И когда смотрю в глаза Линкольна, понимаю, кто всегда был для меня примером.

— Я сделаю все, что потребуется, Линк. Ты не будешь один за все отвечать.

Истон тихо выдыхает, и в воздухе разливается облегчение. Очевидно, он переживал не меньше Кольта, просто лучше это скрывал.

— Я не хочу, чтобы ты делал то, чего не хочешь, – искренне возражает Линкольн, проверяя, точно ли я все решил.

— Я и не буду. Кольт прав. Мы семья, а в семье защищают друг-друга.

— А как же Стоун?

— Я защищу ее как смогу. Даже если придется разгребать последствия того, что для нее уготовило Общество.

— Ты уверен?

— Абсолютно, – отвечаю я твердо, без колебаний.

— Что ж, тогда ладно. Где эта коробка, которую тебе прислало Общество? – спрашивает Истон, направляясь в ванную, чтобы смыть окурок.

— Сейчас принесу. Она в шкафу, – говорю я, вставая с кровати, чтобы достать эту чертову штуковину.

Мне нужно придумать, как передать ее Стоун сегодня вечером, не выглядя подозрительно или в отчаянии. Я уже подарил ей бриллиантовые серьги, так что, возможно, новый телефон не покажется ей чем-то странным. Вот только не уверен, как она отреагирует на еще один неожиданный подарок.

— Я тут подумал, может, мы искали компромат на Общество не в тех местах, – раздается сзади голос Истона.

— В каком смысле? – переспрашивает Линк.

— Ну, не в обиду тебе или Кольту, но, возможно, вы копали не там, где надо. Я же могу опуститься до дна, если потребуется. Мы все видели, как грязно любит играть Общество. Значит, они наверняка время от времени прибегают к помощи… сомнительных личностей, если вы понимаете, о чем я.

— Я как-то не думал об этом, – задумчиво бормочет Линкольн.

— Конечно, ты же не знаешь, кого это – быть подлым и коварным. Потому что ты самый правильный из нашей четверки, – пытается пошутить Истон, надеясь разрядить обстановку.

— О, думаю, последние месяцы научили меня кое-чему, – с горечью отвечает Линк.

Я перестаю слышать их разговор, потому что лихорадочно ищу коробку, которая, похоже, пропала. Голова кружится, живот сводит от ужаса с каждой секундой, пока я не могу ее найти. Я в панике швыряю вещи через плечо, пытаясь найти эту чертову коробку, когда ко мне присоединяются Истон и Линкольн.

— Ее нет! Черт возьми, ее нет! – кричу я, уже на грани безумия.

— Ты уверен, что оставил ее именно здесь? – резко спрашивает Истон, тоже начиная переворачивать все вверх дном в поисках этой бомбы замедленного действия от Общества.

— Да, уверен! Она пропала. Пропала, мать твою!

— Спокойно, Финн. Дыши, брат, – Линкольн вытаскивает меня из шкафа и ставит на ноги. Он хватает меня за дрожащие плечи, пытаясь успокоить, но его ровный голос и твердая рука не помогают.

— Они, должно быть, забрали ее, когда оставили то гребаное послание в ванной. Блядь! Что это значит, Линк? Что это, черт возьми, значит?! – ору я, вцепившись в его рубашку, чтобы не рухнуть на пол.

— Это значит, что нам чертовски не повезло, Финн. Теперь мяч на их стороне поля. Остается только ждать их следующего хода, – невозмутимо поясняет Истон, хотя ситуация явно хуже некуда.

— Истон прав, – стоически соглашается Линкольн. — Если они забрали коробку, значит, знают, что ты не собирался отдавать ее Стоун. Теперь нам остается только ждать их реакцию. Сейчас ничего нельзя изменить, Финн. Не стоит так распаляться. Что бы они ни задумали – мы найдем выход. Вместе.

Я смотрю на своих друзей с открытым ртом, пока они изо всех сил стараются казаться собранными – просто чтобы успокоить мою истерику перед надвигающейся бурей дерьма. Но даже их попытки поддержать меня не облегчают тяжесть в груди. Я чувствую, как стены вокруг меня сжимаются, и понимаю – время вышло.

Мы предупреждали.

Я вспоминаю слова, написанные черным на зеркале в ванной. И это правда. Они действительно предупреждали. Просто я не выполнил их условия, а это значит, что теперь они придут за нами.

