— Все правильно! — соглашается Кистяева. — А Светку он давно отшил. Если она надумает заявиться пораньше — я наберу тебе, не переживай, — крутит в руках телефон. — Ничего она не узнает!

— Назначила встречу в кабинете географии. Через десять минут. Я все подготовила. Станцую ему, — соблазнительно мурчит Дашка. — И это будет не то, что он видел на поле!

— Приватный танец?

Хихикают.

Возмущенно осматриваю Дашку с головы до пят, и капкейк с креветкой также возмущенно выпадает из моих покрасневших смущенных пальчиков на пол. Настроение стремится обратно — к нулю. Она оделась очень откровенно. Очень-очень-очень откровенно. Ну точно в магазине для взрослых прикупилась. А я как монашка с крылышками на спинке. И зачем я зашла в тот магазинчик карнавальных костюмов? Правильно тогда Динка сказала: «ангелочком — плохая идея».

— Пойдем, носики попудрим, — звучит издалека, и девчонки уносятся в сторону лестниц.

А я что? Я за ними.

Мой любимый туалет, где я пряталась от волчьей стаи, починили. Буквально на днях. В смысле — замки. И это радует меня на данный момент. Потому что скрывшись за дверьми этого волшебного туалета — девочки подписали себе приговор.

Я была одной из тех, кто протестировал замок входной двери первой. И видела, куда наша скромная уборщица Заря сунула ключики. А она сегодня тоже в костюме. Забегаю в складское помещение, ныряю в карман рабочего халатика и достаю связку. Из нее вытаскиваю новенького блестящего красавчика. Я говорила, что буду бороться до конца? Танцевать моему Артуру приватные танцы? Вот еще! Сама станцую.

Бегу обратно к двери, и прежде чем разукрашенная моська Дашки показывается в просвете, успеваю захлопнуть перед ее аккуратным носищем.

— Что⁈ — кричит та. — Что ты делаешь⁈

Не буду скрывать, учитывая, что очумелый план моего злодеяния был увиден и понят, я сильно попала и мне слегка боязно. Но все же, придерживая краем попы двери, я попадаю ключиком, трясущимся в моих пальчиках, в замочную скважину.

— Совсем уже⁈ — упрямо бьют кулачками по двери.

Надеюсь, в этот раз замки не хлипкие. Откуда во мне столько смелости?

Несусь к кабинету географии. Останавливаюсь у двери, которая приоткрыта. Делаю вдох-выдох, собираюсь с духом, достаю подарок из сумки, висящей на плече. Внимание — марш, — говорю себе. Но чем я ближе, тем мне страшнее. Я тут в любви собираюсь признаться. По-настоящему. Никаких больше записок. «Пришел, увидел, победил».

Вдох-выдох.

Вхожу.

Артур сидит на стуле в центре свободного пространства. Единственном в классе, потому что остальные стулья Дашка убрала, чтобы ей не мешали танцевать.

Он выглядит таким важным. Идеальным. Скучающе уткнулся в смартфон, часы на запястье, ноги врозь, черное одеяние — рубашка с подкатанными рукавами и строгие брюки, ну и, конечно, массивные ботинки, никакого карнавального костюма.

— И что ты хотела? — ледяным голосом спрашивает, не поднимая головы. А в тот момент, когда собирается поднять, я успеваю трусливо клацнуть по выключателю, погрузив помещение в спасительную темноту.

Вдох-выдох.

Замечательно. Он меня не увидел. И что дальше? На этот раз я не заготовила речь.

«Артур, я тебя люблю»

Это все, что нужно сказать. Сегодня без лишней воды.

Слышу усталый протяжный вдох, будто сотканный из вселенской боли, и… шаги.

А сердце мое: Бум, бум, бум!

Пока он не дошел до включателя, я бросаюсь к нему, цепляюсь за шею и…

Целую.

И когда наши губы соприкасаются…

Спазмы пронизывают каждую частичку тела. Слабо вдыхаю. Нежно. Глубоко его аромат проникает под кожу, поражая внутренности волнами. Прямо сейчас можно в этих чувственных волнах утонуть.

Накрывает.

Что до меня?..

Нет стремления выплыть. Лишь желание погрузиться. Я люблю его так сильно. Сладко, удивительно, страшно. Чувственно.

Он же мне нужен! Нужен катастрофически!

Что до него?..

