Главный забой открылся перед ними внезапно: огромная, сводчатая пещера, выдолбленная в недрах горы. Когда-то здесь кипела работа, звенели кирки, скрежетали вагонетки. Теперь царила гробовая тишина, нарушаемая лишь их дыханием. Разруха здесь была полной. Оборудование — лебедки, крепи, желоба для промывки руды — было изуродовано, разбито, опрокинуто. Пустые бочки из-под воды и ящики из-под инструментов валялись повсюду.

— Здесь, — коротко бросил Шэр, его факел выхватил из мрака участок стены у входа в боковой штрек. Пол был усыпан щебнем и осколками скалы, деревянные крепи сломаны, а на камнях темнели бурые, засохшие пятна и длинные, глубокие борозды, словно что-то массивное волокли по земле. Запах крови, хоть и старый, был здесь сильнее. Годраш тяжело опустился на корточки, его каменные пальцы осторожно провели по одной из борозд.

— Тяжелое, — прохрипел тролль, принюхиваясь. — Тащили с силой. Кровь человечья. Много. — Он кивнул на темные пятна. — Били тут. Или резали. Потом уволокли. Туда.

Пока Шэр и Годраш изучали место схватки, Марк и Фергус подошли к противоположной стене забоя — туда, где должна была быть серебряная жила. Маг поднял факел выше, и свет выхватил нечто жутко неестественное.

— Это… странно, — тихо произнес Фергус, впервые за время спуска потеряв часть своего спокойствия. Его пальцы легли на гладкий камень стены.

— Согласен, — Марк прищурился, вглядываясь.

Место, где когда-то пролегала богатая серебряная жила, представляло собой идеально гладкую стекловидную линию в скале. Будто камень оплавился и мгновенно застыл. На его фоне обычные сколы и трещины по краям выглядели варварски грубо.

— Ну че, Рыжий, — хохотнул Годраш, подходя к ним и разглядывая странную отметину, — уже придумал, как будешь руду обратно в стену засовывать? Мож, того: краской покрасим?

— Ага, — буркнул Марк, не отрывая взгляда от странного следа. — И первым делом покрашу твою каменную башку в серебро. Продадим дороже.

— Остряк! — фыркнул тролль, но беззлобно.

— Я слышал про такое… — задумчиво проговорил Фергус, его голос звучал эхом в огромной пещере. Он водил ладонью по гладкой поверхности, будто пытаясь что-то почувствовать. — Один из моих старых учителей, Эохайд мак Этне, говорил, что видел подобное.

— И что же это было? — спросил Шэр, подойдя. Его взгляд тоже скользил по стене.

— Он был не уверен… Говорил, что прежде хочет убедиться, а не пугать учеников сказками, — Фергус покачал головой. — Но больше мы так и не встретились. Я остался наставником в Обители, а он перебрался с Эрина на земли бриттов.

— Жаль, что сейчас спросить не у кого, — вздохнул Марк.

— Почему же? — улыбнулся Фергус. — Старый друид Эохайд, если верить слухам, все еще жив. Говорят, обитает где-то в лесах Броселианда, стережет какой-то древний источник.

— В любом случае, — рыжий маг развел руками, — он там, а мы здесь. И руду возвращать надо сейчас.

Фергус замолчал, а Марк отступил на шаг, сосредоточившись. Он начал чертить в воздухе сложные знаки золотистыми нитями магии. Фергус наблюдал с неподдельным любопытством ученого, оценивая технику. Годраш недовольно заворчал и отошел подальше, к краю забоя, явно не доверяя этим магическим штукам. Шэр стоял неподвижно, а его синие глаза внимательно следили за движениями мага.

— Что делаешь? — спросил он, когда сложный узор начал пульсировать перед Марком.

— Хочу попробовать с помощью заклинания «Отзвук Плоти» увидеть следы разумных существ, бывших здесь в последние месяцы, — не отрываясь от работы, пояснил маг.

— А почему ты такое не использовал в Клонтибрете? — спросил Шэр.

— Потому что там — деревня! — Марк скривился, его лоб покрылся испариной от концентрации. — Там каждую минуту кто-то проходит: люди, кошки, собаки, феи, и Цербер знает кто еще! Заклинание захлебнется от шума и покажет мешанину из последних пяти прохожих. А здесь? — Он кивнул вокруг. — Замкнутое пространство. Мало кто сюда забредает. Из посторонних только крысы, и то не факт. Теперь — не мешай. Почти готово.

