— Уверена, что надо было идти именно сюда? — проворчал Баюн, перебираясь через корень, который, по всей видимости, лично пытался его обнять.

— Думаешь, я от скуки повелась на зов храма? Или на пророчество, где я "та, что создаст невозможный род"? — усмехнулась Раиса, оглядываясь. — Ну, может, и немного из любопытства.

Тропа вела их к скале, где сиял арочный проход. Над ним — огромная мозаика, переливающаяся всеми цветами радуги. Только... что-то было не так. Раиса вдруг поняла — восьмой цвет, едва уловимый, едва различимый... Царственный, тихий и тёплый, словно отблеск воспоминаний о доме. Цвет любви, не описанный ни в одной летописи.

— Это что, новая краска? — попытался пошутить Ильвар, но взгляд у него был напряжённый.

Баюн фыркнул: — Это не краска, пернатый. Это сюрприз от богов. Они вообще любят всё делать через… заднее крыло.

Прежде чем Раиса успела ответить, земля загудела.

Он приближался.

Из-за скалы выполз гигантский силуэт, сверкающий чешуёй. Три головы. Из пасти одной — лёгкий дымок. Из второй — пар. А третья… просто зевала, будто проспала сто лет.

— Ну вот, — протянул Баюн. — Пельмени с гарниром прибыли.

— Кто идёт ко Вратам Радуги? — раздался голос сразу из трёх глоток. — И кто дал вам право тревожить мои сны?

Раиса шагнула вперёд и поклонилась, как учили её ещё в детстве — не перед силой, а перед духом, старше которого может быть только небо.

— Я — Рая, пришедшая с зовом. Мне сказали, что этот храм — начало пути Радужного рода.

Третья голова Змея прищурилась.

— Ну наконец-то! Хоть кто-то не пришёл драться или класть яйца в священное гнездо… Да, бывало и такое.

— Мы просим разрешения пройти, — добавил Ильвар. — Её зовут.

— Она — странная, — произнесла вторая голова. — Но огонь у неё… ах, какой огонь.

— Радужный, — подтвердил Змей. — Давно не видел такой. Последний раз при сотворении первого Храма.

— И это… нормально? — не удержался Баюн.

— Нет. Это легенда. А вы, похоже, в неё попали.

---

Храм Радуги встречал их разноцветным светом, и каждый шаг по плитам отзывался вибрацией в груди Раисы. Её пальцы вспыхнули — не болью, не жаром — а огнём, в котором было всё: и детство, и сны, и страх, и надежда. Огонь, всеми цветами переливался, взмывая по венам к сердцу.

— Сейчас бы выдохнуть пеплом… — пробормотал Ильвар, не отрывая взгляда.

И он не ошибся: в этот момент из-за плеч Раисы вспыхнули крылья — радужные, настоящие. Искрящиеся, живые, неуловимые. Они вздрогнули и раскрылись, отбрасывая тени на древние стены.

Баюн только присвистнул: — Ну всё, пернатые. Теперь мы официально на обочине легенды.

В центре храма появился образ — тонкий, почти иллюзорный, но ощутимо тёплый. Женская фигура в венке из светящихся цветов. Лада.

— Ты пришла. Я знала. Прости, Рая, что не предупредила заранее. Но радужный род... я сотворила его по вдохновению. Из легенды, из мечты. Ты — его начало.

Раиса задыхалась от ощущений, но Лада говорила спокойно:

— Не ищи радужных. Они сами найдут тебя. Даже тот, кто пока не готов — уже рядом. Изумруд — первый. Другие придут по зову. Твоя душа тянет их. Так задумано.

И прежде чем Раиса успела задать хоть один вопрос, образ Лады померк.

На её запястьях остался узор — браслет, будто выжженный огнём. Не жгло. А пело.

— Радужная. Родовая. Хранительница. —

---

Снаружи Змей-Горыныч ждал их у выхода и кивнул в сторону долины:

— Там начнётся второе испытание. Оно будет не магическим. А человеческим. Вам придётся выбрать.

— Кого? — спросила Раиса, снова чувствуя волнение.

— Себя. Или других. Иногда это самое трудное.

Он усмехнулся тремя пастями:

— Ну а если кто спросит… Скажи, что Горыныч за тебя. Но только пока не разбудят меня снова.

