Шакер помрачнел:

— Я только молю бога, чтобы мы не услышали по телевизору, будто в Уайт-Ривере ку-клукс-клан бегает по паркам и убивают людей. Члены Палаты, зависящие от туристов, сказали бы…

Его тревожная тирада оборвалась — в дверь конференц‑зала трижды громко ударили. Не дождавшись приглашения, створка распахнулась, и вошёл долговязый судмедэксперт, небрежно водрузив тяжёлый портфель на стул рядом с креслом Клайна.

— Не хотелось опаздывать, господа, но за последние три дня у нас вскрытий больше, чем за три обычных месяца.

Бекерт кивнул:

— Излагайте.

Трэшер вынул из портфеля лист, несколько секунд его изучал и положил обратно. Поднял на переносице очки в роговой оправе, провёл взглядом по сидящим за столом — на Гурни задержался всего на мгновение — и начал сжатый отчёт.

— Смерть обеих жертв наступила от асфиксии, что соответствует удушению. Множественные ушибы на лице, туловище, руках и ногах указывают на методичное избиение с использованием как минимум двух разных предметов, подобных дубинкам.

— Похоже на биты? — уточнил Торрес.

— Возможно, одна из них. Обнаружены также травмы от предмета с диаметром, приблизительно равным полицейской дубинке.

— Значит, нападавших было хотя бы двое, — рассудил Клайн.

— Разумный вывод, — кивнул Трэшер.

Торрес нахмурился:

— Вы хотите сказать, один из них мог использовать полицейскую дубинку?

— Или нечто аналогичное. Обычные дубинки имеют на одном или обоих концах кольцевые насечки для удобства хвата. На нижней части спины жертв видны следы, очень похожие на эти насечки.

Шериф вмешался:

— В наши дни любой найдёт что угодно в интернете. Надеюсь, мы не бросимся из этого делать вывод, будто там обязательно был полицейский.

Бекерт кивнул:

— Немало народу с радостью ухватится за такую трактовку, так что в пресс‑сообщениях используем слово «бита», а не «дубинка».

Трэшер продолжил:

— Любопытно и то, что травмы демонстрируют поразительное совпадение по числу и локализации у обоих.

Клайн нахмурился:

— Совпадение?

— По моему опыту врача неотложки и патологоанатома, я видел сотни жертв нападений. Обычно травмы распределены хаотично: разброс по месту и силе. Здесь — другое.

Торрес был озадачен не меньше:

— К чему вы ведёте?

— Удары наносились не в аффекте, характерном для большинства нападений. Их одинаковое распределение на каждом теле, сопоставимая сила и одинаковое количество — двадцать одна явная травма у Такера и двадцать две у Джордана — указывают на методичный подход.

— С какой целью? — бросил кто‑то.

— За то вам и платят, чтобы выяснить. Я наблюдаю и докладываю.

Клайн спросил, не отметил ли он еще странностей.

— Разумеется: следы ожогов на ступнях. Они выполнены специально изготовленным клеймом — вроде любительского инструмента для выжигания по дереву. Элемент сам по себе необычный, и это ещё не всё.

— Что ещё? — спросили сразу двое.

— У выжженных букв идеально чёткие края.

— И это означает?

— Во время прижигания ступни не шевелились ни на йоту.

Торрес возразил:

— Я видел следы связывания на лодыжках — очевидно, их фиксировали вместе. Плюс кто‑то мог удерживать. Это не объясняет неподвижности?

— Не вполне. Прикосновение горячего к чувствительной зоне стопы вызывает судорожный рефлекс. Границы отпечатка были бы «смазаны».

— Тогда что? Они были без сознания?

— Почти наверняка. Однако ни одна из черепно‑мозговых травм не достаточна для утраты сознания.

— Значит, их накачали?

— Да. Вплоть до блокады болевой чувствительности. Есть над чем подумать.

Бекерт медленно кивнул:

— Если задуматься — о сложности исполнения, о возможных мотивах — какие гипотезы приходят на ум?

— Этот вопрос выходит за пределы медицинского факта и попадает в криминологию, — ваша область, не моя. Удачи. — Он взял портфель и поднялся. — Предварительный отчёт о вскрытии мой офис перешлёт ближе к вечеру. Кстати, скрининг на опиаты — отрицательный. Алкоголь — выше порога для вождения, но недостаточен для наркоза. Полный токсикологический анализ будет через день‑два.

