На наше появление существо не обратило никакого внимания. Ему вообще ни до чего не было дело, кроме камня в руках и лежащего перед ним шлема. Камня, который давно должен был расколоться от постоянных ударов. И шлема, который давно должен был смяться в лепёшку от такого обращения. Но ни того, ни другого не происходило. И меня это уже не удивляло.

Проводник подошёл к нему поближе. Снял заплечный мешок. Достал из него сухарь и полоску вяленого мяса. Присел на корточки и протянул угощение существу. Тварь оторвалась от своего занятия. На мгновение замерла. А затем повернула к нам своим бледное, ничего не выражающее лицо. Из её рта по-прежнему свисала тонкая серебристая нитка слюны.

Оно не было живым. Но в то-же время и не было мёртвым. Как будто застряло на границе двух состояний, не в силах сдвинуться в одну или другую сторону. А может и вовсе, оно не было существом? А лишь безвольной куклой. Марионеткой, которую дёргает за ниточки невидимая глазу сила? Но ведь когда-то это всё-таки было человеком…

Существо протянуло длинную, костлявую руку. Взяло угощение с ладони проводника. Одним точным, выверенным и в то же время рваным движением, забросила его в чёрный провал рта и принялось ритмично жевать чёрными пеньками зубов. Слюна из уголка рта потекла сильнее, начав размазываться по его рубищу. На землю полетели крошки и маленькие кусочки мяса. Но ему не было до этого никакого дела. Существо вновь подняло свой камень и принялось колотить им по макушке шапели, заполняя весь внутренний двор оглушающе-громким лязгом металла.

Проводник встал, повернулся к нам и жестом поманил нас за собой. Он ничего не сказал, да и не было в этом никакого смысла. Всем и так хотелось убраться поскорее из этой проклятой крепости.

«Хочет кушать… Скоро вернётся… Предупредить…» — когда мы проходили мимо, существо продолжало бубнить даже с набитым ртом. Разве что теперь его бормотание стало ещё более невнятным и отрывистым. На нас оно по прежнему не обращало никакого внимания.

Проводник тем временем размотал свой щуп и проверял дальнейший маршрут. Ворота заставы были выломаны и валялись в грязи. Но путь под аркой преградил очередной вихрь. Он лениво крутился прямо над брёвнами, периодически вырывая из них тёмные кубики гнилого дерева. Проход был рядом. Часть частокола обвалилась и образовала дыру, через которую вполне можно было пролезть. Но прежде чем соваться в неё, проводнику нужно было убедиться, что там ничего нет. Он кинул щуп раз. Другой. Третий. А затем замер, как вкопанный.

Мы тоже замерли, не понимая, что происходит. Замерли, судорожно вслушиваясь в окутавшую нас, тяжелую, мокрую тишину. Тишину…

Я резко повернулся, пытаясь понять, почему прекратились удары. Выставил перед собой остриё копья, ожидая атаки со спины, но… Посреди двора никого не было. Ни твари, ни камня, ни шлема по которому она колотила. Наши следы огибали пустое место в жидкой грязи. Будто там никогда никто и не сидел.

— Твою мать, — в голосе проводника впервые за всё время нашего путешествия послышалась тревога, — А вот это уже дерьмово. Очень дерьмово.

— Все внутрь, живо! — рявкнул проводник, с места рванув ко входу в башню. Мы несколько секунд стояли, глядя ему в спину, но затем все, как один кинулись следом.

Первой добежала Айлин. Она была ближе всех к проводнику и раньше всех, сообразила, что нужно делать. Когда я заскочил в тёмное нутро башни вслед за Сюзанной и Альбертом, девушка уже взводила свой арбалет, стоя возле одной из бойниц первого яруса. Я окинул быстрым взглядом будущее поле битвы.

Двери не было. В проёме на старой ржавой петле болтался, тихо поскрипывая сырым металлом, небольшой деревянный обломок. Сама же створка лежала на каменном полу, погнутая и раскуроченная. Будто бы её вынес таран. На первом этаже было четыре бойницы. Две возле двери, и две смотревшие в углы внутреннего двора. Хреновая позиция, но лучше у нас под рукой ничего нету.

— Сюзанна, давай ко второй, — команда с хрипом вырвалась из внезапно пересохшей глотки, а рука сама собой указала на бойницу с противоположной стороны двери, — Альберт, твоя позиция слева от прохода. На свет не суйся. Как только тварь покажется в проёме, бей под ребра и постарайся удержать копьё в руках.

