— Эй! — воскликнул Браун.

Я нажал кнопку и удерживал палец, пока вес не потянул меня назад и ноги снова не коснулись пола.

— Что вы, чёрт возьми, делаете? — закричал Браун.

— Мне нужно её увидеть, Джан, — сказал я. — Это срочно.

— Неважно. У вас не было права так поступать. Немедленно покиньте зал суда.

Я поднял руки и стал пятиться от кабинки.

— Я буду в коридоре, — сказал я. — Буду там весь день или пока она…

Из кабинки раздалось жужжание. Браун подошёл к столу и снял трубку.

— Да, Ваша Честь, — сказал он.

Пока он слушал, я снова приблизился к кабинке.

— Судья, мне нужно вас видеть! — громко сказал я, перегнувшись через перегородку.

Браун прикрыл рукой микрофон и повернулся ко мне спиной.

— Он сказал, что это срочно и времени мало, — произнёс он. — Да, это он. Он всё ещё здесь.

Он послушал ещё несколько секунд, затем повесил трубку. Всё ещё стоя ко мне спиной, произнёс:

— Она сказала, что примет вас. Можете входить.

— Спасибо, Джан, — сказал я. — Я вам макиато должен.

— Не беспокойтесь.

— И ещё карамельку.

Я прошёл через кабинку в служебный коридор. Судья Коэльо стояла в дверях своего кабинета. Вместо чёрной мантии на ней были синие джинсы и вельветовая рубашка на пуговицах.

— Надеюсь, это того стоит, мистер Холлер, — сказала она.

Она повернулась и провела меня в кабинет.

— Простите за повседневную одежду, — сказала судья, подходя к столу. — Раз у нас весь день темно, я планировала заняться текущими делами.

Я понял, что речь о написании решений и судебных постановлений. Она села за стол и указала на один из стульев напротив.

— Повестка «о предоставлении доказательств», — произнесла она. — Вы, выходит, затеваете что‑то, о чём мистер Моррис пока знать не должен.

— Да, Ваша Честь, — сказал я.

— Садитесь. Расскажите мне.

— Спасибо. Время не ждёт, судья. Сегодня утром мы узнали, что вещественные доказательства по первоначальному делу не были уничтожены после вынесения приговора пять лет назад. Первоначальный адвокат Люсинды Санс забрал часть улик для независимой экспертизы — один из образцов следов пороха, якобы оставленных на руках и одежде Санс.

— И всё это до сих пор доступно? — уточнила она.

— Образец хранится в независимой лаборатории, куда её адвокат Фрэнк Сильвер передал улики. «Аплайд Форендикс» в Ван‑Найсе. Мы также узнали, что при первоначальном анализе на наличие следов выстрела они не использовали весь материал. В лаборатории до сих пор хранится неиспользованный фрагмент образца.

— И что вы хотите с ним сделать?

— Судья, мне нужна ваша повестка на отбор мазка ДНК моей клиентки в федеральном изоляторе. Затем необходимо выдать запечатанное распоряжение, обязывающее «Аплайд Форендикс» сравнить её ДНК с ДНК на неиспользованной улике, которая хранится в лаборатории.

Она долго смотрела на меня, словно собирая воедино все звенья цепи.

— Хорошо, объясните, — наконец сказала она.

— Мы всегда настаивали на том, что улики, указывающие на наличие пороха в деле против Санс, были сфабрикованы, — заявил я. — Они не могли быть настоящими, поскольку она не стреляла. Это означает, что помощник шерифа Сэнгер взяла у нее образцы для теста, но на каком-то этапе эти образцы были подменены на фальшивые, которые и дали положительный результат. ДНК-тест, который мы запрашиваем, должен обнаружить ДНК Санс — ее клетки кожи — на образце из "Аплайд Форендикс", если действительно проводились соскобы с ее тела.

— Тогда запрашиваемый тест будет палкой о двух концах, — сказала Коэльо. — Если её ДНК будет обнаружена на этой подложке, ваши доводы будут опровергнуты. Вы уверены, что хотите рискнуть, мистер Холлер?

— Безусловно, Ваша Честь. Мы полностью уверены.

— «Мы» — это кто? Вы обсудили риски с вашей клиенткой? Если её ДНК окажется на этом образце, вы понимаете, к чему это приведёт?