Он совершенно точно не отталкивает. Отвечает на поцелуй со всей решимостью и страстью. Со всем отчаянием, присущем лишь ему безумием и мощной одержимостью.

Накрывает нас.

Но тут внезапно просыпается какая-то штука, стоящая на парте, что-то вроде диско шара с романтической светомузыкой.

И он, отстранившись, будто раздраженно, выдыхает. А я ловлю этот рваный выдох, стыдливо вспыхнув.

— Чего ты хочешь, Марина? — выдает мрачным тоном.

Испуганно смотрю на него, отцепив горящие ладошки от его шеи. А он — совершенно равнодушно на меня.

— Ты не понял, что это я? — мой голос предательски дрожит. Кровь внутри закипает. Лишь бы не услышать то, чего я так боюсь. Лишь бы не услышать…

— Не понял.

— Значит, ты… ЕЙ отвечал на поцелуй?..

— Да.

Гул раздается в ушах. Протяжно стучит в висках. Пол плывет. И я уже не слышу музыку. Не слышу его голоса. Меня качает на других волнах. Волнах пронизывающей боли. Только это уже не нежные чувственные покачивания, которые были от поцелуя. Это цунами, разрывающее грудную клетку. Хоть на стену лезь.

— Зачем пришла?

— Новогодний подарок тебе принесла, — пристыженно опустив глаза, разрываю блестящий сверток и разворачиваю перед ним футболку. — Вот.

— А. — приподнимает насмешливо бровь, глядя на надпись. — Миленько.

И внезапно направляется к двери.

В тот момент, когда диско шар прекращает мелодию, кабинет погружается в сдавливающую мое разбитое сердце тишину. И темноту.

— Подарок…

— Выброси, — бесчувственное.

Включает свет. Смотрит на меня.

— Я… правда… тебе больше… не нужна?

— Не нужна.

— Разлюбил… — выдаю шепотом, глядя в его красивые золотистые глаза.

Что-то в них важное мелькает на секунду. Но так быстро, что трудно уловить.

Он безразлично разворачивается и уходит.

Разлюбил.

Он разлюбил меня!

Так и не узнав, как сильно я его люблю…

Глава 37.2

Шмыгаю носом. Выхожу из класса и неуверенно двигаюсь в сторону туалета. Натягиваю футболку на себя. Прямо на миленькие крылышки. Вмятина между ними на спине выдает еще одну каллиграфическую печать на футболке:

«Э.»

Вставляю ключик в замочную скважину, выпускаю девчонок.

— Больная! — кричит Дашка и толкает меня.

От неожиданности падаю. Сумка отлетает, из нее вываливаются ручки, парочка бумажек, тетрадь, несколько печений в обертке, которые мне Пашка по большой заботливой любви вновь и вновь закидывал в сумку, которую я не носила в школу.

Я как во сне встаю и наклоняюсь, чтобы поднять. Вспоминаю наш первый поцелуй с Артуром, когда я ела это печенье под лестницей, его сливочный вкус на наших искрящихся током губах. Первый «почти» поцелуй… А потом еще на футбольном поле… Тогда был не просто ток. Тогда поразила молния.

Но не могу полностью погрузиться в приятные воспоминания, девчонки решили мне устроить взбучку. Одна кидается сверху на спину, другая ногой агрессивно пинает. Двери туалета дергаются туда-сюда. Шум-гам. Я не выдерживаю, тяну за волосы. Кого? А не знаю. Просто бесят все. Царапаю второй лицо. На шум прибегают люди. Кричат бесперебойно, меня оттаскивают. Их оттаскивают от меня. Неразбириха какая-то.

— Она мне лицо поцарапала! — кричит Кистяева, сдувая сваливающиеся из высокой прически на нос пряди. Дашка ей помогает, у нее тоже непонятно что с внешним видом. Досталось по полной.

— Платье мне порвала, су…! — орет красавица Светка Клюева. Откуда она здесь появилась? Наверно, спасать подружку прибежала. И ей тоже влетело. Оглядываюсь. Орава помощи из стаи гиен и еще нескольких людей пораженно смотрят на меня. Динка выглядывает из толпы, большой палец поднимает вверх. Круто! Я осталась при параде, даже кудряшки не помяла.

— Замок опять сломан! — восклицает кто-то.

— Это она! — потерпевшие девочки, шумно дыша, скопом указывают на меня своими вредными наманикюренными пальцами.