– С радостью на них отвечу, – сказал я. – Когда и где я могу это сделать?

– Времени на разговоры у меня нет, я сейчас сильно занята. Ответьте письменно и передайте ответы моему секретарю. Вот, здесь все вопросы.

Тина протянула мне несколько сложенных листов, я взял их. Один из наставников, воспользовавшись тем, что в разговоре возникал небольшая пауза, сказал:

– Не будем вам мешать, госпожа Тианелия.

После чего они оба откланялись перед Тиной и чуть ли не бегом удалились. Из чего я сделал вывод, что разговор со столичной проверяющей у них перед этим был не очень приятный. Когда шаги наставников затихли, госпожа проверяющая посмотрела на меня – всё так же: взглядом, от которого хотелось сразу же где‑нибудь спрятаться. И произнесла мягким, бархатным голосом:

– Ещё раз поздравляю с победой, Ари.

Признаться, я испытал настоящий когнитивный диссонанс: ледяное выражение лица Тины настолько не сочеталось с её нежным, тёплым голосом, что мне показалось, будто я смотрю видео, на которое наложили неродной звук. Это было сильно.

– Благодарю вас, госпожа Тианелия, – ответил я. – Ваши поздравления для меня особенно приятны. Разрешите посвятить мою победу вам?

Она едва заметно улыбнулась – наконец‑то – и тихо, так, чтобы слышал только я, произнесла:

– Ну раз так, если мне посвятили победу, то я должна вручить победителю специальный приз.

– Приз? – переспросил я, изображая недоумение, хотя прекрасно понял, к чему она ведёт.

– Приз, – ответила Тина, едва заметно прищурившись. – И если хочешь получить его, ты знаешь, в каком отеле и в каком номере он тебя ждёт.

– Хм, звучит заманчиво. И вот как от такого отказаться?

– Никак, – улыбнувшись, сказала Тина.

– Никак, – согласился я.

– Но сначала отметим твою победу как положено. Адрес и время – там, где твои «вопросы».

Я хотел было ответить что‑нибудь вроде «с нетерпением жду встречи», но мимо нас пошёл поток курсантов, поэтому мне пришлось сменить тон и громко сказать:

– Я заполню бумаги и предоставлю ответы вовремя, госпожа Тианелия. Разрешите идти?

– Идите, курсант Оливар, – официально ответила Тина, снова став ледяной, как будто ничего не было.

Я слегка склонил голову, развернулся и пошёл прочь. Когда отошёл на достаточное расстояние, раскрыл сложенные листы. Три были абсолютно чистые, на четвёртом – аккуратным почерком было выведено:

«Трапезная палата „Златая завеса“. Большая Торговая улица. Три часа дня. Назови имя – тебя проводят».

И тут же первая мысль: а чего ж так рано? Я прикинул: сейчас около половины двенадцатого, значит, у меня оставалось примерно три с половиной часа на всё про всё. На то, чтобы привести себя в порядок, добраться до города, и найти там эту «Златую завесу».

А как до города добраться? Директор больше экипаж не даст – сама мысль попросить его об этом после всего, что произошло, меня рассмешила. Тине «упасть на хвост» тоже не вариант. Перебор. Похоже, оставался лишь один способ – старый добрый «одиннадцатый маршрут». Но идти до города – это как раз те самые три с половиной часа. А там ещё надо найти эту трапезную палату. Да ещё и решить вопрос: в чём туда идти?

Место явно одно из самых дорогих и роскошных в Криндорне – в другое Тина бы не позвала. Это в отель можно притащиться в гимназической форме – прошёл через лобби, да и всё. А в этой «Златой завесе» сидеть рядом с шикарной дамой в форме курсанта – так себе вариант. А надеть нечего. Значит, надо было ещё успеть купить одежду.

Но с другой стороны, а кто сказал, что будет легко? Хочешь особый подарок? Тогда вперёд! Бегом!

Я сунул бумагу с адресом «Златой завесы» во внутренний карман кителя и быстрым шагом направился к воротам академии. Как только вышел за пределы территории, перешёл на бег. Время поджимало.

После поединка тело было лёгким, словно заряженным энергией, организм молодой, дыхание ровное, да и магическая поддержка не подводила – в общем, бежалось легко. В какой‑то момент я даже поймал себя на мысли, что мне просто приятно бежать. За час, может, чуть больше, я добрался до пригорода. Сердце билось часто, но дыхание не сбилось – разве что вспотел изрядно, и одежда прилипала к телу. Да и запылился сильно. Но это всё было не критично – всё равно надо было переодеться и помыться.

