В одном из домов с открытыми окнами громко стонала женщина. Рядом пищали крысы — дрались за кусок чего-то влажного и красного. Каждый вдох обжигал ноздри, оставляя на языке привкус медной монеты.

Несмотря на удушающую жару, Худрос кишел жизнью, а в его подбрюшье — в лабиринте переулков, где крысы дрались за объедки, а люди за жизнь, правили банды, крупнейшей из которых были Дети Виселицы, рядом с территорией которых ностойцы так неосторожно нашли прибежище.

Глава Детей Виселицы имел прозвище Чёрный Гул. Он являл собой настоящее чудовище в человеческом обличье, удерживая власть страхом и грубой силой. Расправы его были ужасны, решения скоропалительны. Даже собственные подчинённые боялись вызвать гнев главаря случайно обронённым словом.

К тем же, кто разозлил Чёрного Гула особенно сильно, приходила Крылатая, его верная правая рука, находящая удовольствие в причинении боли. Говорили, когда-то она почитала Илмизу, богиню Луны, супругу священного Абоса. Ныне Крылатая чтила лишь насилие, цепи и льющуюся кровь.

Своё прозвище эта опасная женщина получила за любовь делать «крылья» казнимым ею людям. Для этого она перебивала топором рёбра на боках, затем прорезала кожу и мышцы напротив каждого, вытаскивая рёбра наружу. Через более широкие разрезы в верхней части спины доставала лёгкие и располагала их под обломками костей; таким образом дыхание умирающего человека, поднимающее и опускающее рёбра, изображало крылья.

Именно логово Детей Виселицы искал Ребис, скользя по глухим переулкам и мастерски уходя от взглядов простых людей, используя Ауру Наблюдения. Ведь если знаешь, куда смотрит человек, то легко можно избежать ненужного внимания.

Ребиса интересовал центр «паутины» Детей Виселицы. Зная, что среди них почти нет людей с Аурой, он не опасался быть пойманным. Да и как, если его вёл сам бог?

Первые признаки слежки он заметил у старого пересохшего колодца. Шорох сандалий по гравию — слишком ритмичный, чтобы быть случайным. Ребис притормозил у стены, прислушиваясь. Где-то за углом кто-то сплюнул — нервно, с присвистом.

«Трое. Нет, четверо, — определил он Аурой Наблюдения. — Случайность или целенаправленно идут за мной?»

Тело было прикрыто плащом, чтобы не светить вирры. К логову Чёрного Гула он шёл напрямую, всё равно возможные представители банды были слишком тупы или невнимательны, чтобы создать ему угрозу.

Однако же…

«Я ошибся?» — подумал он. Мгновение спустя Реб завернул в переулок — настолько узкий, что пришлось повернуться боком.

Спустя несколько секунд четвёрка прошла мимо, очевидно считая, что Ребис направился дальше. Лишь один мазнул взглядом по переулку, но ничего не заметил — Ребис успел подпрыгнуть, зацепившись за балку.

«Мог просто убить их», — прошелестел сухой голос, но он проигнорировал его. Ему не слишком нравилось убивать, а потому он не занимался этим просто так. Только когда не было выбора или звучал чёткий приказ. Хотя с каждым днём провести границу между чужой волей и своей было всё труднее. Реб ощущал, что когда-нибудь настанет момент, когда разницу он не сумеет ощутить при всём желании. Именно на этом строилось желание парня удержать Загрейна. Ему нужен был кто-то, способный его остановить. Направить на верный путь.

Отследив четвёрку Аурой, Ребис направился в обход, почти не потеряв времени.

Трущобы — это настоящий город в городе, со своими законами, правилами, рамками поведения, королями, стражей и подчинёнными. Здесь имелись свои изгои и своя знать. Последние давно наладили все нужные связи с чиновничьим аппаратом Худроса, вовремя занося «налоги» за возможность сохранять своё положение. Это устраивало ровным счётом всех. Ни один город не мог обойтись без беднейших преступных районов, ведь если некуда будет ссылать бедняков, где им жить? Напротив богачей? Нет, такого никто не мог себе позволить!

Так было везде — хоть в Карматоре, хоть в Палиде, хоть в Худросе. Поэтому ничего удивительного, что запутанный лабиринт узких улочек вывел Ребиса к довольно представительному трёхэтажному зданию из потемневшего от времени камня, вокруг которого ютились лачуги, словно собаки у ног хозяина.

