— Стоп, — задумался Альбус, — А почему я не обращал все эти годы внимания на Корнелиуса? Может, он и сам служит Тому? Или стал его вместилищем? Если это так, то понятно почему он так рьяно взялся за меня…

Эту идею Дамблдор собирался обдумать и проверить.

Пока же в планах старика была юридическая атака на Министерство и Блэка. Адвокаты уже приготовили судебный иск, с помощью которого планируется обжаловать решение суда о передачи опеки над Поттером Сириусу. Благодаря тому, что этот процесс проходил по упрощенной схеме, шанс признать его незаконным вполне реален… Если же Фадж и его сторонники попросту утопят суд, это будет означать, что Министерство либо играет свою игру, либо уже принадлежит Тому. Ведь, именно Риддлу выгодно серьёзно ограничить Поттера финансово и максимально изолировать его от социума. Таким образом Волдеморт может попытаться не дать его подрастающему конкуренту развиться и обзавестись полезными связями.

Стоя в центре каменной плиты, я вдыхал запахи горящего масла и тлеющего дерева. Факелы в держаках, расположенные на стенах, давали не так уж много света, из-за чего помещение, отведенное для ритуалов, казалось громадным провалом во Тьму, в центре которого находился островок мерцающего света. Масляные светильники на углах плиты ситуации не меняли, лишь увеличивая видимость в ритуальной зоне.

Пройденный путь, что привел меня в это помещение к подготовленной для завершающего этапа стабилизации обсидиановой плите, изрядно утомил и вымотал меня морально, из-за чего грядущая мистерия не вызывала уже никаких эмоций, кроме желания закончить дело как можно скорее. Умом я понимал, что не стоит с таким настроем браться за столь серьёзные вещи, но иного варианта попросту не было. Даже без учета уже выполненных ритуалов и медитаций, анализ происходящих со мной процессов показал, что до летних каникул у меня просто не получится дотянуть.

Слишком сильно Тьма пустила во мне свои корни. Процесс формирования и развития связей с этой Первосилой, из-за того, кем я являлся и поглощения моей темной составляющей, практически мертвой личностью, некогда заблокированной джедаями, крестажа, тоже далекого от Света, шел слишком быстро. По сути, у меня банально не осталось выбора — либо решить проблему немедленно, пусть и с риском для себя, либо… Превратиться в чудовище. Если здешние маги, конечно, позволили бы дойти ситуации до этой стадии.

Вообще, связь с Персовилами куда опаснее, чем со Стихиями. Первые, в отличии от вторых, серьёзнейшим образом влияют на разум, душу и тело одаренных. И если оставить сей процесс без контроля, то проблемы гарантированы. Многочисленные Темные Лорды прошлого проводили самые разнообразные эксперименты и пришли к однозначному выводу — не зависимо от того, с какой именно Первосилой связан маг, без вдумчивой работы по его стабилизации дело всегда будет заканчиваться одинаково. Мутация тела и безумие. Человек превратиться в агрессивное, магически сильное, животное. И не важно Тьма стоит за его спиной, Свет, Хаос или какая-то иная Первосила. Результат будет одинаков.

Правда, ни один из экспериментаторов не смог найти причины подобных процессов. Одни считают, что всё дело в человеческой природе, а другие — в неестественности подобного рода связей. Ведь, человек — существо из плотного мира, в то время как Первосилы относятся к явлениям иного порядка и олицетворяют скорее принципы и законы, нежели природные явления. Одним из косвенных подтверждений подобным гипотезам служит тот факт, что связи магов со Стихиями подобных проблем не приносят и не требуют многочисленных ритуалов стабилизации. Да и сам процесс их формирования куда проще и не занимает настолько много времени.

— И долго ты так будешь стоять? — раздался хриплый голос мандалорца, вырвавший меня из размышлений.

— Нет, — вздоухнул я, покосившись на Ордо, — Пора начинать. И, думаю, тебе не стоит появляться в этом помещении, пока я не закончу.

— Уверен? — поинтересовался Кандерус, наблюдая за мной, — Ещё не поздно остановиться, Реван.