Когда дверь за Трэшером закрылась, заговорил мэр:

— На что, чёрт возьми, он намекал — что избиение само по себе было ненормальным?

Шериф ответил первым:

— Он намекал на высокий уровень планирования и намеренности.

— С какой целью?

— Похоже, сам не знал. И, кажется, не хотел говорить.

Бекерт обратился ко всем:

— Наш судмедэксперт любит эффектные появления, подливает масла в огонь и быстро уходит. Мы возьмём его профессиональные наблюдения, оценим их на фоне всех прочих свидетельств и сделаем собственные выводы. — Он повернулся к Торресу: — Давайте к находкам на месте.

Торрес нажал пару клавиш, возобновляя показ улик по порядку:

— Здесь верёвки, которыми жертвы были привязаны к перекладинам «джунглевого» спорткомплекса. Мы сохранили узлы и концы — для последующего сравнения, если найдём источник.

— Как вы умудрились сохранить узлы? — спросил Шакер.

— С ними чаще всего работают руками, значит, выше шанс, что на них останутся клетки эпидермиса. — Он перешёл к следующему кадру: — Эти следы шин мы обнаружили, когда подъехали к конструкции и остановились перед ней… Аналогичные следы — на одной из троп в соседнем лесу. Команда криминалистов…

Клайн перебил:

— Тип транспортного средства установили?

— Предположительно полноразмерный UTV, что‑то вроде Kawasaki Mule. Криминалисты сопоставляют рисунок протектора и колею с конкретной моделью и годом. Нам, по сути, повезло: кто‑то насыпал чуть утрамбованного грунта у качелей, и он набился в канавки протектора. И, похоже, этот грунт не характерен для этой части парка.

— Отлично, Марк, — улыбнулся Гурни. — Возможная связка с основным местом преступления.

Мэр нахмурился:

— С каким «основным»?

— С местом, где Джордана и Такера накачали, раздели, избили и заклеймили, — пояснил Гурни. — Поскольку именно там случилась основная часть насилия, это наиболее перспективная площадка для улик. — Он повернулся к Торресу: — На вашем месте я бы проанализировал грунт в протекторе. Возможно, там найдётся что‑то специфическое…

Шериф кашлянул, разрывая ход мыслей:

— Если, конечно, это не конское дерьмо.

Торрес моргнул:

— Сэр?

— По этим тропам люди выезжают верхом, — заметил кто‑то.

Торрес продолжил, не меняя делового тона:

— В непосредственной близости мы обнаружили несколько предметов, которые потенциально связаны с инцидентом: человеческие волосы, лотерейный билет, два окурка, батарейку от фонарика и вещь, представляющую особый интерес — использованный презерватив. Он лежал на лужайке примерно в ста футах от тел, частично скрытый у основания кустов. Не похоже, что он пролежал там долго.

— И вы полагаете, что у тот, кто его там оставил, мог быть… свидетелем — прищурился Клайн.

— Это возможно, сэр. Мы немедленно отправили находку в Олбани. Попробуем выйти на «CODIS» и установить личность. Вероятность невелика, но…

Бекерт кивнул:

— Есть ещё что‑нибудь, что вы можете нам показать?

— Несколько спутниковых снимков местности — чтобы прикинуть возможные пути въезда и выезда с площадки. Судя по частично опавшей листве, фото сделаны, вероятно, прошлой осенью.

На первом снимке, сфокусированном на спортплощадке, был виден прилегающий сектор парка — пункт проката каяков, заросший тростником берег озера, несколько деревьев вокруг. Торрес указал на места, где обнаружили следы шин.

На следующих двух снимках проступали более широкие фрагменты парка и лесные массивы. Последнее изображение охватывало весь парк, с трёх сторон ограниченный городскими улицами и с четвёртой — обширной дикой территорией, куда уходили некоторые парковые тропы.

В паре миль вглубь этой глуши серебрилось ещё одно озеро. На его берегу виднелись несколько небольших полян. Торрес пояснил, что озеро и прилегающая земля принадлежат стрелковому клубу Уайт‑Ривер, а на полянах стоят домики, принадлежащие членам клуба.