Когда-то здесь размещалась купеческая гильдия, но это было ещё до завоевания Саркарном, после которого худросские трущобы существенно продвинулись вперёд, откусывая немалых размеров кусок города.

Ныне фасад здания, зажатого между покосившимися хибарами и заброшенными мастерскими, покрывала плесень, ставни висели криво, вывеска с гербом гильдии почти стёрлась. Идеальная маскировка. Кто станет искать логово Детей Виселицы в этом месте?

Другие трущобные лидеры предпочитали куда более явно демонстрировать себя. Однорукий Хорбо проживал в поместье, которое могло бы дать фору даже палидской знати, а Серебряный Воробей обнёс забором почти два десятка домов, превратив их во что-то похожее на военную крепость. Целый квартал стал вотчиной этого человека.

Чёрный Гул был не таким. Со стороны могло показаться, что он всеми силами не хотел привлекать к себе внимание, а потому выбрал относительно скромное место, но стоило приглядеться внимательнее, как становились заметны детали. Окна первого этажа были не просто заколочены — за досками виднелся металл. Дверь выглядела обшарпанной, но сделана была из дуба толщиной в ладонь, и в грязных переулках вокруг слишком часто мелькали «нищие» с хорошим оружием, спрятанным под плащами, и цепкими взглядами.

Глава Детей Виселицы не любил публичность. В его доме никогда не жили «лишние» люди. Под таверну, притон, игровой дом или бордель переделывать он тоже ничего не стал. Нет уж, всё это должно быть там, вдали от него, желавшего отдыхать в тишине и покое. Никаких вывесок или опознавательных знаков. О месте его проживания знало достаточно малое число людей. А даже если знали… Что же, трёхэтажным домом гильдии купцов дело не ограничивалось.

Изначальной целью Гула были подвалы, ранее служившие складами для пряностей и шелков. После его переселения в это место они были существенно углублены и расширены. Каменщики рыли глубоко вниз, пока не наткнулись на нечто неожиданное — древние туннели, которые, казалось, были старше самого города.

Никто не знал, кто их построил. Возможно, это были канализационные ходы времён эпохи Войны Богов. А может — тайные пути контрабандистов, проложенные столетия назад. Чёрный Гул не интересовался историей. Его занимало лишь то, что эти туннели позволяли ему контролировать половину всех трущоб, имея десятки путей отступления и тайных складов, разбросанных под всеми районами.

В самом глубоком зале, где когда-то, возможно, поклонялись забытым и ныне мёртвым богам, он поставил свой трон. Здесь, в двадцати метрах под землёй, имея десятки путей отхода, часть которых была нашпигована ловушками, он мог быть спокоен.

Его территория была отлично защищена, а на самый крайний случай давала возможность сбежать. Даже если мэр Ройм внезапно сойдёт с ума — или, скорее, получит новые приказы из столицы, — Гул сумеет уйти. В отличие от Воробья и Хорбо, что очень его радовало.

О да. Сюда не проникал солнечный свет, но зачем он был нужен человеку его уровня силы и могущества? Поверхность опасна, а паучью сеть лучше плести во тьме.

Так было вплоть до сего дня, когда на дороге, ведущей к логову Чёрного Гула, не появился новый, гораздо более опасный игрок.

Ребис использовал скрытность, пряча себя от Ауры Наблюдения. Своей же он легко находил наблюдателей из обычных людей, не позволяя заметить им ровным счётом ничего.

Обойдя бывшее здание гильдии с обратной стороны, он ловким прыжком добрался до закрытого ставнями окна второго этажа. Металл и дерево не стали помехой Ауре Атаки и божественному мечу, который вырезал аккуратное отверстие.

Оказавшись в пыльном коридоре, Реб утёр пот со лба. Несмотря на сумерки, жара и не думала уходить, делая каждый вдох пыткой, а едва слышно позвякивающие на теле вирры казались раскалёнными маленькими солнцами.

Скривившись, он направился в подвалы, продолжая играть в скрытность. Наршгал направлял его, не давая перепутать дорогу. Немногие встречные ничего не замечали. Да и как бы могли? Они, не имея Ауры, были подобны слепым котятам, что вызывало у Ребиса лишь презрительный хмык.