— Почему наша красотка так смущается? — спросил мой ненасытный Алан. Он буквально пожирал мою грудь взглядом.

А сзади я уже чувствовала ласковые поглаживания по моей попке…

— Ох, сладкие мои, мне просто нужно немного привыкнуть к этому всему. Я немного смущаюсь… Оохх.

Алан начал мять мою грудь и ущипнул за сосок, а потом нежно поцеловал в губы.

— Ты такая чувственная, моя девочка, — прошептал он мне на ушко. — Но сегодня с тебя хватит, тебе нужно отдохнуть, а завтра обязательно продолжим.

— Да, любимая, завтра тебе будет ещё лучше, чем сегодня, — соблазнительно прошептал Эрик, целуя моё плечо.

— Хорошо, мои сладкие. Нам нужно как-то добраться до душа…

— Давай ещё чуть-чуть поваляемся и обязательно сходим, малыш.

Я согласно кивнула и обняла своих мужчин, и мы буквально сплелись в один счастливый клубок. Через какое-то время мы всё же встали и пошли в душ, а там уже меня очень тщательно вымыли, не забывая ласкать в четыре руки и целовать. Я тоже помыла своих красавчиков, правда, один конкретный очень смущался, и мне пришлось буквально каждый его шрам поцеловать.

Вышли из душа мы очень счастливые, а Алан был ещё и очень смущён, так как в пикантных местах шрамы тоже имелись. Зато я перестала смущаться своих мужчин, мне было с ними так комфортно, и я прямо голенькая опять легла с ними в кроватку. Сзади опять устроился Эрик, а вот я лежала на груди у Алана.

Я лежала и нежно гладила живот Ала. Он практически всей левой стороной был в шрамах от ожогов, их было много, и тянулись они до самого колена. А вот на его икре не было части или, правильно сказать, куска мышцы, она была вырвана, видимо, поэтому он прихрамывает.

— Милый, ты расскажешь, что с тобой случилось? — я боялась тревожить его старые раны, но оставаться в неведении тоже не хотелось. Мы ведь теперь не просто друзья, а пара.

— Да, малышка, — парень тяжело вздохнул и, обняв меня покрепче, начал свой рассказ.

— Когда мне было десять лет, у нас в доме случился пожар. Я был из довольно влиятельной и богатой семьи, поэтому у нас были конкуренты по бизнесу да и просто завистников хватало. Это был поджог, так получилось, что мой кровный отец в этот момент был в подвале в своей мастерской, и он просто не успел спастись из того кошмара, который произошёл. У нас вообще семья была небольшая, всего три отца и моя мать, а ребёнок у них был только я. Во время пожара умер и второй мой отец, спасая мать из пожара, а третий спас меня, когда на меня упала горящая балка. Он вытащил меня из-под неё, из-за чего тоже здорово обгорел, но это было не критично. В итоге нас выжило только трое, но после этого нашей семье и благополучию пришёл конец. Отец потерял много денег и здоровья, ища тех, кто убил его побратимов, а мать просто нас бросила. Ей не нужны были два урода, как она выразилась… — на этих словах он запнулся и с болью в глазах посмотрел на меня.

— Родной мой, я всегда буду любить тебя и буду рядом. Хочешь, я каждый день буду целовать твои шрамики, как сегодня в душе? — спросила я коварно, целуя его в живот, вспоминая, как ему понравились эти мои поцелуи.

Парни рассмеялись и начали меня тоже целовать, причём кто куда попадал.

— Милая, мне очень понравились поцелуи… Особенно те, что пониже пояса, — проговорил слегка хрипловато Ал и явно немного смутившись.

— Ммм… я бы тоже хотел такие поцелуи! — подал игривый голос мой норк.

— А у вас вообще женщины ласкают члены своих мужчин? — спросила я, потому что удивилась такой реакции на мои поцелуи.

— Нет, малыш. Им обычно противно прикасаться к мужским достоинствам и уж тем более ласкать, — сказал Эрик.

— Но почему? — искренне удивилась я.

— У нас считается это очень грязно, такое могут делать только женщины в домах удовольствия за космические деньги, — лаконично ответил мне Ал.

— У вас и такое есть? Но кто же там работает, раз женщины так ценны? — ещё больше удивилась я.

— Не все женщины могут иметь детей, так как слишком слабы здоровьем, их обычно никто не берет в жёны, но это не всегда так, для многих бесплодие не помеха для счастья. А женщинам, которым повезло меньше, больше негде работать, и они идут в дома удовольствия, где холостые мужчины покупают их тело за хорошие деньги. Живут эти дамы хорошо и вполне довольны жизнью, к ним клиенты относятся как к королевам и особые услуги покупают только за бешеные деньги.

