— Нет, — ответил он, опускаясь на краешек кровати, и матрас жалобно скрипнул под его весом. Брини перебралась с его ладони на его плечо, устроившись там, как на наблюдательном посту. — Хотел извиниться.

— О… — Она удивленно хлопнула длинными, темными ресницами, отложив книгу. Ирония скользнула по ее губам. — Это когда ты играл роль «мужа-самодура» и орал, что я идиотка? Ну, ладно, извиняйся. Я слушаю.

Он встретил ее взгляд.

— Прости, — сказал он тихо, но четко. — Мне не стоило кричать на тебя… после того, как тебя ранили. Это было оскорбительно в отношении тебя и недостойно в отношении меня. — Он сделал паузу, его взгляд был прикован к ее лицу, ловя малейшую реакцию. — И хотя я не могу обещать не реагировать совсем на… такие ситуации, но постараюсь держать эмоции под контролем. Обещаю.

— Ладно уж…

Она буркнула, опустив голову, ее пальцы снова сжали край одеяла. Но через мгновение она все же подняла на него взгляд, и в ее глазах мелькнуло что-то неуловимое – понимание? Смущение?

— Ты тоже был прав, — признала она неохотно. — Я могла просто закричать. Уверена, ты был бы в моей комнате спустя минуту…

— Скорее пару секунд, — хмыкнул он, и легкая улыбка тронула его губы, смягчая суровость черт. Его взгляд невольно скользнул вниз, к ее ноге. Белесый край гипса все равно выглядывал из-под полы широкой зеленой юбки, как немой укор.

— Знаю, ужасно выглядит, — она поспешно одернула юбку, пытаясь скрыть неуклюжую конструкцию. — Но это все же лучше, чем обычная шина и нога заживает правильно.

— Похоже, местный лекарь и правда знает, что делает, — заметил Шэр, отводя взгляд от гипса, чтобы снова встретиться с ее глазами. — Этот… Тит Кавус.

— Да, он сегодня снова приходил, — кивнула Роксана. — Приятный мужчина, знающий и вежливый. Кстати, Сильвия, кажется, собралась к нему в ученицы. Говорит, его методы целительства очень интересны.

— Не слишком ли много здесь «учителей»? — не удержался он от едкого замечания.

— Тебе не нравится мастер Фергус? — мгновенно догадалась девушка, ее взгляд стал изучающим.

Атлант лишь многозначительно хмыкнул, отводя взгляд к узкому окну, за которым сгущались сумерки.

— Иногда он и правда бывает ворчливым и излишне опекающим, — Роксана не сдержала ироничной улыбки. — Кстати, в этом вы с ним похожи. Оба – упертые горные козлы, считающие, что только вы знаете, как лучше.

— Неужели? — Шэр иронично поднял бровь.

— Представь себе, — она усмехнулась. — Но знаешь, он и правда мне дорог…

— Верю-верю… — он закатил глаза с преувеличенным скепсисом, но внутри что-то болезненно сжалось. Отец. Ее отец, римский префект, предпочел заковать ее дар, а не понять. А этот друид… Да, он занял пустующее место.

— Так что, — Роксана резко сменила тему, ее голос снова стал деловым. — Расскажешь, что вы нашли в шахтах? Так понимаю, ничего особенного, раз этот милый городок все еще стоит на своем месте, а над ним не рыщет тот самый демон из Тартара. Сильвия обещала принести ужин сюда и все рассказать. Но раз уж ты здесь…

— Думаю, в этом нет необходимости, — перебил он ее, внезапно вставая.

— Что? Почему? — Она насторожилась.

Ответом стало его движение. Он наклонился, его сильные руки легко обхватили ее под спиной и коленями, и в следующее мгновение она уже была на руках, прижатая к его груди.

— Куда ты меня тащишь?! — взвизгнула она от неожиданности, инстинктивно ухватившись за его плечи. Брини на его плече встревоженно пискнула и вцепилась коготками в ткань его рубахи.

— На ужин, милая, — невозмутимо ответил он, уже направляясь к двери. — Вниз к нашей большой компании. И к поросенку Годраша, если от него что-то осталось.

— В таком виде?! — она зашипела, пытаясь вырваться, но его хватка была надежна.

— Хм… — Он нарочито медленно оглядел ее с ног до головы. — Ты одета. Даже причесана. Более-менее. Боишься спугнуть завсегдатаев «Ржавой Кирки» видом гипса? Брось! Покажи мне сумасшедшего, который посмеет на тебя хоть бы косо взглянуть. И разве за четыре дня тебе не надоело валяться в этой душной конуре?

