— Да, — наконец выдохнул он, и это слово ударило меня сильнее, чем любое оплеуха. — Прости, девочка моя.
Меня будто окатили ледяной водой, а потом ударили в грудь. Я почувствовала себя такой одинокой и преданной, что мир вокруг поплыл.
— М-м-м… — промычал Марк, нервно откашлявшись. — Думаю, нам и правда пора проверить, как там наш обед, пока Годраш не смел все подчистую. Силь, идем.
Они засуетились и почти бегом ретировались в дом, старательно не глядя в нашу сторону. Фергус с тяжелым вздохом кивнул и медленно побрел за ними, оставив нас одних во дворе, в густой тени винограда, спасавшей от полуденной жары.
Тишина снова сгустилась, но теперь она была иной — густой, полной всего несказанного. Я не смотрела на Шэра, а смотрела куда-то в сторону, на вянущую герань в глиняном горшке, чувствуя, как внутри все замирает и каменеет.
— Поговорим? — Шэратан первым нарушил молчание
— Неужели? — я вспыхнула, как сухая трава от малейшей искры. Вся моя сдержанность испарилась под напором внезапно хлынувшей ярости. — Теперь ты хочешь поговорить? После того, как твои личные солдаты пали ниц, а старик-жрец потребовал, чтобы я, «смертная», склонилась перед королем?
— Роксана... — его голос прозвучал устало, но я уже не могла остановиться.
— Что? Серьезно хочешь сказать, что за все это время не нашлось ни одной минуты, чтобы сказать мне: «Знаешь, Рокси, помимо отвратительного характера, ко мне еще прилагается трон Атлантиды и куча политических проблем, которые могут тебя раздавить»?!
Да, я вспыльчивая. Я знаю. Знаю…
Даже годы в Обители и Шана не смогли, как любила говорить бывшая наставница, «выбить из меня эту дурь».
Медитация, дыхательные практики, единение с природой — все это нужно друидам, чтобы управлять своими силами, замедляться, становиться частью мира. Но все эти практики летят к чертям, когда приходит настоящая ярость. А сейчас я была ох как зла. До слез, до дрожи в коленях. Мне хотелось кричать, бить его в эту идеальную грудь, швырнуть в него тот самый горшок с геранью. Чтобы он хоть каплю понял, как мне больно и горько.
— Ты, кажется, тоже не горела желанием говорить друзьям о нашей свадьбе? — не остался в долгу атлант. Его глаза сверкнули холодной сталью.
— Друзьям, а не мужу! — выкрикнула я и тут же замолчала. Это слово обожгло язык, как укус осы. Я резко прикрыла глаза, пытаясь взять себя в руки, собрать в кулак рассыпавшиеся осколки самообладания.
О, Боги! Я сказала это вслух. Правда, сказала.
Муж…
Меня обдало жаром дикого смущения, я тихо застонала и торопливо, по-детски, спрятала разгоревшееся лицо в ладонях. Сквозь пальцы я увидела его сапоги, сделавшие шаг ко мне.
Его руки, теплые и сильные, легли на мои плечи, обнимая крепко и надежно. На секунду я позволила себе замереть, слушая ровный, гулкий стук его сердца сквозь ткань, вдыхая его запах: кожи, дорожной пыли, океанской соли и чего-то неуловимо его.
Где-то в кустах магнолии вдруг заорала недовольная дракошка, которая почти сразу после возвращения отправилась охотиться на бабочек и все это время ползала по саду.
Ее вопль мгновенно отрезвил.
Нет-нет! Только не это! Я знаю, что будет дальше: я не смогу устоять. Его близость действует на меня, как пирог с ванильным кремом на Брини: так сладко, что хочется еще и еще…
Но моя злость — это то, что сейчас позволяет мне существовать дальше, оставаться самой собой. Я не хочу полностью раствориться в этом мужчине, стать безмолвным придатком при могущественном короле Атлантиды.
А все будет именно так, если я сейчас сделаю вид, что все нормально, что меня вовсе не задели его молчание, недомолвки и тайны.
— Отпусти! — я уперлась ладонями ему в грудь и с силой отстранилась.
Он попытался удержать, но поняв, что я настроена решительно, раздраженно разжал объятия и сделал шаг назад.
— Роксана, не драматизируй.
