— Да. В Политех. На торгово-экономический. А ты? В лицей Алмаза? Ломоносовка? — на лице нешуточная заинтересованность и легкая зависть.

— Для Лицея Алмаза я сословием не вышел. Ломоносовка тоже не мое. Так что Политех. На промышленные технологии.

— Ого. Странный выбор для благородного, — он реально удивлен. Мол, зачем ограненному из благородной семьи вся эта скучная канитель? А как же магия? А вот так, парень.

— Тебя там твои приятели не заждались? — не слишком вежливо попытался я закруглить разговор.

— Да ну их. — парня вдруг «прорвало». — Им всем от меня что-то надо. Нормально и поговорить не с кем. Постоянно поддакивают, как будто своего мнения нет, либо пытаются в жопу поцеловать. Надоели, сил нет. Слава Силе, они здесь просто за мой счет покататься. Поступать в Политех у них кишка тонка. Но я пойду сейчас, не парься. Навязываться не буду.

— Иди. Я тут постою. Полюбуюсь. Но если хочется поболтать о поступлении, через полчаса я собрался на ланч в ресторан. Присаживайся ко мне, если там будешь. Не возражаю.

Все-таки, если прям совсем хорошо подумать, мне такой парень как Принц может очень пригодится в будущем. Посмотрим на его поведение, конечно, но пока что лучше его не отталкивать окончательно. Акценты, кто к кому подошел и кто к кому должен присесть, я расставил. Парень не дурак. Все наверняка понял. Так что если он присоединится ко мне за ланчем, считай принял условия общения. В моей компании принц — я.

Во время ланча мы поболтали с Принцем ни о чем. Да, он подсел ко мне, как только я устроился за столом. Я держался вежливого и прохладного тона, но старался не особо его отталкивать. Прихлебатели Принца молчали, в основном. Светлана, которая была его официальной невестой, строила мне глазки. Поэтому я ее тщательно игнорировал.

Аэростат продолжал поражать мое воображение. Ведь по сути, эта штука — всего лишь повозка для перевозки людей и грузов. Да сложная, дорогая, напичканная магией. Но просто повозка. Однако столовая зала — ресторан в этой повозке была оформлена дорого-богато. Несмотря на ограничения по весу, в ресторане присутствовала позолоченная лепнина, резные панели, тяжелые полированные столы, и прочие разлапистые хрустальные люстры. Пожалуй в «древние времена» так оформлялись только парадные залы в некоторых клановых гнездах. А кормят здесь!!! Не знаю даже, как и описать. А сейчас посреди всего этого золочено-хрустального, невероятно вкусного великолепия сидят не очень-то родовитые благородные или вообще нулевки и богатые граждане. Я не жалуюсь, я констатирую. Интересное время у нас теперь.

Я уже собирался уходить, как события закрутились весьма неожиданным образом. На кухне ресторана послышался какой-то шум. В парадную дверь, между тем, ворвалось несколько человек, выглядящих посреди этой обстановки дико и неуместно.

Впереди шел массивный толстяк в красном засаленном пиджаке, надетом на грязную серую рубашку. Не менее замызганные штаны удерживались на нем широкими подтяжками, идущими поверх рубахи. Завершал его образ не хилого калибра дробовик в руках.

Вслед за толстяком вбежала пара молодых людей в рабочих комбинезонах, с револьверами. Последней зашла тощая прыщавая, лет двадцати пяти, примерно, девица в красном комбинезоне. По ее дерганым, ломаным движениям можно было предположить, что она изрядно нервничает или под кайфом. А в руках она держала жезл с аметистами в оголовье. Сама — адепт.

На кухне явно кого-то били, слышался звон посуды и крики. Скорее всего с черного хода тоже ломятся враги.

— Всем сидеть! — Толстяк шандарахнул из дробовика в потолок. Сверху на столики посыпались хрустальные осколки и куски штукатурки. — Мы из Лиги Справедливости! Если вы не будете сопротивляться, никто не пострадает! Аэростат захвачен и полетит туда, куда скажем мы! Когда мы сделаем свое дело, всех вас отпустят!

ВСЕМ СИДЕТЬ!

