— Райка! — позвал гонец. — Тут послание с гербом Четвёртого Лукового Дома! Пишут, мол, хотят франшизу!

— Хм… — прищурилась Раиса. — Пусть пришлют сначала образцы их лука. Я не дам своё имя под недоготовый жульен!

Тем временем на пороге появилась делегация. Трое: эльф с платиновыми серьгами, ведьма в шёлковом плаще и высокий лысый гном, облачённый в строгий передник и серьёзные тапки.

— Мы пришли от имени Конкурентного Совета, — заявил гном. — Слухи о вашей "Кулинарии Земли" дошли до высоких кухонных кругов. Нам это… не нравится.

— Ну извините, что готовлю лучше! — не растерялась Раиса и уже размешивала соус из сметаны, чеснока и немного зелья настроения.

— Вы нарушаете баланс. Пища не должна быть магией! — повысила голос ведьма.

Раиса повернулась, вытирая руки о фартук.— А что по-вашему — закваска, если не колдовство? Что булькает в бабушкиных щах, если не защита рода?

Она вынула из печи пирожок, разломила — аромат ударил по носу, как нежный обморок.

— Вот, съешьте. И скажите мне, нет ли в нём заклинания. Только честно.

Эльф взял кусочек. Надкусил. Закатил глаза.

— Это… это волшебство.

— Это капуста с тмином и доброй мыслью, — ответила Раиса. — Магия земли. Не лезем в законы, не ломаем мир — только лечим, кормим и строим.

Спор прекратился. Ведьма потупила взгляд, гном промолчал. Раиса продолжила помешивать борщ, а ученики подбадривали друг друга: сегодня ведь была запланирована первая Кулинарная Дуэль — гном против ведьмы, и судить её вызвался лично Баюн. Все взволнованно ждали: чья подливка покажет характер?

Тем временем один из фениксов подошёл к Раисе. Высокий, с тёплыми глазами и крыльями цвета заката. Он молчаливо подал ей коробочку.

— Это что?

— Подарок. Если захочешь… полетать.

— Ты мне крылья принес?

— Нет. Я — крылья. Садись.

И Раиса впервые полетела, не на метле, не в сон, а в тёплых объятиях огненной птицы. Над их домами, над полями с солью, над шахтами, где задыхались изумруды. Они парили в небе, и Раиса смеялась, потому что никогда раньше не чувствовала себя такой лёгкой.

— Ты не боишься обжечься? — спросила она.

— С тобой? Я боюсь только одного: что когда-нибудь кто-то другой будет варить тебе утренний кофе.

Когда они вернулись, в таверне уже собралась очередь. Люди ждали не просто еды, они ждали утешения, тепла — и той самой магии, что начиналась с ложки подливки и заканчивалась у самой души.

А в дальнем уголке таверны вылупилось яйцо жар-птицы. Баюн, как мог, пел ему колыбельную, а рядом сидел домовой и шептал:— Только не забудь — кто первый тебя крошками покормит, того и слушайся.

Глава 59 — Где жарится судьба

Утро в таверне началось со странного. Баюн пришёл в поварском колпаке, заявил, что теперь он — шеф по влажной выпечке, и тут же уснул на мешке с мукой. Домовой насыпал муки ему на нос и тихо хихикал, а рядом, в гнезде из пушистых салфеток, пищала крошечная жар-птичка.

— Ути-пути, какая лапочка! — причитала нянька, одновременно утирая нос, качая на руках птицу и при этом успевая командовать поварами.

— Её имя… — произнесла Раиса торжественно, — будет Пышка. Потому что она горячая, красивая и взлетает при первой возможности.

Жар-птенец пукнул искрой и смачно клюнул Баюна в ухо. Тот, не просыпаясь, буркнул:

— Ещё одну… булочку с изюмом…

Тем временем поток заказов рос. Раисе пришлось срочно ввести "магическую очередь", чтобы не перепутать: кому суп с укреплением костей, кому салат от ревности, а кому — борщ с эффектом «как у бабушки, но без упрёков».

Появились два новых помощника:— Молчун, эльф с магией холодильных потоков. Мастер по ледяному взбитому сливочному воздуху (мороженое с эффектом замедления времени).— Тётка Варка — полурослик с необычайным нюхом. Её способность: определять настроение клиента по запаху и приправлять блюдо нужным "энергетическим откликом".

