С этими словами она вручила Раисе изогнутый амулет — форму напоминал змею, свернувшуюся в кольцо. Но когда Раиса взяла его, тот впился в кожу, и чуть повёлся, будто дышал.

Раиса вздрогнула, но не от боли — от ощущения слияния. В ней будто расплылся жар, и тотчас в голове зашептали голоса стихий: земля, вода, огонь, ветер.

— Этот амулет больше не съёмный, — предупредила Големира. — Он принял тебя. А ты — его.

Раиса глянула на амулет, а потом — на землю. Она видела! Внутри — изумрудная жила, извивающаяся в глубине, как змей под кожей. Неожиданно она поняла: **только она

Глава 13. Откровения под звёздами

Вечер выдался на редкость тихим. Лёгкий ветер еле шевелил листву на деревьях, небо переливалось густой сине­вой с золотыми крапинками звёзд. Раиса вышла из шатра, закутанная в шерстяной плащ, с чашкой настоя, и села у костра. Огонь потрескивал лениво, будто знал, что слушать ему сегодня предстоит важное.

Рядом сел Ильвар. Молчал, как всегда, но в его взгляде была мягкость, которую он редко показывал. Его глаза — цвета тихой речной воды — светились странным внутренним светом в огне.

— Ты никогда не спрашивала, кто я, — сказал он негромко. — Но я хочу, чтобы ты знала.

Раиса повернулась к нему. Её настороженность была, но уже не с остриём. Интерес — живой, честный.

— Не спрашивала, потому что знаю, что те, кто молчит, обычно хранят то, что болит. А вытягивать силком — не мой метод. Но если хочешь рассказать...

Он кивнул. Потом взглянул на звёзды.

— Я родился далеко. Настолько далеко, что даже карта не рисует тех мест, только легенды поют. Глухие леса, болота, где мхи живее зверей, и туманы, в которых можно заблудиться не на день, а на годы.— Род мой... фениксов. Таких, как мы, мало. Очень мало. Нас ищут — не потому, что любят, а потому, что роды хотят укрепить генофонд. Чтоб дети рождались сильными, чтоб кровь обновить, чтоб магия не угасала.

Он замолчал, а затем тихо усмехнулся:

— Говорят красиво, будто про великое дело. А по сути — хотят нас в клетки. Или в гаремы. Или в хранилища семени, как у особо ценных козлов.

Раиса поперхнулась настоем.

— Прости… — кашлянула. — Ты так буднично про это, что я чуть не подавилась.

— А как иначе? — пожал плечами он. — Мать с отцом ушли, когда мне было лет восемь. Кто за ними пришёл — не знаю. Я остался с бабкой. Строгая была, колдовала, говорила, что огонь — не игрушка. Учила чувствовать землю, ветер.А потом… ушла и она. Я остался один. Долго скитался. Прятался. Но потом — пришёл Зов. Тихий, как шёпот костра. И я пошёл. Сквозь леса, воды, горы. И пришёл сюда. К тебе.

Раиса сидела тихо. Внутри будто тоже заговорили стихи — огонь зашевелился, воздух завибрировал, откуда-то из глубины поднялся отклик, который она раньше не понимала.

— Я знаю, ты не веришь, — продолжил он, глядя в костёр. — Но ты — пара. Ты — феникс. Дар просыпается. Он в тебе. Просто спит ещё. Пока.

Раиса долго молчала. Потом хмыкнула:

— Знаешь, я в своей жизни много всякого слышала. Но чтоб кто-то пришёл, глядя в глаза, и сказал «Ты моя пара» — вот этого ещё не было.

Ильвар слегка улыбнулся. Он был не красавцем с обложки, но в нём было что-то дикое, настоящее. Вся его фигура — как дерево в бурю: гнётся, но не ломается. Волосы цвета ночи, кожа с лёгким отливом, в голосе — вибрация стихии.

— Я не прошу любви, — сказал он. — Я прошу шанс. Просто быть рядом. Помочь. Защитить. Быть частью того, что ты строишь. А там… может быть, ты меня полюбишь. А может — и нет. Но я останусь.

Раиса посмотрела на него внимательно. Потом встала, подошла и положила руку ему на плечо.

— Хорошо. Шанс — даю. Но учти: я девушка приличная, и в койку меня на третий день знакомства не затащишь. Я не из тех, кто прыгает в гнездо только потому, что парень с крыльями. У меня тут, знаешь ли, поселение, клятвы, оборотни, кот Баюн и полная разруха.

