Например, если щиты начнут ломать сразу несколько групп, применяя разные методы, то вместо одновременного или последовательного ответа… Артефакт просто ничего не сделает. Ситуация не стандартная. Прописывать в алгоритмах такие вещи? А сколько может быть таких нестандартных ситуаций?

Зайдя в тупик с расчетами и схемами, я погрузился в тренировки с инструкторами, желая с помощью смены деятельности найти ответ. Симус, которому дали понаблюдать за этим процессом, некоторое время ходит в шоковом состоянии, а потом начал задавать вопросы. Причем, приятно меня удивив, правильные и уместные вопросы.

Ему я врать не собирался и выложил всё как есть — и про своё осознание после знакомства с дубиной тролля, и про собственную прошлую жизнь, и про всё произошедшее тут. Мальчик впечатлился, но не стал хвататься за палочку-проводник или кричать о злых темных магах.

— Знаешь, Гарри… Ну или Реван, — фыркнул Симус после завершения моего рассказа, — Из всех знакомых моей семьи, ты единственный нам не отказал. А до того, взялся меня и Дина, наверное, наставлять и учить. Это важнее того, кем ты являешься.

Филч, к слову, которого я так же вызвал на этот разговор, слушал молча, а затем, после того как Финниган высказал своё мнение, покачав головой, спросил:

— И что? Ну Реван. Ну Тёмный Лорд. Иностранный, иномирный… Какая к Мордреду разница? Вон, Дамблдор — светлый, а все, кто против его мнения идут, очень быстро в могилах оказываются. Мне важно то, что ты честно выполнил договор и сделал то, от чего другие воротили нос.

После этой беседы график тренировок и их содержание для нас троих окончательно устаканились и обзавелись новыми элементами. Например, меня и Симуса инструктора «Гренадёров» начали тренировать действиям в паре. Правда, для этого мне пришлось отказаться от использования техник укрепления и ускорения, действуя на той же скорости, что и Финниган. Однако, такой подход дал свои плоды достаточно быстро. За те восемь дней, что я отвел на тренировки, мы начали работать более-менее слажено, а схватки два на два, проводимые на полигоне «Гренадеров» быстро научили нас не просто бездумно швыряться заклятиями, а выстраивать тактику боя, стараясь применять собственные силы максимально экономно, адаптироваться под местность, где происходит схватка и всегда двигаться.

«Гренадеры» старательно вбивали в нас простые, но важные правила войны.

В бою ты двигаешься и бьешь по врагу.

Если ты не двигаешься — ты атакуешь врага из-за укрытия или держишь щит для товарищей, а то и оказываешь кому-то медицинскую помощь.

Если ты не атакуешь врага из-за укрытия, значит ты бросаешь в него алхимическую гранату.

Если ты не бросаешь во врага алхимическую гранату и не помогаешь своим соратникам, значит ты бьешь по нему боевым артефактом.

Если ты не бьёшь по врагу боевым артефактом, не бросаешь в него алхимическую гранату, не помогаешь товарищам и не атакуешь из-за укрытия — ты мертв.

Во многом, эти основы схожи с тем, что необходимо для обычной войны простецов, где речь идет об огнестрельном оружии. Правила, написанные кровью пехоты и заверенные могилами солдат, на которые их матери, отцы, жены и дети проливали слёзы горя и скорби.

Филч, присоединившийся к нам на третий день тренировок, постоянно оказывался в числе первых «выбывших», а потом, более-менее привыкнув к новым для него заклятиям, подтянулся. Уже к концу занятий, несмотря на то, что звезд с неба бывший захвоз не хватал, Аргус действовал вполне себе на равных с наёмниками. Всё же, опыт, который у него имеется за спиной — очень серьезная вещь. Даже спустя годы.

В один из вечером после очередной отработки заклинательных связок, я вспомнил как обучался фехтованию в прошлой жизни. Порой в этом деле мне помогали… Голокроны.

— Голокроны! — вырвалось у меня, — Как же я не додумался!

И действительно… Голокроны ситхов и джедаев, имея массу различий, обладали рядом общих качеств. Они могли иметь хранителя. И если в случае с джедайскими голокронами речь шла, чаще всего, о слепке личности автора артефакта, то у ситхов многие адепты не стеснялись либо частицу себя запихать в собственное детище, а то и какого-нибудь неудачника-подопытного превращали в стража.