Скомандовал и тут же занял позицию справа, чуть в глубине помещения. Свет на улице хоть и тусклый, но благодаря ему всё равно разобрать, что происходит внутри башни довольно трудно. Даже для глаз какого-нибудь зверя или местной твари. Хорошее преимущество против врага, который придёт один. Пока он будет подслеповато щурится, пытаясь понять, где кто засел, мы с магом уже успеем засадить ему копья под рёбра, надёжно зафиксировав ублюдка. Сюзанна и Айлин в случае чего довершат дело стрелами или рапирами.

— Не стрелять без команды, — полушепотом бросил я, пристально всматриваясь в проём дверной арки, сквозь которую внутрь просачивался холодный серый свет.

На несколько мгновений наступила тишина. Лишь обломок двери едва слышно поскрипывал на ржавой петле. Скрип-скрип. Скрип-скрип. Скрип-скрип. Будто ножом скребли по оголённым нервам.

— Вы что, сдурели? — раздражённый голос проводника разорвал сгустившуюся тишину, — Быстро наверх, если жизнь дорога!

Когда я обернулся, он уже преодолел половину узкой, винтовой лестницы, ведущей на второй этаж башни. Ждать нас проводник явно не собирался.

— Айлин, Сюзанна, быстро за ним! — скомандовал я, отступая на два шага назад, — Альберт, медленно отходи к лестнице не спуская глаз с прохода.

— А поч… — начал было маг, но я тут же его оборвал.

— Потому!

Айлин одним ловким движением вытащила болт и на ходу щёлкнула уже разряженным арбалетом. У Сюзанны это заняло чуть больше времени — сказывался малый опыт, но в конце-концов и она добралась до подножия лестницы. И в этот момент откуда-то со двора донёсся глухой, тяжелый удар. Удар, от которого на мгновение содрогнулась земля, а с перекрытий башни посыпалась мелкая пыль.

— Наверх, живо, — полушепотом скомандовал я Альберту, не спуская взгляда с арки входа. Что происходило во внутреннем дворе понять было трудно — маленькая арка входа не давала нужного обзора. Врага, сотрясавшего землю пока не было видно. Но и он, похоже, пока-что не видел нас.

Я осторожно принялся подниматься спиной вперёд, держа копьё наготове. Вряд-ли, конечно, эта зубочистка нанесёт серьёзный урон существу, способному сотрясать округу, но рефлексы брали своё. Нельзя оставлять тылы открытыми. Когда тварь сунется внутрь, то, быть может, мне удастся выиграть пару лишних секунд для остальных. Если, конечно, при попытке протиснуться в узкий дверной проём, она попросту не развалит всю башню.

— Живее! Шевелитесь! — где-то сверху из темноты вынырнуло искажённое страхом лицо проводника. За ним показалась бледная рука. Крючковатые пальцы вцепились в ворот Альберта и с силой потянули его наверх. Это было лишним, ведь маг и так драпал со всей доступной ему скоростью, но по мнению нашего провожатого, его похоже не хватало.

Я с трудом пересилил себя, повернулся спиной к двери и тоже рванул следом. Ступеньки были скользкими. Мокрый камень покрывали пятна густого бледного мха. Меж ними лоснился зеленоватый налёт водорослей. Подошва ботинок то и дело начинала скользить и приходилось хвататься свободной рукой за выщерблины в стене. Длинное древко копья цеплялось за балки и тянуло вниз. Но я не рисковал разжать пальцы. Шум падающего оружия может привлечь тварь со двора. А кроме того, оно могло ещё пригодиться.

Чьи-то руки вцепились мне в воротник в тот самый момент, когда ботинок в очередной раз содрал пласт бледного мха и заскользил на нём, норовя стащить меня с лестницы. Они потянули меня наверх и вперёд. Миг и ноги упёрлись в шершавые доски пола второго этажа. Мир вокруг меня на несколько мгновений погрузился во тьму. Со двора вновь донёсся тяжелый, рокочущий грохот.

Первым, что мне ударило в нос, был запах. Запах свежеоструганных, сухих досок. Как он мог сохраниться в башне, покрытой мхом и плесенью, понять было трудно, но после всего увиденного в урочище, я просто устал удивляться. Затем понемногу глаза начали привыкать к темноте. Света, проникавшего с первого этажа и через две небольшие бойницы, расположившиеся в дальнем краю второго вполне хватало, чтобы выхватить из тьмы силуэты Айлин и Сюзанны, вновь натягивающие свои арбалеты. Альберта — привалившегося спиной к каменной стене. И проводника, сидевшего на корточках возле лестницы. Он пристально смотрел на тьму внизу.