— Десять лет. Десять лет бесконечных сражений, голода, разрушений. Потерянное поколение. И всё это ради территории, которая в итоге стала ничьей.

Он замолчал, оставляя пространство для тишины, которая говорила больше, чем любые слова. Я, как и все остальные, была полностью погружена в его рассказ. Перед моими глазами словно ожили картины войны — норки, сражающиеся с невероятной яростью, и люди, отчаянно защищающие свои дома.

Профессор глубоко вздохнул, и его взгляд стал немного мягче, словно он нёс груз воспоминаний о тех далёких временах.

— Наконец, после десяти лет жестоких и беспощадных сражений, в 11010 году было заключено перемирие. Короли Реган из Норвена и Алерион из Мирдалии встретились в столице Нильгасе, чтобы подписать мирный договор, — произнёс Эйрдон, проводя указкой по карте, на которой было обозначено место той исторической встречи. — В ходе переговоров было решено поделить спорные территории, создав между нашими странами демилитаризованную зону.

Он указал на небольшую область, пересекающую границу двух стран.

— Эта зона до сих пор служит символом не только мира, но и взаимопонимания между нашими народами. Она напоминает о том, что даже после десятилетия конфликтов можно прийти к согласию.

Эйрдон сделал паузу, его взгляд пробежался по аудитории, словно он хотел убедиться, что все понимают важность этого момента.

— Война Пограничных Земель стала не только крупнейшим конфликтом нашего времени, но и началом новой эпохи. До неё в Мирдалии жили в основном люди, а норки обитали преимущественно в Норвене. Однако после подписания мирного договора всё изменилось. Многие норки переселились в Мирдалию, и обе расы начали строить совместное будущее. Сегодня Мирдалия — это символ гармонии, где норки и люди работают вместе, развивают науку, искусство и общую культуру.

Его голос стал тише, почти проникновенным.

— Эта война оставила шрамы на теле наших стран, но она также преподала важный урок: дипломатия и взаимное уважение гораздо сильнее оружия. С тех пор Норвен и Мирдалия поддерживают тесные связи. Их сотрудничество позволило укрепить не только экономику, но и культуру обеих стран.

Эйрдон отложил указку и сложил руки за спиной. Он замер на несколько секунд, а затем его взгляд стал проницательным.

— История, студенты, не только рассказывает нам о прошлом. Она даёт возможность избежать ошибок в будущем. Важно, чтобы вы, новое поколение, стремились к миру и взаимопониманию. Пусть уроки прошлого станут для вас ориентиром. Помните, что война не имеет победителей, лишь потерявших.

Его слова повисли в воздухе, создавая ощутимую тишину в аудитории. Каждое слово отзывалось в сознании студентов, а в моей голове снова и снова звучала мысль: «Можно ли было избежать этой войны? Или такие конфликты неизбежны?»

Я бросила взгляд на Вивьен, которая старательно записывала каждую фразу. Хили сидела с хмурым видом, явно обдумывая услышанное. Меня тоже захлестнуло странное чувство… История этого мира была сложной, но в ней было столько параллелей с моим собственным.

Профессор окинул нас прощальным взглядом.

— На этом наше занятие заканчивается. Подумайте над тем, что вы услышали. Завтра мы поговорим о первых договорах между Норвеном и Мирдалией, которые заложили основу современного мира.

Когда он покинул аудиторию, шорох закрывающихся блокнотов и тихий разговор студентов стали сигналом к окончанию занятия. Но тишина внутри меня осталась — слишком много мыслей. Война, мир, сотрудничество… Этот мир оказался ещё сложнее, чем я ожидала.

После последнего занятия мы направились в общежитие, уставшие, но немного облегчённые после насыщенного дня. В коридорах уже начинало стихать оживление, многие студенты возвращались в свои комнаты, обсуждая занятия и преподавателей. Когда мы почти подошли к своим дверям, я мягким жестом указала Ви, что хочу, чтобы она зашла ко мне. Она чуть запнулась, но потом улыбнулась мне с дружелюбной теплотой, словно соглашалась на что-то особенное.

Мы попрощались с Хили у моей двери. Девушка выглядела слегка удивлённой, но не придала этому особого значения. Мы договорились встретиться позже, в семь вечера, чтобы вместе пойти на ужин.

