Он ушёл, грациозно, будто ветер его нёс. А воздух после него остался прохладным и свежим, как утро.

---

Раиса осталась с Ильваром. Он молчал, пока Баюн не зевнул:

— Ну, всё, пошли, поговорим. Только не рычи, я тебя уши беречь не собираюсь.

Они отошли в сторону, где деревья шумели мягко.

— Я не его, — сказала она первой. — И не твоя.

— Я знаю. Но он опасен. Не потому что маг. А потому что смотрит, как будто уже считает тебя своей. А я... я просто хочу быть рядом.— Ты уже рядом, Ильвар. Это — уже немало.— Он может зацепить тебя. Я чувствую. Он не просто маг. У него… что-то похожее. Почти как дар.— Ты ревнуешь?— Да.

Он сказал это спокойно. Без страха. Без ярости.

Баюн довольно заурчал:

— Вот и началось! Всё! У нас теперь любовный треугольник, официально. Где моё варенье?

Раиса улыбнулась — впервые за день. А внутри — всё продолжало пульсировать: магия, тревога, предчувствие, надежда.

Глава 15. Радужное пламя

Ночь опустилась на лагерь мягко, как покрывало из бархата. Листва шептала от лёгкого ветра, догорали факелы, костры уже не трещали, лишь потрескивали искрами в темноте.

Раиса стояла у источника, вглядываясь в отражение — чёткое, почти чужое. Глаза, в которых прятались бури. Кожа, как лепестки белого лотоса. Линии лица — чужие, молодые, но в глубине — память прожитых десятилетий. Всё это было непривычно. Но и нельзя было отрицать: она пробуждалась.

Сзади послышались шаги. Тихие, без напряжения. Как будто ночь сама принесла их.

— Вы всё-таки пришли, — сказал Арвен, появляясь из-за деревьев. Его голос, как всегда, звучал приглушённо, будто обволакивал. Он держал в руках продолговатую шкатулку, покрытую инеем и узорами рун.

— Вы обещали показать мне артефакт. — Раиса держалась прямо. Магия внутри неё затаилась, насторожившись.

— Да. Это не просто артефакт. Это зов рода. И если ваша сила действительно пробуждается — он поможет ей направиться.

Он открыл шкатулку. Внутри — камень, переливающийся синим, серебром и розовым светом. Он будто жил. Его пульс совпадал с сердцебиением Раисы.

— Что это?

— Это Ледяное Сердце. Он усиливает проявления силы... но только если вы готовы к полной открытости. Он может... пробудить истинную форму.

Он протянул ей камень, но не приблизился. И в этот момент из-за деревьев показался Баюн, а за ним — Ильвар, напряжённый, как натянутая тетива.

— Раиса, не трогай его, — проговорил Ильвар.

— Почему? — спросила она, хотя уже чувствовала: магия в ней начала сжиматься в ком, словно её кто-то пытался укротить изнутри.

— Потому что он врёт, — отрезал Ильвар. — Этот камень не усиливает. Он подчиняет. Он связывает душу с тем, кто его активировал.

Арвен вздохнул. Его руки опустились. И в следующий миг мгла сгустилась, и на лице мага появилась тень чего-то иного. Чего-то древнего.

— Я не враг, — произнёс он спокойно. — Я — один из последних вукрилов.

Раиса вздрогнула. Это слово пробудило в памяти давние обрывки легенд. Вукрил — славянский зверь с душой света и льда, оборотень, способный принимать форму белоснежного пса с глазами, отражающими небо, чья магия рождается из холода и звёздного света. Очень редкие, почти вымершие. Их сила — не в агрессии, а в тонком управлении судьбами. Их боялись — и искали.

Арвен сделал шаг вперёд.— Я не пришёл, чтобы навредить. Но ты, Раиса… ты зовёшь всё живое в этом мире. Я просто хотел… быть рядом, пока ты не улетела. Или не сгорела.

Раиса стояла, разрываясь. Камень в её ладонях уже вспыхнул — сине-бело-розовым, но внутри… что-то закричало.

🔥 Взрыв магии начался внезапно. 🔥

Она почувствовала, как каждая стихия внутри ожила. Сначала — огонь, который не обжигал, а пел. Он поднимался по позвоночнику, заполняя лёгкие, грудь, кончики пальцев.