Раиса теперь обучала их магии земли — не той, что разрушает, а той, что соединяет. Сковородки шептали, специи танцевали, а пироги… пели. Потому что всё же певица внутри Раисы просыпалась, когда тесто подходило. Славянские баллады, старые колыбельные — еда оживала от её голоса.

А где-то в это время, за дверью таверны, стоял он — феникс в образе высокого мужчины. Лицо чуть смущённое, крылья — аккуратно сложены, а в руках… свёрток.

— Что это? — спросила Раиса, открыв.

— Для тебя. Яйцо. Не простое. Оно реагирует на чувства. Оно вылупилось, потому что ты впервые по-настоящему захотела заботиться, как мать, не из долга, а из радости.

Раиса прижала свёрток к груди.— Ты ведь был рядом, когда оно родилось?

— Я был рядом… всегда, — мягко ответил он.

Она не знала, как отвечать на такие слова. Сердце подпрыгнуло, как пончик в кипящем масле.

— Пошли, — наконец пробормотала. — Поможешь чистить картошку.

— Я бессмертный феникс.

— А я женщина, у которой очередь из сто двадцати клиентов. Живо на кухню, пернатый Ромео!

Когда они вдвоём вошли внутрь, Баюн проснулся, посмотрел на них и мурлыкнул:

— Ну всё… ещё одна пара в воздухе. Надеюсь, без пирогов друг в друга кидаться не начнёте.

А Пышка — жар-птенец — вылетела из гнезда, сделала круг над таверной и села прямо на Раисино плечо, как крошечный горячий шарик радости. Она выбрала.

— Ну что, — сказала Раиса, — теперь у меня и свой символ есть. Всё, срочно рисуем логотип! "Таверна Пышки. Где судьба жарится со вкусом!"

И тут же прилетело ещё одно магическое письмо."Уважаемая Раиса, Совет Старейшин одобрил ваш запрос на создание Торгового Союза Магической Кулинарии. Название выберете сами. Приглашаем на первое собрание представителей."

Раиса вздохнула и вытерла руки.— Ну вот, и союз есть. Осталось только свадеб не наплодить… хотя, кого я обманываю…

Глава 60. — Под взглядами богов

На утро, когда ещё даже утки не проснулись, на Небесном Совете славянских богов сновали молнии, сияние и ароматы мёда, дымов и жареного хлеба. Совещание было в полном разгаре.

Сварог, бог огня, ремесла и порядка, сидел на резном троне, за которым пылал несгораемый свет — Пламя Созидания. Перед ним стояла золотая чаша, в которой отражались события мира смертных, в частности — действия одной неунывающей женщины по имени Раиса и её новорожденной Пышки.

— Ну что, Лада, — проговорил Сварог, медленно поводя рукой над чашей. — Я, признаться, не верил в это… омоложение. В твою задумку с бабушкой и яйцом жар-птицы. Но теперь… смотри.

Чаша показала: Раиса учит кулинарной магии, поднимает род, поёт баллады, кормит голодных, лечит магией хлеба, а ещё — вдохновляет. Люди и нелюди тянутся к ней, словно к очагу.

— Плоды твоей веры созрели, — признал Сварог. — Род, что она подняла, уже вплетается в Ткань Мира. Вижу в ней силу не разрушения, а живой связи. И пламя её — не палящее, но греющее. Такой огонь мне по душе.

Лада сияла, но с достоинством.

— Она — не просто женщина, она Женщина. Жрица быта, мать, хозяйка, любящая и принимающая. Смотри, даже жар-птица выбрала её. А магия кухни стала силой, что удерживает баланс в этой глуши.

— Что же ты хочешь? — Сварог прищурился.

— Дозволь родить храм, — тихо, но с твердостью сказала Лада. — Не мне, а всем нам. Пусть он будет местом силы. Где возжигают свечи, пекут хлеб, молятся через добрые дела. Где благодарят нас через заботу о ближнем.

— Пусть будет, — произнёс Сварог. — Но предупреждаю: храм этот пусть не из мрамора и позолоты, а из дел. Каждая испечённая булка, каждая песня, каждая вылеченная душа — это и будет службой. А Раисе передай: я наблюдаю. И род её — теперь под нашей защитой, но и под нашим вниманием.