Кинли

Опустошенные как физически, так и морально, после почти часа душераздирающих слез и слов, полных чувства вины, мы отправляемся спать в дом. Вместо того чтобы погрузиться в столь необходимый сон, мы оказываемся посреди кровати Дерека и занимаемся чем угодно, только не спим. После того, как заставил меня раздеться, он раздвигает мои ноги и заставляет меня мастурбировать, пока я не кончаю в считанные секунды. Затем он закидывает мои колени себе на плечи и сосет меня, пока не доводит до очередного судорожного оргазма, после которого я выкрикиваю его имя, умоляю о члене, благодарю его, называя сэром. И на этом он не останавливается. Натягивает презерватив и притягивает меня к себе, а затем вонзается в мою израненную и покрытую синяками промежность. Его собственнический взгляд притягивает меня как магнит, мы трахаем друг друга до бесчувствия, пока я не начинаю дрожать, а он не дергается и не изливается в меня.

— Боже мой, как же я люблю тебя, малышка, — говорит он, все еще находясь внутри меня и обхватывая ладонями мои щеки. — Я не могу представить себя в другом месте, — добавляет он с взглядом, в точности описывающим мои чувства. Безмолвным. Одурманенным. Охваченным любовью. Он проводит пальцем по моему лицу и шее, затем по изгибу груди. — Когда я с тобой, мне становится легче дышать, как будто с плеч свалился тяжелый груз, и моя жизнь только начинается.

Я безнадежно влюблена в Дерека Киннарда, и хотя у него темное и уродливое прошлое, за последний час я вознеслась настолько высоко, насколько это вообще возможно. Но все же он не единственный, у кого живут уродливые демоны в шкафу. У меня есть собственная тайна, которую намеревалась раскрыть сегодня вечером. Но теперь, когда лежу в его объятиях, слушая его тихий храп, довольная и наполненная новоприобретенным спокойствием, собираюсь заснуть и проснуться с этим мужчиной, который покорил мое сердце, и мне предстоит сделать нелегкий выбор.

Оставить ли это уродливое прошлое при себе, как было все эти годы?

Или открыть горькую правду и рискнуть разрушить все то прекрасное, что только что произошло между нами?

К тому времени, как Дерек отвозит меня на работу и дарит долгий поцелуй на прощание у дверей офиса, я чувствую себя невероятно усталой и близкой к коматозному состоянию. Каждый сантиметр моего тела болит и покрыт напоминаниями о прошлой ночи. Тот эффект, который он оказывает на меня, — это серьезная проверка реальности всего, чего я когда-либо хотела. К тому же он утверждает, что любит меня. Но любит ли он? Может ли? Способен ли безжалостный убийца на настоящую любовь?

Отрицание, смешанное с чувством вины и сомнениями, проносится в моей голове, словно меня тянут в сотню разных направлений. Я волнуюсь. Боюсь. Нет, черт возьми, я в ужасе.

Смогу ли я когда-нибудь оправдать лишение человека жизни? Никогда.

Смогу ли я когда-нибудь поверить, что серийный убийца может измениться? Будет ли мое сердце в итоге разбито?

У меня так много вопросов, так много сомнений, и хотя я еще не знаю ответов на все вопросы, в одном я уверена — Дерек не обычный психопат-убийца. Убийства не возбуждают и не забавляют его. Он не безумец и уж точно не монстр. Он терзается чувством вины и искренне верит, что то, что он делает, может спасти несколько невинных семей от трагедии и навредить его собственной жизни. Конечно, он не Бог. Не присяжный и не судья. Он никогда не сможет изменить мир или остановить незаконный оборот наркотиков и их употребление. Но он виновен в смерти человека, очень дорогого сердцу моей сестры, и я не совсем понимаю, как с этим справиться. В глубине души я рада, что Кейс мертв. Черт, я счастлива. Так стоит ли мне рассказать Дереку о том дне? Или Кери? Так ли это важно спустя столько лет? И вызовет ли это еще большую ярость у Дерека или заставит его взглянуть на меня по-другому?

Разрушит ли тот факт, что мой дядя изнасиловал меня, все прекрасное, что было между нами?

Неужели Кейс Хант, даже мертвый и находящийся в месте, о котором я с содроганием вспоминаю, продолжит лишать меня будущего?