Все отступили, давая магу пространство. Через пару минут сложный золотой узор перед Марком свернулся в шар, а затем резко рассеялся, превратившись в странный, серебристо-серый туман. Туман не поднимался вверх, а расползался по полу и стенам, как живой, заполняя углы забоя.

— Не двигайтесь! — предупредил Марк, его голос был напряжен. — И не шумите! Энергия хрупкая!

И тут же из тумана начали проступать фигуры. Сначала — размытые, полупрозрачные, как призраки, но быстро набирающие плотность и очертания.

— Это ж я!!! — оглушительно заорал Годраш, тыкая толстым пальцем в массивную туманную фигуру тролля, которая двигалась… задом наперед! Она пятилась от стены с жилой к выходу из забоя.

— И кому я говорил не шуметь?! — зашипел Марк, не отрывая взгляда от формирующихся образов. — А вон — Шэр, Фергус и я. Все наоборот. Заклинание показывает в обратном хронологическом порядке. От недавнего к прошлому.

Их собственные «фигуры» быстро растворились, уйдя в направлении входа. Некоторое время туман просто колыхался серой, неподвижной массой.

— Долго никого не было, — пояснил Марк, его голос звучал разочарованно. — Дни, может, даже недели пустоты…

— Это заклинание показывает всех живых существ? — с профессиональным интересом спросил Фергус, наблюдая, как туман стелется по камням. — Даже пауков и жучков?

— Нет, — покачал головой Марк. — Только разумных уровня хотя бы нечисти вроде гоблина или лепрекона. Иначе это будет бессмысленная трата магии: смотреть, как перемещается по стене паук или сколопендра. Фильтр стоит жесткий… О! Смотрите!

Туман взволновался. Из одного из боковых ответвлений забоя задом наперед вышел мутной силуэт человека. Он двигался неестественно, пятясь, но походка была узнаваема — неуверенная, чуть суетливая. Фигура направилась к выходу.

— Кто это? — нахмурился друид.

— Кассий Лонгин? — первым предположил Шэр, вспоминая управляющего шахтой, его манеру двигаться.

— Кажется, он, — согласился Марк, прищурившись.

— Да точно он! — хлопнул в ладоши Годраш. — Я эту петушиную походку где хошь узнаю! Как цыпленок на морозе!

— Значит, надо будет обязательно поинтересоваться у господина управляющего, — холодно заметил Шэр, — что он делал здесь один, когда шахта уже считалась опасной и заброшенной.

Фигура Кассия растворилась у входа в забой. Туман снова замер, став почти неподвижным и бесформенным. Прошло еще несколько долгих минут в напряженном молчании.

— Все что ли? — проворчал Годраш, потирая затекшую спину.

Но вдруг туман вновь ожил, заклубился. Он сгустился у того же бокового прохода. Оттуда появилась мутная фигура мужчины. Его лицо, хоть и размытое, было искажено абсолютным, леденящим ужасом. Он озирался, его движения были паническими, дерганными. Но вместо того, чтобы бежать к спасительному выходу, он вдруг… нырнул в следующий боковой проход, ведущий вглубь горы, в противоположную сторону от выхода!

На этом моменте серебристо-серый туман вдруг искривился, зашипел, будто его закоротило невидимой молнией, и рассыпался на мириады блеклых искр, которые тут же погасли.

— Все, — развел руками Марк, вытирая пот со лба. Его лицо было бледным от затраченных сил. — Энергия кончилась. Что-то… мощное помешало в конце.

— А этот хмырь кто был? — спросил Годраш, тыкая пальцем в то место, где исчезла фигура. — Тот, что орал без голоса?

— Хм… — Марк прищурился, вспоминая детали. — Судя по нашивкам на мантии… Это Марк Туллий Вер. Тот самый «дорогущий» маг-геомант из Рима. Который здесь сгинул вместе со своей командой. Ладно, давайте еще осмотрим эти боковые ответвления. Особенно то, куда нырнул геомант и тот куда, по словам Годраша, тащили тела.

Они разошлись так же по-парно. Шэр направился к тому месту, где Годраш обнаружил следы борьбы. Тролль шел рядом, его каменное лицо было мрачным.

— Эй, остроухий, видал? — Годраш остановился у входа в узкий, низкий штрек, отходящий влево от забоя. Он указал на пол. — КРовища, да? Свежее, чем там, у крепей.