В пригороде мне удалось поймать свободный экипаж. Кучер сначала с подозрением посмотрел на потного пыльного курсанта, но когда я достал горсть золотых монет, продемонстрировав свою платёжеспособность, и вручил ему один риал, он тут же спросил:

– Куда едем, господин?

– В хороший магазин одежды, – сказал я, садясь в экипаж. – А потом на какой‑нибудь постоялый двор.

Кучер кивнул, дал команду лошадям, и экипаж тронулся.

Примерно через полчаса мы остановились у огромного магазина с позолоченной вывеской «Дом одежды господина Рамильда». Его витрины сверкали, как драгоценности. Шёлк, шерсть, бархат, тонкая кожа – там было всё. И её было видно, что цены кусаются, но выбирать не приходилось. Я вошёл внутрь, и на меня сразу набросился услужливый продавец с тонкими усами и безупречно выглаженным сюртуком.

– Чем могу быть полезен, господин? – спросил он.

– Соберите‑ка мне хороший комплект, – сказал я. – Чтобы было не стыдно зайти в приличное место.

Продавец кивнул, и через пятнадцать минут всё было готово: тёмно‑синий камзол с серебряной оторочкой, белоснежная рубашка с мягким воротом, жилет из тонкой ткани цвета стали, узкие модные штаны и гладко пошитые сапоги из мягкой кожи. И даже лёгкий плащ того же оттенка, что и жилет. Когда я посмотрел в зеркало, то сам себя едва узнал. Из зеркала глядел не курсант академии, а молодой дворянин, которому можно теперь и в высший свет было выйти без стыда.

А потом пришло время рассчитываться за всё это. Не то чтобы я плакал, но было больно. Впрочем, какие у меня были варианты? Бегать по лавкам и искать, где подешевле? Сам попросил привезти в приличный магазин. К тому же один добротный комплект одежды в любом случае имело смысл приобрести. У Ари всё было слишком простенькое и, скажем так, не особо новое. Возможно, от старшего брата, а то и от отца досталось.

Когда я вернулся к экипажу с дорогими покупками, кучер очень удивился моей просьбе ехать к дешёвому постоялому двору.

– Вы хотели сказать в гостиницу, господин? – уточнил он.

– Я хотел сказать: в дешёвый постоялый двор, – ответил я. – Более того, я именно это и сказал. И не понимаю, чего мы ещё стоим.

Кучер пожал плечами и повёз куда велено. Но апартаменты мне были не нужны. Мне было нужно место, где можно помыться и переодеться. Поэтому смысла тратить деньги на что‑то дорогое не было.

На постоялом дворе я быстро снял комнату с душем, быстро помылся, наскоро привёл себя в порядок и переоделся. Ткань новой одежды приятно холодила кожу, а запах свежего мыла смешался с лёгким ароматом чистоты и шёлка. И я снова чувствовал себя человеком, а не гладиатором. А ровно в половине третьего я снова сидел в экипаже.

– «Златая завеса» на Большой Торговой улице, – сказал я кучеру.

Тот снова удивился – видимо, не каждый день его пассажиры после дешёвых постоялых дворов едут в самые роскошные заведения города. Но возражать не стал и поехал. А я откинулся на спинку сиденья и с удовлетворением отметил, что успеваю. Даже с запасом еду.

К «Златой завесе» я прибыл чуть раньше назначенного. Кучер остановил экипаж у широкой мраморной лестницы, ведущей к массивным дверям из тёмного полированного дерева, инкрустированного позолоченным орнаментом. Здание выглядело именно так, как я и ожидал: нарочито дорогим, величественным, с намёком на аристократическое тщеславие. Два этажа из массивного белого камня, третий – целиком застеклённый. На углах – бронзовые фонари, фасад украшен лепниной, а над входом золотая табличка с выпуклой вязью: «Трапезная палата Златая Завеса». Под солнечными лучами она сияла так, будто её только что отполировали.

Я расплатился с кучером и поднялся по ступеням. У дверей меня встретил лакей в безупречно белых перчатках, жилете с золотыми пуговицами и с абсолютно счастливым лицом. Он склонил голову и произнёс: