Пьер смотрел на них. Лица любопытные, испуганные. Один пацан лет десяти показал средний палец. Джейк засмеялся.

— Вот наглец. Учат тут хорошо.

Рено хмыкнул.

— Для них мы враги. Чужие. Приехали с оружием. Что им ещё делать, цветы кидать?

— Ну можно было хотя бы не палец показывать.

— Это ещё мягко. В Ираке в нас камни кидали. И не только дети.

Женщина в чёрном остановилась, уставилась на колонну. Лица не видно, только глаза. Смотрит долго, неотрывно. Потом плюнула на землю, отвернулась.

Дэнни увидел, сказал через рацию:

— Они нас ненавидят.

Карим ответил:

— А ты как думал? Ты приехал на их землю с автоматом. Ты для них оккупант. Неважно, что ты думаешь о себе. Важно, как они видят тебя.

— Но мы же помогаем! Мы боремся с хуситами, с террористами!

— Для них хуситы — свои. А ты — чужой. Белый человек с оружием. Они видели такое тысячи раз. Англичане, американцы, французы. Все приезжали, обещали помочь, убивали людей, уезжали. Ты для них не герой. Ты очередной захватчик.

Дэнни не ответил. Замолчал.

Пьер слушал, смотрел на деревню. Карим прав. Они так и выглядят. Чужие. С оружием. Едут убивать. Может, правого. Может, нет. Местным всё равно. Для них все иностранцы одинаковые.

Колонна выехала из деревни. Дорога пошла в гору. Крутой подъём, машины ревели, ползли медленно. Пыль столбом. Жара не спадала, хоть и ночь. Пьер вспотел полностью, футболка мокрая под бронёй. Пил воду каждые десять минут.

Джейк вытирал лицо, ругался:

— Бля, как в сауне. Только вместо пара — пыль.

— Привыкай, — сказал Рено. — До цели ещё час.

— Час в этой жаре? Я сдохну.

— Не сдохнешь. Видел и похуже.

— Где?

— Мали. Пятьдесят пять градусов, броня, полный боекомплект. Марш двадцать километров. Трое упали от теплового удара. Но дошли.

Джейк присвистнул.

— Жесть.

Пьер смотрел на дорогу впереди. Машины ползут. Фары режут темноту. По бокам холмы, камни, пустота. Где-то вдали огонёк — деревня или костёр. Далеко.

Он думал. Информация слишком гладкая. Цель в деревне, среди людей. Подъехать незаметно невозможно — колонна шумная, её видно, слышно. Местные уже знают, что едут чужие. Слух пойдёт быстро. К утру все будут знать.

Если аль-Джабри правда там, его предупредят. Он уйдёт или приготовится. Засада.

Если его там нет, они придут, убьют не тех, уедут. Отчёт напишут красивый. А на земле останутся трупы.

Как всегда.

Он вспомнил Мали. Операция точно такая же. «Точечный удар по полевому командиру». Приехали ночью, зашли в дом, убили троих. Оказалось — не те. Командир свалил за день до операции. Убили его братьев. Гражданских.

В отчёте написали: ошибка разведки. Никого не наказали.

Вспомнил Сирию. История немцев, которую Михаэль рассказывал. «Точечный удар». Убили двадцать человек. Половина — дети. Отчёт: все террористы.

Везде одинаково. Приказ сверху. Выполнение внизу. Трупы на земле. Отчёт в таблице.

Колонна остановилась. Маркус по рации:

— Привал пять минут. Проверить технику, оружие. Дальше без остановок.

Все вылезли из машин, размялись. Пьер спрыгнул, ноги затекли, спина болит. Потянулся, хрустнул позвоночником. Проверил винтовку — всё в порядке. Магазины на месте, патроны целы.

Рено курил, смотрел на карту в телефоне.

— До цели километров тридцать. Ещё минут сорок.

— Успеем до рассвета?

— Должны. Если не застрянем.

Джейк ссал у обочины, зевал.

— Охота спать. Нормально бы выспаться.

— Выспишься, когда сдохнешь, — буркнул Трэвис, проходя мимо.

— Спасибо, утешил.

Михаэль стоял отдельно, смотрел в темноту. Пьер подошёл.

— Чувствуешь что-то?

Михаэль кивнул.

— Нехорошо. Слишком тихо. Слишком гладко.

— Думаешь, засада?

— Не знаю. Но что-то не так.

Пьер тоже чувствовал. Интуция. Опыт. Когда всё идёт по плану, это плохой знак. План никогда не работает.

Маркус скомандовал:

— По машинам. Едем.

Все запрыгнули обратно. Колонна двинулась.

Дорога пошла под гору. Легче, быстрее. Впереди замаячили огни — деревня. Большая, домов сто, может больше.

Карим сказал через рацию:

— Это она. Деревня аль-Маншур. Цель на окраине, за деревней, метрах в пятистах.

— Едем в обход или через? — спросил Маркус.

— Через быстрее. Обход добавит час.

— Тогда через. Но тихо. Без фар, на малой скорости.

Фары погасли. Колонна поползла в темноте. Луна светила слабо, дорогу почти не видно. Водители ехали по памяти, по GPS.

Деревня ближе. Дома глиняные, низкие. Окна светятся. Люди не спят, хоть и поздно. На улице силуэты — мужики сидят, курят, разговаривают.

Колонна въехала в деревню. Тихо, медленно. Улица узкая, метров пять. Дома с обеих сторон, близко.

Пьер смотрел. Лица местных видны в свете окон. Смотрят на колонну. Молча. Напряжённо. Один старик встал, пошёл внутрь дома. Предупреждать кого-то, наверное.

Дети выглядывают из окон. Женщины прячутся за углами. Мужики сидят, руки на коленях. Может, оружие рядом. Может, нет.

Джейк прошептал:

— Не нравится мне это. Смотрят как на мясо.

— Потому что мы и есть мясо, — ответил Рено. — Если начнётся, отсюда живыми не выберемся.

— Тихо, — оборвал Маркус по рации. — Не провоцируйте.

Колонна ползла. Метр за метром. Деревня бесконечная. Дома, дома, дома.

Пьер держал винтовку наготове. Прицел на окна, на крыши. Ищет угрозу. Везде угроза. Каждое окно — потенциальная позиция снайпера. Каждый угол — засада.

Но никто не стреляет. Молчат. Смотрят.

Наконец выехали. Деревня осталась сзади. Впереди темнота, открытая местность.

Маркус выдохнул облегчённо:

— Пронесло.

— Пока, — сказал Михаэль тихо.

Колонна ускорилась. Ещё километр, два. Справа замаячил комплекс. Дома, забор, как на карте. Цель.

— Останавливаемся, — скомандовал Маркус. — Дальше пешком.

Машины остановились. Все вылезли, экипировались. Проверка оружия, связи. Быстро, молча.

Пьер смотрел на комплекс. Темно. Окна не светятся. Тихо.

Или ловушка.

Маркус махнул рукой.

— Пошли.

Отряд двинулся к комплексу.

Колонна остановилась в километре от комплекса. За складкой местности, между холмами. Машины выключили, заглушили. Тишина. Только ветер, шорох песка.

Маркус собрал всех, разложил карту на капоте.

— Слушайте внимательно. Комплекс впереди. Четыре здания, забор по периметру, ворота с юга. По данным разведки, два часовых на воротах, один на крыше главного здания. Цель — второй этаж центрального здания, восточное крыло. Там должен быть аль-Джабри.

Он показал пальцем на карте.

— Группа один — я, Дэнни, Диего, Карим. Заходим через ворота, прямо к центральному зданию. Группа два — Дюбуа, Рено, Михаэль, Джейк. Обходите справа, через дыру в заборе, блокируете восточное здание. Группа три — Трэвис, остальные. Резерв, прикрываете периметр. Часовых снимаем бесшумно. На моей команде заходим одновременно. Ясно?

— Ясно.

— Если откроют огонь — подавляем. Но помните: там могут быть гражданские. Стреляем только по вооружённым. По возможности.

— По возможности, — повторил Рено скептически.

— Делайте как сможете. Вопросы?

Молчание.

— Тогда пошли. Оружие на предохранителях до команды. Тихо.

Отряд двинулся. Цепью, пригнувшись. Пьер шёл вторым, за Рено. Винтовка в руках, предохранитель снят — плевать на приказ. Если что — стрелять сразу, без задержки.

Комплекс вырос из темноты. Забор два метра высотой, бетонные блоки, сверху колючая проволока. За ним — здания. Четыре штуки: одно большое, двухэтажное, остальные поменьше. Окна светятся редко. Два-три огонька. Остальное тёмное.

На воротах силуэты. Два человека. Автоматы на плечах. Курят, разговаривают тихо.

Маркус по рации, шёпотом:

— Франк, готов?

Пьер прильнул к прицелу. Первый часовой. Голова, грудь. Лёгкая цель. Триста метров.