— Еще как надоело! — выдохнула она, признавая поражение. — Но…

— В таком случае: прекращай со мной спорить, — он перебил ее, открывая дверь плечом и уверенно вынося ее в узкий, темнеющий коридор. — Иначе мне снова придется включить «мужа-самодура». Полную версию.

— Знаешь, иногда ты просто невыносим! — проворчала она, но непроизвольно прижалась лбом к его плечу, пока он осторожно спускался по скрипучей лестнице вниз, в шум и свет общей залы.

— Знаю, — просто ответил он.

И тогда, уже почти у самого низа лестницы, когда доносившийся снизу гомон стал отчетливо различим, она тихо-тихо, так что он едва расслышал, добавила:

— Спасибо…

Мне было явно не по себе. Противоречивые чувства разрывали изнутри: благодарность за искреннюю, пусть и непрошенную, заботу и легкий стыд, что меня несут на руках, как обморочную патрицианку после встречи с пауком. Но, в конце-концов, что я могла сделать? Разве что изо всех сил делать вид, что так и должно быть.

Именно так я и поступила.

— О, смотрите-ка кто к нам пожаловал! — первым нас заметил Марк, с аппетитом уплетая что-то похожее на тушеную баранину с оливками. Он лишь кивнул в нашу сторону, даже не оторвавшись от тарелки. — Устраивайся поудобнее, места хватит. Если, конечно, Годраш не сожрал всю скамью.

Тролль, восседающий за столом как горный король перед грудой костей и остатками поросенка, лишь хмыкнул, слишком занятый высасыванием мозговой косточки. Его каменные челюсти работали с громким хрустом.

А вот наставник… Его взгляд был тяжелым и слишком долгим. Он скользнул по мне, потом — по Шэру, и в его обычно теплых глазах читалось что-то… тревожное и напряженное. Я поспешно отвела взгляд.

Сильвия же мгновенно вскочила и засуетилась вокруг.

— Роксана! Шэр! Отлично, что спустились! Сейчас! Сейчас я принесу тебе тарелку! И подушку под спину! И… и воды!

Она металась между столом и кухонной стойкой, накладывая на глиняную тарелку щедрую порцию того же рагу, что ел Марк, плюс кусок хлеба. Запах чеснока, орегано и тушеного мяса ударил в нос, напоминая, что я голодна как волк.

— Силь, дыши, — попыталась я успокоить ее, пока Шэр осторожно усаживал меня на скамью рядом с Фергусом, подложив под мою гипсованную ногу свернутый плащ. — Я все же не стеклянная.

Брини, почуяв пиршество, моментально сорвалась с моего плеча и ринулась к Годрашу. С радостным писком она впилась крошечными, но острыми коготками в бок почти дочиста обглоданного окорока, что лежал перед троллем.

— Ква-аарк! — провозгласила она свои права и вгрызлась в оставшееся мясо с таким энтузиазмом, что даже Годраш фыркнул.

Дракончик урчала, причмокивала и даже слегка рычала, кося на тролля золотистыми глазками: мое, не трожь! Зрелище было одновременно смешное и обаятельное.

Я отвлеклась от своего прожорливого фамилиара, заметив перевязанную руку рыжего мага.

— Ого! — воскликнула я. — Марк, а что с твоей рукой? Надеюсь, не пытался поднять Годраша на спор?

— Храбро сражался с каменюкой, — фыркнул тролль, отламывая себе еще кусок хлеба размером с мою голову.

— Да, так… — Марк поморщился, неуклюже орудуя ложкой левой рукой. — Вывих. Неловко… упал. От тебя, похоже, заразился.

Прежде чем я успела найти достойный ответ, Шэр, наливавший себе в кубок из кувшина, негромко, но весомо бросил через стол:

— Не заткнешься, Рыжик, заразишься еще и переломом носа.

Марк мгновенно сглотнул и сосредоточился на своей тарелке. Рыжие кончики его ушей предательски покраснели.

— А кроме каменюки и вывиха нашли что-нибудь стоящее? — спросила Сильвия, возвращаясь с моей тарелкой и кувшином воды. — Барабаны? Кобольдов? Демона из Тартара?

Марк и Фергус переглянулись. Первым заговорил маг:

— Попробовал применить одно редкое заклинание… — Он поморщился, потирая здоровой рукой перевязанную. — Чтобы узнать, кто был в шахте до нас и… мы увидел управляющего Кассия, а еще того самого погибшего мага из Рима, Марка Туллия… А потом… — Марк замолчал, его лицо побледнело даже сейчас. — Потом камень буквально взорвался под ногами. И эта проклятая ловушка с арбалетом… Если бы не Годраш впереди и его каменная шкура…