Я прекратил слушать эту агитку и осмотрел своих собеседников. Нас четверо парней и одна девушка. Все, кроме Светланы, вооружены. Никаких запретов на ношение оружия для пассажиров первого класса не существовало. Встретился взглядом с Принцем. Судя по тому, что он пытался незаметно достать револьвер, решение он тоже принял.

— Так, слушайте внимательно! — я заговорил с каждым своим «призрачным шепотом». — Сейчас я накину на всех образ и отвод глаз. Немедленно поменяйте позиции. Я беру девку — ограненную. Остальных разбираете справа налево, как сидим. Как только атакуете — отвод глаз с вас спадет. Маневрируйте, не стойте на месте, прячьтесь за мебелью. Ты — это Светлане — вообще сиди до конца под отводом, не дергайся. Только отойди! Кто не участвует, просто постарайтесь выжить. Начали!

Договаривал я уже на бегу. Мой образ остался сидеть в кресле, я же, под «теневым плащом» в несколько прыжков оказался у группы «лигистов-справедливости». Толстяк как раз договорил и попытался еще раз пальнуть в потолок, я видел как он вскинул ствол и напряг палец на спусковом крючке.

От нашего столика звучит несколько быстрых выстрелов, и оратор, на нашедший понимания у неблагодарной публики, переводит обиженно-недоуменный взгляд на два пятна крови, расплывающиеся по его жирной груди.

Одновременно правый парень в спецовке получает пулю в плечо. Левый, когда я проскальзываю мимо него, целится из револьвера в зал. Толкаю в локоть. Вообще не надо стоять на месте, под обстрелом! Чревато появлением не предусмотренных Создателем дырок в организме!

Проявляюсь прямо перед дико вращающей глазами девицей. К счастью для всех, реакция у нее замедленная. Бью ее под дряблый нерешительный подбородок острием Грейс. Все — мгновенная смерть. Какое-то слабенькое проклятие, пытающееся скользнуть по клинку в мою ауру даром, небрежно сбиваю в сторону ближайшего стоящего на ногах «справедливца». Кушай не обляпайся, дорой лигист!

С разворота всаживаю навершие даги в затылок стоящему на ногах стрелку. Оглушенный террорист падает. Одновременно с этим, колени безымянного толстяка, продолжающего потрясенно глядеть на свою грудь, подламываются и тело падает на вощеный паркет.

Прошло лишь несколько секунд, но контроль над ситуацией в ресторане — полностью в наших руках. Пока что. Бью ногой в голову последнего сознательного боевика, который пытается стрелять лежа на полу.

Быстрая оценка обстановки. Из «моих» участвуют в драке двое. Принц и, как ни странно, парень, запомнившийся мне по крипте, по кличке «Жаба». На самом деле он Арчибальд. Какой-то там двоюродный или троюродный брат Принца. Он сперва метнул в одного из «комбинезонов» металлический шар, сломав тому ключицу. Затем выпустил из рукава цепочку с гирькой на конце и бежит, что характерно в сторону кухни. Молодец, тактическое мышление работает. Принц нервно откидывает барабан дымящегося револьвера. Кроме этих двоих к побоищу присоединился один из офицеров аэростата — он тоже стрелял. И дородный мужчина в костюме тройке, как раз сейчас закончивший доставать из саквояжа двудульный обрез. Остальная немногочисленная публика предпочитает прятаться под столами.

— Всем закрыть глаза! И присесть! — призрачный шепот направляю своим союзникам.

Не медля разворачиваю между дверью в кухню и залом полотно «гипнотического узора». И срываюсь с места. Как раз вовремя. Двери распахиваются, и в ресторанный зал вваливается еще одна кампания, состоящая из пяти вооруженных чем попало человек. Все они немедленно начинают пялиться на переливчатое полотно, висящее прямо на уровне их глаз.

Один из них, явно ограненный, с трудом отводит глаза от моей завораживающей чары.

Жаба-Арчибальд, закрыв глаза, тем не менее не смог остановиться. Он попытался присесть на колено, но инерция, бессердечная сука, и гладкий полированный паркет понесли его дальше прямо на ограненного. Столкновение вышло эпичным. Упали оба.