— Она знает, что происходит, и она тоже полностью уверена. Она невиновна. Она убеждена, что её ДНК на этой подложке нет.

Это была не ложь. Накануне вечером Люсинда позвонила из изолятора за свой счёт, и я рассказал ей о возможности того, что образец от первоначального расследования мог сохраниться. Я объяснил ей, что может показать ДНК‑тест. Она повторила то, что я только что сказал судье: она невиновна и, будь у неё шанс, она прошла бы этот тест.

— Ваша Честь, — добавил я, — данные с вышек сотовой связи и воссоздание преступления, хотя суд и отклонил их, доказывают невиновность моей клиентки. Этот тест тоже это докажет.

— Я восхищаюсь вашей уверенностью в клиентке и в том, что, по вашему мнению, покажут улики, — сказала Коэльо. — Но тогда зачем вам нужно, чтобы повестка и ордер были засекречены?

— Потому что, пока у нас нет результата, я опасаюсь препятствования правосудию.

— Да бросьте, мистер Холлер. Вы всерьёз полагаете, что кто‑то взломает «Аплайд Форендикс» и похитит улики?

— Возможно, судья. С тех пор, как я взялся за это дело, у меня и у моего следователя были случаи взлома домов. Судя по всему, ничего не украли. Мой домашний офис перевернули вверх дном, а компьютер уничтожили — на клавиатуру вылили кленовый сироп. Это были акты запугивания, и я прошу суд не разглашать информацию до получения результатов экспертизы. Как только они будут, суд сможет предоставить их всему миру, если посчитает нужным.

— Есть полицейские отчёты об этих взломах?

— Да. Мы оба написали заявления, и я могу запросить копии в полиции Лос‑Анджелеса, если суду они понадобятся. Но, как я уже сказал, время здесь критично. Я также подал страховое заявление на новый компьютер и оплату уборки. Без заявления в полицию они бы его не приняли. Вообще‑то раньше, когда хотели запугать, на ваши вещи могли помочиться или испражниться. Но с возможностью по ДНК вычислить человека, стали изобретательнее. Использовали бутылку моего собственного кленового сиропа — подарок от дочери.

— Прекрасно.

Она на мгновение задумалась, словно решая, стоит ли верить в рассказы о взломах без подтверждающих документов.

— Как быстро можно провести анализ? — наконец спросила она.

— Если мы доставим образец ДНК Люсинды Санс до конца дня, результат будет к понедельнику, — сказал я.

— Будет непросто заставить маршалов из изолятора действовать так быстро.

— Вы могли бы выдать мне повестку и ордер, разрешающий мне немедленный доступ к моей клиентке.

Коэльо покачала головой и начала делать пометки в блокноте.

— Нет, так мы делать не будем, — сказала она. — Я хочу, чтобы Служба маршалов США занялась и отбором ДНК, и доставкой в лабораторию. Тогда впоследствии не возникнет вопросов по цепочке хранения, если всё пойдёт так, как вы задумали и на что надеетесь.

— Да, Ваша Честь, — сказал я. — Очень мудро.

— Не будьте подобострастны, мистер Холлер. Вам это не идёт.

— Да, Ваша Честь.

— Я подготовлю документы сейчас и сделаю для вас копии в течение часа. Мне, вероятно, понадобится примерно столько же времени, сколько вам, чтобы сходить в кафетерий и принести моему секретарю макиато с извинениями.

Я промолчал. Она оторвалась от записей.

— Да, он мне об этом рассказал, — сказала она. — Каждый раз рассказывал. Не хотел, чтобы возникли вопросы о фаворитизме.

— Понимаю, — сказал я.

— Можете идти. Подождите в зале. Джан принесёт вам копии, как только они будут готовы.

— Да, Ваша Честь. Спасибо.

Я поднялся и направился к двери. Внутри у меня всё ликовало, но я старался этого не показывать. Положил руку на дверную ручку, затем снова взглянул на судью. Она уже повернулась к компьютеру на приставном столике, но каким‑то образом почувствовала, что я не вышел.

— Что‑нибудь ещё, мистер Холлер? — спросила она.

— Вы сказали, что собирались писать сегодня, — напомнил я. — Пользуясь тем, что зал темен.

— Да. И?

— Не могли бы вы пересмотреть ваше решение по «реконструкции» преступления доктором Арсланян? Судья, мне кажется, у вас есть шанс подписать…