Нужна в качестве кого?..

Смешно, я до последнего надеялась услышать другое… Но глупо ждать сентиментальных признаний от будущего короля, да?

— Хочешь подсластить пилюлю своих приказов?

— Если тебе проще так думать, пусть так.

Мы замерли, глядя в глаза друг другу. Казалось, еще мгновение — и этот хрупкий мост между нами рухнет.

Громкие, злые голоса грубо разорвали наше напряженное молчание. Из-за угла дома появились управляющий рудниками Кассий Лонгин и Марк. Они шли, горячо и громко переругиваясь на ходу. За ними, придерживая подол платья и стараясь не отставать, почти бежала Сильвия. Она молчала, но на ее лице читалась усталость и полная безнадежность.

— Что случилось? — нахмурилась я, делая шаг вперед.

— Он не хочет засчитывать нам задание! — выпалил Марк.

— Потому что оно не выполнено! — парировал Кассий Лонгин, поджав губы с видом ложного сожаления. — Спасибо, конечно, что разобрались с кобольдами. Да еще этот черный дракон, будь он неладен… Но в вашем контракте ясно указано: восстановить серебряную жилу. Ее нет. Она исчезла. Так что, увы и ах…

На лице управляющего светилось плохо скрываемое удовольствие. Он явно радовался, что смог поставить на место этих зарвавшихся столичных юнцов. Его взгляд скользнул по мне, по Шэру, и в нем на миг мелькнуло что-то вроде презрительного торжества.

Шэратан

За этот месяц, что они провели в горах, Картахена совсем не изменилась. Портовый город был все таким же шумным, крикливым и пыльным. Даже еще жарче, чем в его воспоминаниях. Наступил июль, солнце превратило беленые стены домов в ослепительные отражатели, а мостовые — в раскаленные плиты, от которых ноги пекло даже через подошвы сандалий.

Шэратан молча наблюдал за суетой порта, стоя у окна в прохладном зале дома посла Айданнора, пока Кайран раскладывал морские карты на мраморном столе за его спиной. Прохлада зала лишь подчеркивала ледяную атмосферу между ним и Роксаной.

Да, они все же вернулись на побережье, прибыв сюда поздно вечером, едва успев до закрытия городских ворот. Кай и Олфирин торопились отплыть обратно в Атлантиду, а вот Марк с Сильвией пока что просто радовалась тому, что их второе «невыполнимое» задание все же оказалось выполнено.

Роксана же…

Его взгляд непроизвольно нашел ее профиль в полумраке зала. Она сидела в глубине комнаты с Фергусом, склонившись над какой-то рукописью, и делала вид, что не замечает его. С момента их разговора во дворе Волумнии она отвечала ему односложно, а ее взгляд стал отстраненным и холодным, как воды северных морей.

И эта молчаливая стена приводила его в бешенство куда сильнее, чем ее прежние вспышки ярости.

Здесь, в Картахене, их дороги с друидом расходились. Шэратан не приглашал чужака в Атлантиду, а тот не стал настаивать. И Роксана теперь использовала каждое мгновение, чтобы провести еще немного времени с бывшим наставником. Ей предстоял еще долгий самостоятельный путь изучения собственных сил и возможностей.

Она будто почувствовала его взгляд. Подняла голову, их глаза встретились на мгновение — и она тут же отвела взгляд, снова уткнувшись в учебник, ее плечи напряглись под его взглядом.

Она смирилась с неизбежным — с поездкой в Атлантиду, — но не простила. Не простила его вынужденной лжи, его манипуляции, его статуса, который отделил их друг от друга.

Зато Марк, сияя, как начищенный сестерций, в тысячный раз украдкой проверил свой свиток с официальной печатью управляющего рудниками. Задание мага было выполнено. И все это — благодаря ей.

Он усмехнулся и мысленно вернулся к тому моменту в Фодине. Все же, какая умная, сообразительная девочка ему досталась.

Выслушав напыщенного Кассия Лонгина и все его претензии, Роксана не стала спорить или угрожать. Она лишь нахмурилась, и в ее зеленых глазах мелькнула знакомая опасная искорка.

— Нам нужно восстановить жилу? — переспросила она, и голос ее звучал подчеркнуто мягко, почти наивно.

— Именно так, — подтвердил управляющий, самодовольно дергая тощей куриной шеей.