Собственно, я решил сделать нечто среднее между этими двумя методами, добавив ещё и переработанную версию недавно проведенного ритуала, использующего вариацию тутаминиса. Суть идеи сводилась к тому, что с помощью ситхских ритуалов, я планировал заключить в артефакт некий дух, который станет его хранителем и будет управлять им. Однако, дабы гарантировать верность этого существа, его личность придется уничтожить, заменив на слепок моей собственной психики, хоть и с рядом изменений. Заодно, перед окончательным её внедрением, оценю себя со стороны.

Последним штрихом работы будет внесение в моё творение Источника.

Поняв, что и как надо делать, я принялся за работу, которая, в этот раз, пошла куда быстрее. Всё же, когда понимаешь как именно надо действовать и каким должен быть конечный результат, ситуация становится значительно проще и понятнее. За десяток часов работы мне удалось завершить создание заготовки и оставалось лишь найти недостающие элементы — жертвы.

Впрочем, имея сразу двух уже точно надежных помощников, а не одного лишь Вернона, дело решилось быстро. Маг и вампирша — значительно превосходят по своим возможностям школьника-колдуна и простеца с пистолетом или винтовкой.

Спустившись в подвальную часть особняка, я направился в крыло, где находились замаскированные помещения. Именно там и обитала Джоанна.

— Расслабляешься? — поинтересовался я, обнаружив девушку.

Вампирша действительно не теряла времени даром. Склонившись над трупом высокого мужчины с рельефной мускулатурой, она вырезала на его коже руны. Что странно, источаемая ими сила, отдающая стылостью и чем-то схожим с холодной водой, бьющей из под земли, воспринималась мною… с удовольствием? Данный факт изрядно меня удивил и насторожил. Как и давно замеченный нюанс — нежить ощущалось моим восприятием в качестве чего-то родного, а не противоестественного. Даже вампир, с которым почти год назад довелось сцепиться в Лондоне, не вызывал оттожрения — только осознание его враждебности.

— Да, — кивнула Джоанна, — Готовлю новую охрану, взамен той, что ты уничтожил.

— Тогда ты могла сразу выйти и поговорить, — пожал я плечами, — А не устраивать бой, отправив свою свиту.

— Пустое, — фыркнула девушка, — Материал, из которых я создала тех гулей, был не лучшего качества. Да и торопилась я в тот период. Всё же, обстановка не располагала к нормальным ритуалам. А этот гуль уже почти готов… Крупный будет индивид… Кстати, летом ты меня удивил. Я в тот вечер уже думала, что выпью кровь мага, хоть и сопляка. Но… не срослось.

— Какие откровения, — протянул я.

— Мне казалось, что это было очевидным, — пожала плечами вампирша, — Давай поговорим когда я закочну. Сейчас будет самая сложная часть.

— Тогда я подожду завершения твоей работы, — кивнул я, отойдя в сторону от ритуального круга, в центре которого находился покойник.

Упускать возможность увидеть процесс создания нежити было бы глупо. Тем более, когда одну её разновидность создаёт другая, более сильная. Потому я загнал себя в состояние учебного транса, дав установку вынырнуть в обычное состояние после завершения работы вампирши.

Закончив вырезать символы, Джоанна бросила на меня задумчивый взгляд, пожала плечами и, выйдя за пределы ритуального рисунка, принялась зачитывать заклятие на кельтском. Постепенно, перед ней соткался конструкт из полупрозрачных, словно ледяная вода, отдающих стылостью и холодом, энергий. Ритуальный круг, внутри которого находился покойник, вспыхнул серебристым сиянием, которое, соединившись с детищем вампирши, принялось врастать в мертвеца.

Когда девушка произнесла последнее слово заклятия, мертвое тело начало меняться. Полосы на голове выпали, а лицо деформировалось из-за того, что нижняя челюсть стала больше. Руки удлинились, вместе с пальцами на всех четырех конечностях. Ногти утолщались, темнея и меняя форму. За несколько секунд они стали черными, похожими на птичьи и, даже на вид, очень прочными.