— Уже поздно, — покачал я головой, — Ты и сам всё видишь.

За прошедшую неделю я выполнил все практики, что необходимы для первичного укрепления и последующей стабилизации связи с Тьмой. В какой-то мере это помогло. Мой разум очистился от тумана, который я и сам не замечал все эти месяцы. Думать стало значительно легче. Впрочем, мне не приходило в голову расслабляться — было понятно, что это лишь временное явление, а потом всё станет куда хуже.

— Тогда, я запускаю поглощение на максимум, — издал вздох Ордо, — Удачи тебе, Лорд Реван.

— Спасибо, дружище, — кивнул я, открывая первый из трех сосудов, что стояли на плите.

Ритуальный рисунок был выдавлен на черной поверхности обсидиана. Он имел глубину порядка трёх миллиметров и ширину около трех с половиной. Его поверхность была покрыта серебряным напылением, благодаря чему рисунок не терялся на фоне гладкой черной поверхности плиты.

В трёх сосудах была кровь. В первом — одиннадцати простецов. Джоанна обработала их, оставляя в живых, взяла по сто миллилитров. Во втором — кровь семи сквибов, адресами которых владел Филч. С ними вампирша поступила точно так же. Зато третий сосуд был самым ценным для происходящей мистерии. В нём хранилась кровь самца венгерской хвостороги.

Как оказалось, это бронированные гиганты не просто обладают собственным мощнейшим Внутренним Источником, но и являются именно тёмными существами. Да, в них есть толика Огня и Воздуха, но на фоне Тьмы, эти стихии почти не заметны. Учитывая, что венгерские хвостороги являются самыми большими и умными из всех ныне живущих драконов, можно было предположить, что всё дело именно в той Первосиле, с которой они связаны. Ни один другой вид летающих реплитий не сравним с ними ни в размерах, ни в магичекой мощи, ни в уровне интеллекта. Более того, у этих драконов разум начинает окончательно формироваться, образуя полноценную личность, куда раньше, нежели у других видов столь опасных представителей магической фауны.

В центре ритуального рисунка находились золотая чаща, на одну треть наполненная сухим красным вином. Рядом с ней лежал серебряный кинжал, не содержащий магической начинки. Для сегодняшней мистерии это не нужно. Наоборот, клинок должен быть чист как от магии, так и от пролитой крови.

Вздохнув, я огляделся и, покачав головой, приступил к исполнению последнего в цикле ритуала.

— Alloe ifninerde akt roiner! Affe rigio Damne reg orefe! — с каждым сказанным словом мой резерв пустел с невероятной скоростью, а на плечи давило чем-то незримым всё сильнее.

В висках застучало от подскочившего пульса, сердце начало биться с невероятной скоростью, едва ли не разрывая грудную клетку. Тело мгновенно стало чужим, ватным, непослушным, с трудом подчиняющимся командам разума. Мне приходилось буквально заставлять себя продолжать начатую мистерию, выдавливая каждое слово.

Произнося фразы-ключи, я открыл первый сосуд и принялся выливать его алое содержимое в канавку ритуального рисунка. Кровь, неестественно быстро заполняя углубления в обсидиановой плите, начала светиться багровым, напоминая Адское Пламя. Над ставшими яркими линиями замысловатой пентаграммы, появились всполохи чего-то напоминающего огонь, но черного цвета. Он не обжигал, а промораживал, излучая едва ли не космический холод.

— Utapau Litapau Aktapau! — принялся я повторять следующий ключ, готовясь к очередному этапу мистерии.

Мир вокруг для меня перестал существовать. Он сузился до размеров обсидиановой плиты — шесть с половиной футов на шесть с половиной. Всё остальное, казалось, просто исчезло, поглощенное обжигающе ледяной черной бездной, так напоминающей мне глубокий космос.

С каждой секундой мне становилось всё тяжелее ощущать своё тело. Всё труднее дышать и двигаться. Каждое действие и каждое сказанное слово требовали невероятных усилий. Собственный резерв уже давно опустел, но я продолжал действовать, понимая, что отступать поздно. Нельзя прерывать начатую мистерию. Особенно, если дело касается Первосил.