Но самое страшное – они придут за Стоун. И это настоящая причина, по которой я чувствую, будто мой мир рушится.

Что эти ублюдки собираются с ней сделать?

И как мне, черт возьми, это остановить?

Стоун

— Ты в последнее время погружен в свои мысли больше, чем обычно, квотербек. Хочешь поговорить об этом? – спрашиваю я, запуская пальцы в его шелковистые светлые волосы, а он лишь крепче обхватывает мои бедра.

Что-то гложет его уже несколько недель, и, что бы это ни было, оно пожирает Финна изнутри. С тех пор, как мы побывали на дне рождения его отца, над ним нависла черная туча. Он пытается отмахнуться, но тень не отпускает его ни на миг. Не знаю, что тогда случилось, но уверена – причина кроется в том вечере. Только что он был счастлив, а в следующую минуту – словно весь его мир рухнул.

Тогда я не стала лезть с расспросами, но, будь я любительницей пари, поставила бы на его отца. Вряд ли Хэнку Уокеру понравилось мое присутствие в его доме. И уж тем более то, что Финн представил меня как свою девушку. Наверняка он отвел сына в сторону и высказал все, что думает, пока я не видела. Если именно это так тревожит Финна, то нет необходимости продолжать расспросы.

Старику не нравится, что его звездный сын встречается с девчонкой с южной окраины. Ну и что? Мне-то какое дело до его мнения? Уверена, он считает, что я просто очередная охотница за деньгами, мечтающая заполучить его сына, чтобы вырваться из грязи, в которой родилась. Как будто я не надрываю себе задницу, чтобы добиться всего сама. Пока Финн знает правду, мне плевать, что думает его отец.

Для меня в этих отношениях есть только двое – я и мой красавчик. Все остальные могут идти к черту, и я не постесняюсь сказать об этом прямо в лицо этому старикану.

— Ты же знаешь, что можешь рассказать мне все, что угодно, верно? – мягко настаиваю я.

Надеюсь, он выложит, что его гнетет. Но вместо того, чтобы признаться, Финн лишь сильнее прижимается ко мне, уткнувшись лицом в мою грудь, ища утешение, которое могу дать только я.

— Все в порядке, Стоун.

— Врешь. И если ты хочешь пощадить мои чувства, то не стоит. Я уже большая девочка, красавчик. Выдержу удар.

— А вот я, может быть, нет, – бормочет он, избегая моего взгляда. — Я не хочу тебя потерять, – хрипло выдыхает он, и мое глупое сердце сжимается от боли.

— Как-то слишком глубоко для разговора на учебной парковке, тебе не кажется? – пытаюсь подразнить его я, но он лишь сильнее сжимает меня в объятиях, и по этому жесту я понимаю, насколько его тревога серьезна.

Черт.

Видимо, отец здорово его достал. Финн из кожи вон лезет, чтобы угодить ему, даже отказался от своей мечты стать астрономом. Он делает все, чтобы не разочаровать этого старого придурка. И я его понимаю. Из того, что Финн мне рассказывал, его отец – настоящий тиран, который и глазом не моргнет, отрекаясь от собственного сына.

Но если Финн думает, что его отец может меня отпугнуть, то сильно ошибается. Я никуда не уйду. Мне плевать, кем себя мнит Хэнк Уокер. Единственный человек, который может меня оттолкнуть – это сам красавчик, а судя по тому, как отчаянно он сейчас прижимает меня к себе, этого не случится.

— Эй, посмотри на меня, – тихо приказываю я, слегка дернув его за волосы, заставляя поднять глаза. – Я твоя, Финн. Ничто и никто этого не изменит.

Его глаза темнеют, наполнившись грустью, а на красивом лице застывает выражение глухой тоски.

— Хотел бы я в это верить, – шепчет он, и каждое его слово пропитано болью.

Что твой отец с тобой сделал, малыш? Клянусь, будь он здесь, я бы врезала ему по яйцам.

— Если бы через несколько минут у меня не было занятий, я бы заставила тебя в это поверить.

Я игриво ерзаю задницей у него на коленях, и его член тут же оживает. Этот маленький озорник в его штанах всегда готов поиграть – в отличие от хаоса в его голове, который так часто нам мешает. Особенно сейчас.