— Убедила, — кивнул он с лёгкой усмешкой.

— И ещё. Попробуешь вести себя как герой-добытчик и качать права — я тебя обожгу. По-настоящему. Огонь уже шевелится.

— Это хорошо, — тихо сказал он. — Значит, ты просыпаешься.

Раиса на миг задумалась. А потом — с трудом, но выдохнула:

— Ладно, феникс. Живи. Посмотрим, что из этого выйдет. Только знай — если попытаешься перетянуть одеяло на себя, я тебя не сожгу. Я Баюнa натравлю. Он пострашнее.

Из-за палатки донёсся довольный голос кота:

— Я уж чую: пахнет романом! А ну-ка, где моё кресло для наблюдения?!

Глава 14. Сияние льда и огня

Утро было на редкость прозрачным. Листья дрожали в лёгком ветерке, из земли поднимался сладковатый аромат свежей травы, и даже костёр у главного шатра не дымивал, а скорее — лениво курился, словно знал: сегодня предстоит встреча важная.

— Гости! — провозгласил Баюн с высоты сундука, на котором он развалился. — Вижу тройку магов. Один как болото — тёмный и вязкий. Второй с виду сахар, а внутри, чувствую, перец. А третий… о-о-о, держитесь, дамы! Ледяная свежесть, глаза как северное небо, а волосы… ну, Раечка, берегись. Твоя репутация приличной дамы под угрозой!

— Да не хрипи ты, — отмахнулась Раиса, поправляя воротник. — Где они?

— Уже входят в лагерь. Идут вровень, но центровой — блондин. Заметно, что не просто так. Знает, как производить впечатление. Опа! Взгляд в тебя воткнул. Всё, туши костёр, девочка, пойдёшь за него замуж!

— Баюн!

Она и сама это почувствовала. Тот, кто шагал впереди, будто сиял. Высокий, грациозный, в одежде, отливающей серебром, он выглядел как живое воплощение чего-то величественного и холодного. Кожа — бледная, почти прозрачная, как у северян. Волосы — длинные, цвета снега, заплетённые в тонкую косу. Глаза — ярко-голубые, пронизывающие, как ледяной ветер, от которых у Раисы защекотало в груди.

Он подошёл ближе, с лёгким наклоном головы:

— Хозяйка новой земли. Позволь представиться: Арвен Си’эль, маг Льда и Света, посол Альмарийской Академии. Мы пришли предложить союз.

Он говорил красиво, сдержанно, в голосе — мелодичная мягкость. Но за этим скрывалась сталь.

Раиса кивнула. Она уже чувствовала, как внутри тревожно шевелится огонь, — и не потому, что магия в опасности. А потому, что рядом с этим человеком её магия как будто притихла, но сердце — встрепенулось. И это беспокоило.

Ильвар стоял чуть позади. И смотрел. В его взгляде полыхнуло — едва заметно, но ощутимо. Он скрестил руки, а за спиной слегка сгустился воздух. Ветер, до этого игравший с листвой, вдруг напрягся, закрутив завитки на земле.

— Кто бы мог подумать… — прошипел Баюн, оказавшись внезапно на плече у Ильвара. — У тебя соперник, птенчик. И опасный.— Он маг.— А ты — феникс. И у тебя ещё я. Давай уже хоть раз сработаемся, а? Мы оба хотим, чтобы она осталась в живых, сильной и… нашей.

Ильвар не ответил, но его губы дрогнули.

---

Обряд переговоров проходил в шатре совета. Арвен говорил уверенно, предлагал поддержку, обмен знаниями, защиту в случае конфликта с соседними кланами. Он подчёркнуто не заговаривал о дарах Раисы, но в его взгляде была слишком явная заинтересованность. Не в земле. Не в политике.

А в ней.

Он смотрел на неё, словно изучал, как ледяной свет изучает огонь: с уважением, осторожностью, но и с завуалированным намерением понять, как потушить — или согреться.

Раиса держалась сдержанно. Но ощущала: внутри всё гудит. И магия, и эмоции, и... что-то ещё. Огонь, ветер, земля и вода — её стихии — затрепетали. Тело откликалось. Но душа — не доверяла.

После совета, когда Арвен подошёл к ней с просьбой показать территорию, Ильвар загородил путь. Тихо, без слов. Но его взгляд говорил всё.

— Она устала, — сказал он. — И у неё дела.

— Я умею ждать, — сказал Арвен, чуть склонив голову. — Благодарю за беседу, Раиса. До встречи.