— Ничего себе, удивили. Получается, вы именно там опыта набрались? — спросила я с прищуром.

— Да, мы, кстати, с Алом часто ходили туда вместе, — ответил честно Эрик.

— А одну на двоих девушку брали раньше?

— Нуу, один разок. Правда, девушка нам совсем не понравилась. Она постоянно возмущалась, что члены большие, и оскорбляла Алана.

— Да, я очень был зол, сидеть она потом, наверное, пару дней не могла, — сказал Ал с долей ехидства, а я лишь хмыкнула.

— Анри, а у тебя сколько было мужчин? — спросил меня Эрик.

— Один, и он был… в общем, не такой как вы. У нас всего несколько раз секс был, а вот кончила я сегодня первый раз с вами, мальчики!

Парни были шокированы и не понимали, как такую красотку могли упустить чуть ли не все мужики моего мира.

— Кстати, Ал, а как сейчас твой отец?

— Сейчас он живёт спокойно в нашем поместье, он так и не нашёл тех уродов, — проговорил с грустью в голосе парень.

— Мда уж, следы те уроды замели хорошо, мой отец тоже не смог ничего добиться, — буркнул норк.

— Вы дружили семьями, поэтому с детства знакомы? — заинтересовалась я.

— Не то чтобы семьями, моя семья раньше имела бизнес, мы изготавливали хорошую броню для воинов, вот отец Эрика был один из лучших наших клиентов, он всегда одевал себя и своих ребят только у нас.

— Понятно… Прости, милый, что начала этот разговор, просто хочу знать тебя лучше, — прошептала я ему в губы и поцеловала со всей нежностью.

Мой нежный и ласковый мужчина мне ответил со всем жаром, выплеснув в этот поцелуй все свои негативные эмоции. Оторвались мы друг от друга спустя минут 10, как ни странно, Эрик совсем нам не мешал и не проявлял ревность. Они вообще после той сцены в карете резко примирились друг с другом и я бы даже сказала синхронизировались.

После поцелуя я повернулась ко второму своему объекту желаний и со всей страстью впилась в его губы. Этот поцелуй был явно другим, нежности в нём не было совершенно. Когда мы прервались, мой норк посмотрел на меня виновато.

— Милый, ты чего?

— Малыш, я был груб сегодня и сейчас. Если тебе что-то не нравится, ты мне говори, не молчи, пожалуйста. Я не хочу тебя потерять из-за своей страстной натуры. Поверь, это всё мелочи, и я смогу сдержать себя.

— Эрик, ты серьёзно сейчас? — сдвинула я недовольно брови. — Неужели ты увидел, что мне что-то не нравится?

— Нет, родная, но, возможно, ты не хотела обидеть меня. Мы с Алом вели себя очень дерзко и грубо. — в этот момент меня сзади обнял Ал.

— Парни, не злите меня! Я хочу, чтобы со мной вы были собой. Я не притворялась, и мне всё очень даже нравилось! И даже если не понравится что-то, я молчать не буду, не волнуйтесь.

Парни широко улыбнулись, зажали меня своими сильными телами с обеих сторон и принялись тискать. Я кое-как вывернулась и улеглась на грудь своего норка.

— Кстати, милый, ты обещал рассказать мне, почему ты не любишь иномирянок.

Эрик вздохнул, поцеловал меня в лоб и принялся рассказывать.

— Так получилось, что моя семья тоже была неудачной, малыш, её по сути толком и не было, нас было всего трое. Моя мать была иномирянкой, а отец был богат, так как служил королю и был одним из его приближенных воинов. Но для неё он был всего лишь мерзким норком, хоть она и играла в любовь. Она воровала у него, сделав себе отдельный счёт, постоянно обворовывала отца, а я был вообще случайностью, детей она с моим отцом не планировала. Когда сумма накопилась хорошая, а со мной она устала возиться, она решила организовать развод, а это у нас сделать сложно, поэтому она пустила грязные слухи об отце сначала, а потом и обвинила на суде. В итоге их развели, отец остался один с разбитым сердцем и почти опустошённым банковским счётом, а к этому всему ещё и я как напоминание. Только со временем отец смог прийти в себя и относиться ко мне нормально, но войти в другую семью так и не захотел. А мать завела, её я видел только пару раз в зрелом возрасте.