сейчас ни к чему.

– От этой тоски мне не избавиться. Она всегда в моем сердце.

Моника жалостливо глядела на нее. Теперь, когда у нее самой был сын, она особенно остро ощутила боль, которая терзала Даниэлу.

Утром Даниэла стала расспрашивать Джину, как прошел первый вечер дома. Джина вела себя загадочно. По ее словам, дети были счастливы и до самой ночи играли с ней и Фелипе, который притащил откуда-то маски и устроил настоящий маскарад.

– Ну а потом?

– А что потом? – пожала плечами Джина. – Я спала у себя, а Фелипе постелила в гостиной.

– Как в гостиной? – поразилась Даниэла.

– А что же ты хотела? Мы ведь еще не поженились. Я девушка порядочная! – задрав нос, произнесла Джина. – Вот после свадьбы… – и она выразительно посмотрела на подругу.

Даниэла расхохоталась.

– Только тебе может такое прийти в голову. Бедный Фелипе! Он просто святой, если выносит тебя, честное слово.

Джина отвернулась, но на лице ее появилась улыбка.

Матиас пришел только на следующий день, когда Иренэ уже потеряла всякую надежду. Он вел себя совсем не так, как прежде. Он пришел диктовать свои условия.

– Я буду каждый месяц давать тебе деньги, чтобы ты могла платить за дом и позволить себе маленькие радости.

– Спасибо, Матиас, – весело сказала Иренэ. – Я знала, что могу рассчитывать на твою помощь.

Тот смотрел на нее с холодной улыбкой.

– Но имей в виду, что взамен ты должна будешь делать то, что захочу я.

– Я же сказала, что согласна, – поспешила вставить Иренэ.

– Предупреждаю тебя, я не Леопольдо. Я никогда не женюсь на тебе. Более того, мы не будем жить вместе.

– Как скажешь, – потупила глаза Иренэ.

– Чтобы долго не распространяться, скажу прямо: ты будешь чем-то вроде моей рабыни, ясно?

Иренэ подняла на него изумленный взгляд.

– И будучи рабыней, ты не должна называть меня по имени.

– А как же тебя называть? – все больше удивлялась Иренэ.

– Просто «хозяин», – самодовольно засмеялся Матиас.

– Слушай, за кого ты меня принимаешь? – возмутилась Иренэ.

Матиас с издевкой посмотрел на нее:

– Ну если ты не хочешь, все будет по-прежнему, я уйду, и мы останемся просто друзьями.

Иренэ сжала кулаки и прошептала:

– Да нет, я согласна.

Остаться без денег казалось ей более страшным, чем подвергнуться унижению. Хитрый старик это прекрасно понимал.

Федерико неудержимо тянуло к Летисии. Он знал ей цену, но это чувство было сильнее его. Летисия приняла Федерико, но была холодна… Юноша вспылил и наговорил ей кучу неприятных вещей.

Летисия возмутилась:

– За кого ты меня принимаешь? Кто дал тебе право так разговаривать со мной?

– Ты никого не уважаешь, никого не принимаешь в расчет. Тебе наплевать на людей, и при этом ты почему-то вбила себе в голову, что все тебе чем-то обязаны.

– Тебя не касается, что я вбила в голову, – раздраженно ответила Летисия.

Она нервно прошлась по комнате и со злостью стукнула по спинке кресла.

– Зачем только я тебя впустила?

Федерико нахмурился:

– Хотел бы я знать, зачем я прихожу к тебе?

– Вот что, мой дорогой, убирайся отсюда. Ты мне никогда не был нужен и отлично это знаешь.

– Надеюсь, в один прекрасный день ты мне тоже перестанешь быть нужной, и я тебя забуду.

Летисия злорадно засмеялась:

– И не надейся!

Она подошла к юноше и, взяв его за подбородок, ехидно произнесла:

– На твою беду ты не сумеешь меня забыть, даже если я умру.

Федерико сжал кулаки и вышел. Он понимал, что Летисия, к несчастью, была права.