Шэр опустил факел. Да, пятна здесь были темнее, почти черными, не такими выветренными. И следы глубже, четче, как будто тащили что-то очень тяжелое.

— Да, — подтвердил атлант, его голос был ледяным. — Туда тащили… Как раз в том направлении, куда ходил Кассий Лонгин. — Он обернулся, чтобы позвать Марка и Фергуса.

Но из главного забоя, откуда они только что вышли, донесся оглушительный грохот падающих камней и дикий, нечеловеческий вопль.

Шэратан ворвался в главный забой первым, держа в руке обнаженный меч. Годраш молча сопел за спиной, его каменные кулаки были сжаты для удара. Но вместо ожидаемой схватки их встретила… гробовая тишина, нарушаемая лишь прерывистыми стонами Марка и спокойным голосом Фергуса.

Картина выглядела абсурдной: ни кобольдов, ни других врагов. Но одна из стен бокового штрека обвалилась, завалив проход грудой камней и пыли, хотя выход из забоя оставался свободным.

В трех метрах от свежего завала, на коленях, сидел Марк. Его лицо было перекошено от боли, а его левая рука висела неестественно, как плеть. Рядом, присев на корточки, Фергус осторожно ощупывал поврежденное плечо мага. Увидев ворвавшихся воинов, друид лишь махнул свободной рукой:

— Вывих. Ничего страшного, дети мои. Просто несчастный случай.

Но Шэратан так не думал.

— Марк, да ты издеваешься? — Разочарование, усталость и нарастающее раздражение вибрировали в нем. — Как можно было вывихнуть руку на пустом месте?!

— Не на пустом! — огрызнулся Марк, хотя его щеки пылали от стыда. — Я вообще-то уворачивался от падающих камней! Один мне чуть голову не снес!

— Камни упали в трех метрах от тебя! — Шэр смерил Марка недовольным взглядом. — И кто будет следующим? Сильвия сломает шею, споткнувшись о порог таверны?

Годраш, остановившийся позади, фыркнул, а потом громко захрюкал, пытаясь сдержать гулкий смех.

— Че? Думал, кобольды напали? Хоть в штаны с перепугу не наделал?

Пальцы атланта резко расстегнули пряжку толстого кожаного ремня на его штанах.

— Эй-эй! — глаза рыжего мага округлились. — Ты что это делаешь?! Вон у тебя теперь жена есть, хоть и психованная! С ней эти… игры устраивай с ремнями, цепями!

— Вообще-то, он хочет вправить тебе руку, Марк, — спокойно пояснил Фергус, наблюдая за действиями атланта с профессиональным интересом.

Атлант кивнул, подтверждая слова друида, и протянул снятый ремень Марку свободным концом вперед.

— Зажми зубами. Крепко.

— Давай я, Шэратан, — предложил Фергус, вставая, в его голосе звучала непререкаемая авторитетность опытного учителя. — У меня руки… помягче.

Шэр на мгновение задержал взгляд на друиде, затем пожал плечами, соглашаясь. Фергус вновь опустился возле Марка, его движения были плавными, уверенными.

— Расслабься, мальчик мой. Глубоко вдохни… — Он осторожно взял поврежденную руку мага, одной рукой поддерживая локоть, другой — запястье. Его сильные пальцы нащупали головку плечевой кости. — И выдохни… Сейчас!

Резким, точным движением вверх и внутрь Фергус вправил сустав. Раздался глухой, влажный щелчок, от которого Марк взвыл, сильнее стискивая зубы на кожаной полоске ремня, а по его лицу ручьем потекли слезы боли и облегчения.

— Все, — сказал Фергус, поддерживая руку мага. — Главное сделано. Сейчас подвяжем, чтобы не болталась, и руке нужно пару дней покоя и холодный компресс. Ну или целительные способности вашей жрицы.

— Предлагаю вернуться в Фодину, — заявил Шэр, его взгляд скользнул по завалу, по бледному Марку, по Годрашу. Усталость и раздражение боролись с чувством долга. — Пока что здесь делать больше нечего.

— Согласен, — прошипел Марк, осторожно двигая пальцами вправленной руки. Боль была острой, но уже терпимой. — Все равно толком ничего не обнаружили. Надо поговорить с управляющим и найти того старого шахтера. Как там его…

— Брут Феррекс, — мгновенно подсказал Шэр. Его память, вернувшаяся во всей полноте, фиксировала каждую деталь, каждое имя.