— А Хили не обидится, что не позвала её? — задумчиво спросила Ви, пока я отворяла дверь.

— Я не хочу, чтобы она присутствовала при этом разговоре, — честно ответила я, ощущая лёгкое смущение, которое, казалось, передалось и Вивьен. Она лишь хмыкнула, подняв бровь, но не стала задавать лишних вопросов.

Комната встретила нас уютной тишиной. Я сразу прошла к столу, решив создать уютную атмосферу. Заварив чай, я аккуратно достала из шкафа конфеты и сладости, которые успела собрать за время пребывания здесь. Сгрузив всё это богатство на стол перед гостьей, я чувствовала себя немного хозяйкой этого вечера. Ви, нисколько не смущаясь, потянулась к вазочке с конфетами, и я с трудом сдержала улыбку — сразу видно, наш человек!

— Слушай, у тебя здесь так уютно, — проговорила она, разглядывая комнату, будто чтобы отвлечься от своих мыслей. — Я всё никак не привыкну, что комнаты у нас больше, чем у парней.

— Это точно. Как-то даже неловко перед ними, — поддержала я, стараясь говорить легко. — Но, если честно, не жалуюсь. Лучше пусть у нас будут такие условия, чем наоборот.

Мы уселись напротив друг друга, на столе стояли дымящиеся чашки чая. Ви выглядела немного задумчивой, но всё же взяла конфету, обёрнув её фантик в ладони, словно сомневалась, стоит ли говорить о том, что её тревожит.

— Угощайся, не стесняйся, я для этого и поставила, — подтолкнула я её, чтобы разрядить обстановку. Она улыбнулась, развернула конфету и с удовольствием отправила её в рот. Этот момент напомнил мне наши старые, мирные вечера с сестрами дома, и что-то тёплое зашевелилось у меня внутри.

Ви внимательно и выжидательно смотрела на меня, явно ожидая, когда я начну говорить. Наконец, она не выдержала:

— Нууу? — нетерпеливо протянула она, слегка приподняв брови.

Блииин, с чего же мне начать? Я отвела взгляд, чувствуя, как щеки начинают предательски пылать.

— Ты когда сюда попала, у тебя была непонятная тяга к определённым мужчинам? — наконец спросила я и, кажется, покраснела ещё сильнее.

— Ох, Анри… — протянула Ви, и в её голосе звучала то ли насмешка, то ли понимание. — А я-то думаю, откуда в тебе вдруг такая робость! Мне мои мужья всё рассказали. Когда я первый раз испытала эту тягу, тоже была в шоке.

— Фух, так я не одна такая! — облегчённо выдохнула я, чувствуя, как напряжение немного отпускает.

— Конечно, не одна, — Ви усмехнулась, чуть наклонившись ко мне через стол. — Это у всех девушек такая тяга есть, и не важно, местная она или как мы, иномирянки.

— Так, а что это вообще такое? — спросила я, нахмурившись и пытаясь понять.

— Ты же знакома с понятием истинности? Только у оборотней это одна единственная пара на всю жизнь, их души связаны сквозь времена и всё такое. А здесь всё проще, — Ви пожала плечами. — Тебя толкает всё твоё внутреннее Я к мужчинам, которые тебе идеально подходят. С ними ты на подсознательном уровне чувствуешь, что сможешь создать крепкую семью.

— То есть это не совсем истинность, как у драконов, например, а типа внутреннего радара на правильных партнёров? — спросила я, не удержав смешка.

— Совершенно верно! — засмеялась она в ответ. — Это могут чувствовать только женщины. По сути, они должны искать именно таких мужчин и создавать браки, но, увы, большинство хотят только богатых и родовитых.

— А бедные мужчины им наверняка верят… — с грустью заметила я, чувствуя, как во мне закипает злость на такую несправедливость.

— Раньше верили, сейчас уже нет, — Ви покачала головой. — Я когда встретила своих парней, сразу почувствовала, что они мои, и долго не могла понять, что со мной, собственно, происходит… — она улыбнулась, и в её глазах зажглись тёплые огоньки воспоминаний.

— Думаешь, это опять постарался мир, чтобы женщины могли принимать в семью больше мужчин? — спросила я, задумчиво глядя на чашку с чаем.