Баюн потёр усы:

— Я вот чувствую, нас ждёт эпическое веселье. Надо где-то достать ведро валерьянки…

Глава 32: Огненный зов и незнакомый родной

Ночь пришла в поселение тихо, будто боясь потревожить чью-то тайну. Над куполами из живых кристаллов звёзды рассыпались золотом, и в этой тишине Раиса внезапно проснулась — не от шума, не от холода, а от... прикосновения. Нет, не физического — душевного. Что-то тронуло её изнутри, будто чья-то мысль провела пальцем по струнке её сердца.

Она села на постели, а затем поняла: нечто зовёт её. И в этот самый миг пространство рядом словно дрогнуло, и в сиянии полупрозрачного света возникла богиня Лада — усталая, но по-прежнему прекрасная. Её длинные волосы струились радугой, взгляд был чуть озорной, а на губах играла добрая, тёплая улыбка.

— Прости, милая, что нарушаю твой сон, — прошептала она. — Мне нельзя… я наказана. Но Сварог ничего не говорил насчёт сны, хи-хи.Раиса хмыкнула:— Ну да, логично. Правила — для других.— Вот-вот. Запоминай, пригодится.Она подмигнула.

— Завтра ты встретишь ещё одного. Он не будет похож на феникса. И не будет казаться "твоим". Но он есть — часть твоего будущего, часть рода, что ты возродила. Смотри в глаза. Прислушайся к зову. Радужные сами находят своих.— А что мне с этим делать? — пробормотала Раиса.— О, это уж как решишь. Но не мешкай — скоро пламя станет бурей. Прощай, родная…И Лада исчезла, оставив в воздухе запах цветущего луга и ощущение, что ночь сама благословила её.

---

Утро принесло не только запах жареных лепёшек и бодрые голоса поселения, но и неожиданных гостей. Со стороны северных холмов появилась группа путников — четверо мужчин в сопровождении седой шаманки. Все явно были не из местных: одеты странно, двигались осторожно, будто не верили, что эта земля настоящая.

— Они пришли по зову, — прошептал Ильвар, стоя рядом с Раисой. — Я чувствую это… но кто из них?— Ха! Да всё просто! — фыркнул Кот Баюн, сверкая зелёными глазами. — У которого взгляд наглый и харизма на грани приличий — вот он и есть.— Иди в ухо... — начал было Ильвар, но в этот момент один из мужчин подошёл к Раисе.

Он был… обычный, на первый взгляд. Не высок, не сверкающий, не пылающий магией, как Ильвар. Но глаза… серебристые, с глубиной, в которой плыли звёзды. Когда он посмотрел на неё — у Раисы перехватило дыхание.

— Мы слышали зов, — сказал он спокойно. — Он жёг изнутри. Не ради спасения. Ради принадлежности.Раиса невольно прикоснулась к груди, туда, где будто вспыхнула искра. Он говорил словами её огня.

— Как тебя зовут?— В твоём мире… не знаю. Здесь мне дали имя Таврис. Я из народа, у которого не было имени. Теперь у нас есть ты.— Вот те на… — прошептал Кот. — Ну всё, в гарем +1. Перун точно сейчас седину новую схватил.

---

Тем временем, в далёком храме фениксов...

Старший жрец, следивший за Радужным пламенем, с ужасом отметил, что оно вспыхнуло снова — не алым, не золотым, а трёхцветным. Радуга, изумруд и стальной пепел. Знак редчайшего родового совпадения.

---

Вечером, когда Раиса сидела у костра, рядом устроились Ильвар и Баюн — странно тихие. Потом, не глядя друг на друга, синхронно выдохнули:

— Мы подумали… — начал один.— …и пришли к выводу… — продолжил другой.— Что если мы объединимся, то сможем побыстрее тебя обраслетить, — выдохнули оба.— А то мало ли кто ещё припёрся.Раиса прыснула от смеха:— Ну что ж, объединяйтесь. Главное, чтобы без взрывов.— Мы молились Сварогу! — гордо воскликнул Баюн. — И даже нашли утерянные брачные браслеты! Почти… у внука кузнеца. Правда, тот их использовал как кольца на нос для быков.— Символично, — хмыкнула она. — Пойдёт.

---

И в эту ночь, когда радужное пламя вновь взмыло в небо, Раиса поняла: Таврис — ещё один из тех, кто отзовётся на зов рода. Его душа была иной, не пылающей, а светящейся изнутри. Тихая, глубокая… и очень её.

А в храме на вершине горы Горыныч приоткрыл один глаз и зевнул:

— Начинается...