— А, точняк! — хлопнул в ладоши Годраш, чуть не сбив с ног Марка. — Это ж который все про Тартар вопил в таверне? И про демона черного, как сажа, с глазами-углями?

— Да, — кивнул Шэр. — Надо узнать, где этот провал, о котором он говорил. И тогда еще раз вернемся.

— Лучше взять его с собой, — проворчал тролль. — Пусть старый пес покажет, где его Тартар. Самим искать — до Самайна будем копаться.

К выходу возвращались в мрачном настроении, ожидая очередной подлости от Фортуны. И не зря. У самого выхода,в самом узком месте, где валялись перевернутые вагонетки, сработала ловушка. Тонкая, почти невидимая тетива, натянутая на уровне ног, дрогнула под ногой Годраша.

Раздался щелчок. Свист.

Из темноты боковой ниши вылетели три тяжелых арбалетных болта, с глухим звуком втыкаясь в грудь тролля, которому даже некуда было отклониться.

— А-а-а-а-а!!! — Годраш взревел не столько от боли, сколько от возмущения, вырывая стрелы из груди. Одно стальное острие обломилось, застряв в твердой, как гранит, коже.

— Вниз! — рявкнул Шэр, резко толкая Марка за перевернутую вагонетку. Сам он и Годраш метнулись в разные стороны, прижимаясь к стенам штрека. Фергус остался на месте, но его рука уже сжимала дубовый посох.

Тишина. Ни новых выстрелов, ни шагов. Только тяжелое дыхание Годраша и стук собственного сердца в ушах.

Фергус, касаясь медальона на груди. Серебристая вспышка — и из нее вырвался великолепный сапсан с острым взглядом. Птица бесшумно взмыла вверх по штреку к выходу, вылетая наружу. Фергус закрыл глаза, слившись со зрением своего фамилиара. Его лицо стало неподвижным, как маска.

Шэр и Годраш, двигаясь как тени, обыскали ближайшие ответвления и ниши. Никого. Через пару минут они вернулись к вагонетке. Шэр нес тяжелый, хитроумный многозарядный арбалет с пустым магазином. Ловушка была механической, без хозяина.

— Ну вот, — бурчал Годраш, ковыряя ногтем обломок стрелы. — Теперь занозу выколупывать. Опять!

— Хорошо, что ты шел первым, Годраш, — сказал Марк, выползая из-за укрытия и с ужасом глядя на мощное оружие в руках Шэра. Без тролля болт пробил бы его насквозь. — Эта штуковина… она могла слона свалить.

— Предлагаю в городке ночевать попарно, — заявил Шэр, осматривая механизм арбалета. — Для безопасности.

— И ты, конечно, намылился к своей женушке? — хмыкнул тролль, но Шэр предпочел промолчать на провокацию, только смерил Годраша ледяным взглядом.

— Думаешь, это был наемник? — сообразил Марк, бледнея еще больше.

— А может, как раз кобольды? — предположил Годраш, наконец смирившись с занозой. — Хитрые твари!

— Тоже вариант, — поддержал Фергус. — Они любят капканы ставить.

— Может и кобольды… — согласился атлант. Он бросил взгляд на арбалет. Оружие выглядело слишком сложным и смертоносным для кобольдов. — Не забывайте, что раненый наемник тоже ушел в горы. Все зависит от того, насколько его рана серьезна… В любом случае он вернется.

— Согласен, — поддержал Марк. — Значит, решено: возвращаемся в Фодину, как следует трясем управляющего и заодно того пьянчугу-шахтера. А там, будем смотреть по обстоятельствам.

Шератан

Дорога обратно в Фодину казалась бесконечной. Шэр шел последним, его чувства, обостренные постоянной угрозой, сканировали окрестности: шелест колючего кустарника, крик одинокой птицы, далекий гул ветра в ущельях. В руке он нес трофей: тяжелый арбалетный болт, холодный металл и дерево напоминали о хрупкости жизни простых смертных.

Таких, как Марк, который брел впереди, бережно прижимая перевязь с больной рукой к груди. Таких, как беловолосая жрица с грустным взглядом олененка, и его… жена. Да, пусть Роксана не настолько беспомощна, как эти двое, но все же… Ее умение влипать в неприятности с лихвой перебивала все способности друида.

Годраш шагал рядом с магом, время от времени подставляя каменное плечо для опоры, и ворча на тему «хлипких человечишек».