Потом — вода, она обвила пламя, как ласкающее покрывало, давая ему форму. Затем — ветер, рванулся наружу, вихрь закружил вокруг неё, срывая листву и заплетая её волосы в безумные узоры. Земля — откликнулась ритмом, поднимая светящиеся трещинки, в которых пульсировало сияние.

— Она… — прошептал Арвен. — Она феникс.

Но не простой.

💫 Из её спины вырвались крылья — сначала силуэты, потом плоть, затем перья — огромные, переливающиеся всеми цветами радуги. Синие, золотые, алые, лавандовые, цвета изумрудной морской волны и даже оттенка тумана. Свет вырывался из её кожи, волосы вспыхнули, как пламя северного сияния.

Раиса взлетела, не осознавая как. Слёзы текли из глаз — не от боли, от облегчения. От того, что наконец она была собой.

Внизу Баюн вцепился когтями в дерево:— Да чтоб меня, она не просто феникс. Она — Радужный Феникс. Последний в легендах.

Ильвар, стоя рядом, преобразился сам. Вокруг него вспыхнул изумрудный свет, и его крылья, когда вырвались из спины, были цвета травы после дождя, малахита и янтаря. Его форма феникса была меньше, чем у Раисы, но мощной и гордой. И он поднялся в воздух следом за ней.

С неба они смотрели друг на друга — два феникса в вихре пламени и света, а внизу Арвен смотрел вверх, его глаза сияли — но не завистью, а грустью.

Баюн прошептал:

— Вот теперь у нас начинается настоящая история.

Глава 16. Пламя и Лёд

Раиса медленно возвращалась в человеческий облик. Волосы осыпались волнами цвета заката, кожа пылала изнутри, а дыхание казалось раскалённым воздухом. Земля под ногами всё ещё хранила тепло, оставшееся от её полёта.

— Я… сделала это, — прошептала она, не веря.

Ильвар опустился рядом. Он выглядел иначе. Не просто красивым — величественным. Его глаза, обычно насмешливо-спокойные, теперь были глубокими, как лесное озеро. Он молчал, но в нём чувствовалась гордость — и ревность.

— Ты не просто феникс, — сказал он. — Ты — знамение.

Баюн подошёл, отряхиваясь:

— Ну, теперь точно в покое нам жить не дадут. Ты знаешь, кого призвала своим полётом?

Раиса нахмурилась.

Баюн продолжил:

— Тех, кто охотится за огненной плотью. Кто варит зелья из крови фениксов. Кто считает нас не существами, а источниками магии. Следопыты.

Слово упало, как нож.

Их было трое. Они пришли ночью. Раиса почувствовала их ещё до того, как деревья задрожали от звуков их ходов. В капюшонах, со звериными чертами — один волк, другой змей, третий — с глазами вороньими. Их магия пахла металлом и солью.

— Мы пришли за птицей, — произнёс волчий. — Она принадлежит лесу. А мы — его воля.

— Она принадлежит себе, — ответил Ильвар и встал между Раисой и охотниками. Его голос изменился. Стал темнее. Тяжелее.

— А ты кто? Страж, любовник? Или просто слабый птенец, прицепившийся к великой самке?

Раиса дернулась — но Ильвар внезапно преобразился. В глазах вспыхнул огонь, и его тело окутало пламя, но не обычное, а зелёное, как изумруд в солнце. Его перья вытянулись, крылья разрослись, когти вспыхнули, как клинки.

— Я — щит рода феникса. И я не отдам её. Даже если это стоит мне жизни.

Первый удар нанёс змееглазый. Из его пальцев вырвались хлысты из чёрного дыма. Ильвар увернулся, прокрутился в воздухе и огненным рывком врезался в грудь волчьему охотнику. Воздух взорвался — зелёное пламя выжгло траву.

Раиса не могла отвести взгляда. Он сражался не как воин — как стихия. Он двигался по воздуху, ныряя в пламени, сплетая удары с крыльями, когтями, магией.

Но двое охотников были сильны. Один ударил Ильвара по крылу, и он упал на землю.

— Ильвар! — Раиса уже не думала. Магия внутри неё рванулась снова, но Арвен схватил её за плечо.

— Подожди. Дай ему. Это его бой.

Баюн рядом рычал.

— Если он падёт — тогда мы вступим. Но если ты вмешаешься сейчас, они попытаются украсть тебя через связь. Ты открыта, Рая.