— Я, конечно, попробую что-нибудь придумать, — неуверенно пробормотал Марк, в отчаянии запуская в рыжие вихры пятерню.

— Думаю, не стоит, Марк… — задумчиво проговорила Роксана. И обернулась к Лонгину. — Кассий, а что скажете, если мы восстановим жилу, но руда будет не серебром, а… золотом? В этом случае задание будет считаться выполненным?

— Золотом?! — фыркнул Лонгин, а потом широко ухмыльнулся и развел руками, будто слушал бред сумасшедшего. — Милая девушка, если вы восстановите жилу золотую, то я вам не только зачту задание, но и лично приплачу из своего кармана! И, естественно, сделаю отметку в вашем свитке.

Ну, конечно! Мысли управляющего были прозрачней родниковой воды: ведь совсем не обязательно сообщать начальству в Картахену, что в шахте теперь добывается не серебро, а золото. Можно было годами качать его тихо, в свой карман.

Шэр уже понял, что задумала Роксана. Остальные все еще смотрели на нее с немым недоумением.

Кассий Лонгин удалился, предвкушая скорый крах этих выскочек, а Роксана повернулась к жрице:

— Силь, где та золотая чешуйка, что дал тебе Патрик в Клонтибрете?

— Чешуйка Полоза? — удивленно захлопала ресницами Сильвия, порывисто запуская руку в свою сумку. — Здесь, кажется… А зачем?.. О-о-о!!!

Кажется, до девушки тоже начало доходить.

— Обещание? — потрясенный Марк соображал дольше всех. Вероятно, мысль о том, чтобы правда требовать исполнения клятвы от древнего и могущественного сида, не укладывалась в его рациональную картину мира. — Вы серьезно хотите потревожить старого змея? Использовать желание, которое он нам должен, на восстановление шахты?

— А почему нет? — пожала плечами Роксана, подбирая на руки возмущенно верещавшую Брини, обидевшуюся на пролетевшую стрекозу. — Кто, как не Золотой Полоз, умеет прокладывать и оживлять жилы? Конечно, придется вернуться в шахту и задержаться еще на пару дней… Зато мы выполним задание буквально. И даже с лихвой.

— Но… Рокс… — неуверенно пробормотала Сильвия, с благоговением перебирая в пальцах теплую, пульсирующую легким золотым светом чешуйку. — Это же золото сидов. Разве оно не превратится в листву или перегной?

— Не сразу, Силь, — ухмыльнулась тогда Роксана, и ее улыбка была одновременно хитрой и мстительной. — Не сразу…

Она мыслила не как ученица-друид, а как дочь римского патриция. Изворотливо, стратегически, используя жадность врага против него самого. В этом была ее двойственная природа, которую она так ненавидела и с которой теперь училась жить.

Тогда он подумал об этом с восхищением, теперь же эта самая природа обернулась против него. Ее ум, ее решимость, ее способность выживать — все это она направила на то, чтобы выстроить между ними непреодолимую стену.

Да, он практически заставил ее остаться с собой, хотя мог разорвать как клятву на крови, так и брачные узы. Но для достижения цели любые средства хороши. Даже если эта цель сейчас смотрела на него ледяными глазами и отворачивалась, едва он пытался встретиться с ней взглядом.

Впрочем, пусть злится, лишь бы оставалась рядом.

Она все равно принадлежит ему.

По праву магии, по праву того чувства, что он пока что не мог назвать вслух.

— Впервые вижу, чтобы ты так смотрел на женщину. Хороша, не спорю. Особенно ножки. Да и грудь не подкачала…

Голос Кая выдернул Шэратана из тягучих, тревожных размышлений. Старый друг оставил карты и, проследив за направлением его взгляда, прислонился к косяку окна, скрестив на могучей груди руки. Генерал Кайран был не только умелым воином, но и любовником, чья слава гремела едва ли не громче его боевых подвигов. И теперь он с явным профессиональным интересом оценивающе смотрел на девушек.

— Хотя, характер у нее еще тот. Гарпия и фурия в одном лице, — продолжал рассуждать Кай, но, заметив, как скулы Шэратана напряглись, а взгляд стал опасным, мгновенно сориентировался. Он пригладил свою огненно-красную гриву и заявил: — Но вообще в моем вкусе вон та милая жрица-блондиночка. Настоящая нимфа!