— Не драматизировать? — переспросила я сухим тоном. Я все же смогла совладать с эмоциями и сейчас все больше проваливалась в ледяную отстраненность. — Конечно, это же не твоя жизнь сейчас летит в Тартар. У тебя, как раз все отлично, Ваше Величество. Или хочешь сказать, что все будет как раньше? Все будет так, как я хочу?
— Как раньше — нет. Это невозможно, — спустя паузу признал он. — А как ты хотела?
— Я хотела прожить нормальную человеческую жизнь, с мужчиной, который будет мне доверять, будет меня… — я запнулась, так и не сумев произнести вслух слово «любить».
Ишь, чего захотела, да, Роксаночка? Всего месяц назад и думать о таком не стала бы.
— Я достаточно тебе доверяю, — парировал он.
— Но недостаточно для того, чтобы рассказать о том, что к тебе вернулась память, да? О том кто ты на самом деле?
— А ты бы поверила? — хмыкнул он. — Ответь честно, Рокс. Не появись здесь Кай со своей боевой звездой, скажи я тебе, что я — наследник Трезубца и будущий король Атлантиды, как бы ты отреагировала?
— Я… Я не знаю, — вынужденное признание далось с трудом.
— В этом-то и проблема. Любой из вас решил бы, что я свихнулся: бывший невольник, который утверждает, что он — король. Так что у меня были причины молчать о своем происхождении. И все же в тот вечер, когда я предлагал тебе уплыть со мной в Атлантиду, помнишь? Я действительно собирался тебе все рассказать, но…
— Но начался пожар… — я тоже припомнила тот хаотичный вечер, крики, дым и наше бегство по горящему городу. Даже моя злость стала утихать.
— Да. Начался пожар, и стало не до признаний. А дальше — кобольды, дракон, и вот это все… — он неопределенно махнул рукой в сторону гор.
— Ладно! Ладно… — я выставила вперед ладони, переводя дух и собирая мысли в одно целое.
Он тоже замолчал, дожидаясь моего ответа.
— Допустим, все так и было. Я даже могу сделать вид, что все это гроша ломаного не стоит, — хотя на самом деле очень даже стоит, мысленно добавила я. — Но что теперь? Что будет дальше?
Он пожал плечами и сказал как само собой разумеющееся:
— Нам нужно отправиться в Атлантиду.
— Тебе! — вновь вспыхнула я. — А не нам! Нам там делать нечего.
— Нам, Роксана, — с нажимом повторил Шэр. — От того, что мой статус изменился, наш брак все еще никуда не делся. Так что тебе придется уплыть со мной.
— Придется?.. — медленно переспросила я, облизывая вдруг ставшими сухими губы.
Он не произнес это вслух, но по его тону, ледяным глазам, каменному лицу это читалось и так: добровольно или нет, но он заставит нас… меня делать то, что ему нужно.
В конце-концов, что ему мешает просто приказать своим воинам запихнуть нас на корабль в качестве почетных пленников?..
— Сильвия и Марк, кажется, не возражают против этого путешествия, — добавил он, будто пытаясь смягчить предыдущую фразу.
— О, да! — горько хмыкнула я. — Ты быстро переманил их на свою сторону.
— Роксана, — тяжело и устало вздохнул он. — Для тебя это тоже шанс выполнить свое задание.
— С появлением Брини у меня есть шанс выполнить это задание и без твоей проклятой Атлантиды! Или, думаешь, на землях Империи не осталось зверей? И вообще знаешь что, дорогой муж? Я тебя не держу. Вон Одиссей плавал двадцать лет, пока его жена ждала на Итаке. И ничего, никто не умер.
— Если не считать сотню ее женихов, которых он перебил, вернувшись? — хмыкнул атлант.
Я смутилась. Ну, да… Было такое.
— И проблема в том, — продолжил Шэр, — что я просто физически не могу уплыть без вас.
— И почему же интересно?
— Клятва на крови, — сухо добавил он. — Помнишь?
До меня вдруг дошло. Я вспомнила священный холм в Клонтибрете, древние камни и кинжал с каплей крови.
— Я поклялся остаться с вами до Самайна либо пока вы не выполните все задания. Но я не могу дольше оставаться в Империи. Заговорщики явно не будут ждать, а времени остается все меньше. Мне нужно возвращаться домой. Так что ты не можешь как Пенелопа помахать мне платочком с пирса. До Самайна или до выполнения ваших заданий мы связаны магией. И это если не брать в расчет наш брак и то… что ты нужна мне.