Ужас охватывает меня при мысли о том, что Марк и Клейтон придут сегодня утром. Моя одежда та же, что и вчера. Я устала, не приняла душ, от меня пахнет сексом и Дереком. Вчера вечером я собрала сумку с вещами, но в ней были только косметика и несколько туалетных принадлежностей. Больше он ничего не разрешил взять. В тот момент я не обратила внимания на его доводы и восприняла это как проявление беспокойства, а не собственничества.

После бесчисленных раундов секса и постоянных просьб не надевать презерватив мы оба погрузились в изнурительный сон, и утром я проснулась от того, что он был позади меня и двигался во мне без презерватива. После этого он не позволил мне принять душ, заявив, что хочет, чтобы все, кто будет приближаться ко мне, чувствовали только его запах.

И то, и другое — явные черты контролирующего доминанта.

У меня звонит телефон, и я чуть не подскакиваю со стула. Набрав в грудь воздуха, отвечаю, и Клейтон спрашивает, не хочу ли я чего-нибудь на завтрак. Хотя я не уверена, что смогу что-нибудь съесть, мой урчащий желудок говорит об обратном.

— Если у них есть тыквенные кексы, было бы здорово. В противном случае просто чай со льдом.

Благодарю Клейтона и завершаю разговор, как раз в тот момент, когда входит Марк.

— Доброе утро, Стройняшка, — как и в любой другой день, он бодр, улыбка сияет на лице. Проходит всего секунда, прежде чем замечаю веселые искорки в его глазах. Он откидывает голову назад и вдыхает тот запах, который, как я знаю, невозможно игнорировать.

— Так-так. Похоже, кто-то перепихнулся, и, черт возьми, это точно не я.

Съеживаюсь от стыда, чувствуя, как жар разливается по шее, я совершенно унижена и ничего не отвечаю. Марк воспринимает это как согласие и продолжает издеваться надо мной.

— Отлично. Вам двоим уже несколько недель нужно было вытравить из себя всю эту похоть.

— О Боже, Марк, — буквально ищу дыру, в которую можно провалиться.

Кери бы это понравилось.

— Судя по вчерашней одежде, ты осталась у него?

Робко киваю в ответ, а затем сообщаю, что закончила с анкетами. К счастью, он оставляет эту тему.

— Хорошая работа. После обеда у меня назначена деловая встреча с Робом, так что если у Клейтона нет для тебя задач, можешь свалить отсюда пораньше.

Чуть меньше часа спустя я совершаю еще один совершенно несвойственный мне поступок — лгу и начальству, и Дереку. Прошу Марка отвезти меня домой, симулируя мигрень перед ним и Клейтоном, и отправляю Дереку сообщение, что сопровождаю Марка в слежке.

Какой же я стала лгуньей, что не только не соответствует моей натуре, но и является жестоким, а возможно, и непростительным обманом.

Когда Марк высаживает меня у квартиры, с трудом прихожу в себя, выпиваю бутылку холодной воды, принимаю душ, переодеваюсь и даю волосам высохнуть естественным путем в течение нескольких минут, пока гуглю «Прощает ли Бог серийного убийцу?». Затем заезжаю в банк, снимаю пятьсот долларов и направляюсь в Farmers Branch. После ужасных пробок на шоссе, наконец, добираюсь до съезда и сворачиваю к адресу, который записала на розовом стикере.

— Этого не может быть, — чайная? С какой стати наркодилеру разливать чай и подавать причудливые десерты? Впрочем, вполне возможно, что это не тот человек, а всего лишь странное совпадение.

Это странно. Но можно проверить.

— Столик на одного, — говорю веснушчатой рыжей, которой на вид не больше семнадцати. Она улыбается, демонстрируя мне рот, полный разноцветных брекетов, затем берет меню, усаживает меня и говорит, что официант сейчас подойдет.

Через несколько секунд привлекательная женщина с каштановыми волосами представляется Морган и рассказывает о сегодняшнем специальном предложении. Я заказываю тропический черный чай и мини-булочки с фруктами и домашним взбитым медовым маслом. В заведении немноголюдно, что, наверное, хорошо, но когда я вижу в зале только двух других официантов, меня охватывает разочарование. Ни одно из имен на бейджах не указывает на человека, которого ищу.