Чья-то холодная ладонь, твердая, словно сталь, закрыла Тому рот, а её товарка, оказавшись на животе, рванула парня куда-то назад, словно втягивая в каменную кладку, в этот момент исчезнувшую. Риддл, от удивления и ужаса, не успел ничего предпринять, чувствуя, как проваливается куда-то в темноту.

Перед тем, как провести ритуал, я доработал заготовку артефакта. Заклятия на языке древних ситхов, выдавленные на боковых поверхностях были наполнены алхимическим сплавом, который получилось срастить с символами Ар-Киттат и их энергетической составляющей. На верхней плоскости появились стойки с кристаллами дымчатого кварца. Их задачей было создавать объёмную иллюзию, с которой можно взаимодействовать, передавая команды артефакту. По сути, магический аналог голографической панели управления и дисплея.

Только после этого я провел ритуал, с помощью которого Внутренние Источники наших пленников были вырваны из них и трансформированы в ядро артефакта. Причем, мистерия творилась не уже отработанным способом, а с доработками.

Чтобы избежать перехвата контроля над моим детищем, я добавил в ритуал несколько новых элементов. Самым важным из них являлась моя кровь. Она будет фундаментальным образцом, на основании которого артефакт станет производить проверку всех желающих получить контроль над ним. А чтобы мои потомки не остались на улице, я прописал алгоритм наследия.

Согласно этой процедуре, мне придется внести моего наследника в список тех, кто может управлять артефактом, проведя дополнительный ритуал, в котором снова пролью свою кровь, а затем и кровь своего наследника, в специальные выемки на верхней поверхности конструкции. И каждому из моих потомков, чтобы их дети могли получить власть над моим творением, придется повторять данную процедуру.

Естественно, что одной кровью проверка не ограничится. Например, хранитель не допустит самого обряда в принципе, если на территории поместья будут находиться посторонние или же инициатор мистерии окажется под действием искажающих логику, мышление или восприятие препаратов, как магических, так и сугубо химических, под контролем подчиняющих артефактов.

На роль личности, после долгих раздумий, я выбрал Кандеруса. В былые годы мне пришлось серьёзно поработать с ним, дабы помочь избавиться от чувства вины, которое испытывал наёмник за смерть своих товарищей. Использовать самого себя в роли хранителя было рискованно, поскольку мой разум всё ещё не вычищен от посторонних вмешательств, а тот же HK-47 попросту не подходит в качестве именно охранника. Уж очень он агрессивен и жаждет убийств.

Полностью воссоздать мандалорца у меня не получилось. Пришлось ограничиваться тем, что мне известно из его привычек, логики и мышления, добавляя новые элементы, что необходимы для обороны здания и полноценного функционирования артефакта.

Стоило Внутренним Источникам пятерых наших жертв окончательно исчезнуть, став частью силы моего артефакта, как их сердца остановились. Несмотря на то, что все они не были выдающимися личностями, я предпочел так и держать пленников в бессознательном состоянии. Не люблю именно бессмысленную жестокость. Любые пытки должны происходить только тогда, когда это необходимо и принесет пользу — ради добычи информации, усиления ритуала или запугивания других пленников, чтобы заставить их говорить… Но не ради самого процесса.

В отличии от памятной химеры, книзла, тела магов одновременно дернулись, а затем начали усыхать. За несколько минут они превратились в натуральные мумии, что осыпались пылью, едва мы коснулись их.

«Интересно, в чем причина такой разницы? — удивленно подумал я, глядя на одежду пленников, наполненную прахом, — Волшебники и химеры являются магическими существами. В теории, результаты таких ритуалов для их организмов должны быть одинаковыми.»

— Что ж, первый этап закончен, — выдохнул я.

Все тридцать минут, что шел процесс перекачки, меня не отпускало напряжение. Подспудно я ожидал неприятностей — атаки Волдеморта, визита авроров, явления Дамблдора или бегства Грейнджер. К счастью, обошлось… Впрочем, по какой-то причине, странное ощущение угрозы не отпускало меня, словно бы подталкивая к чему-то и вызывая внутри меня непонятную тоску. Словно бы тянущую боль по чему-то давно утраченному…

«Нет, как закончим работу, надо будет разбираться со всем, — подумал я, задавив в себе эмоции, — Медитация и анализ… Иначе, так можно нарваться.»

— Отлично, — произнёс Филч, глядя на вибрирующий от циркулирующих по нему энергий, костяной параллелепипед, — Что дальше?

— Переносим, — распорядился я, тоже оценив начинку собственного творения.

Давно приготовленная плита из черного обсидиана, покрытая цепочками защитных заклятий на Ар-Киттат, выполненных в виде вплавленных в камень полос из алхимического сплава, находилась на минус втором этаже. Здесь же мы и провели ритуал, что дам артефакту силу.

С помощью заклятия трансформации, я временно сделал центральную часть плиты мягкой, почти жидкой. Именно в неё мы и погрузили наконец готовый артефакт таким образом, что верхние плоскости моего творения и обсидиана оказались на одном уровне, а затем вовсе почти срослись. Камень и без моей доработки способен принимать на себя различные резонансные эффекты и гасить всплески энергий, если так случиться, что произойдет перегрузка. Однако, учитывая обстановку, требовалось подстраховаться, дабы избежать взрыва артефакта. А такие вещи вполне могут произойти при определенных условиях.

Впрочем, этого мне показалось мало. Заклятия на Ар-Киттат, составленные мной, дадут артефакту дополнительную защиту от взломов и прямых атак. Обсидиан, постепенно накапливая фоновое излучение, половину его будет хранить в себе, а половину, преобразовав в аналог именно моей энергетики, закачивать в пространство внутри защитного периметра. Это не блажь, а дополнительный элемент обороны.

Плотная энергетика не только может тормозить заклятия сильно отличающиеся от её источника, ослабляя их, а иногда и разрушая, но и серьёзно давит на разум посторонних, сжимает ауры и существенно снижает сенсорные способности чужаков. Слабосилки и дети лет так до четырнадцати так и вовсе, оказавшись под давлением такой мощи, едва ли смогут даже просто о чем-то думать, впав в ступор. Взрослые маги, особенно, если они достаточно сильны, в течении нескольких дней привыкают к нахождению в подобной среде и перестают испытывать проблемы.

Наёмники Джима, постоянно находясь тут, с течением времени адаптируются и будут действовать с прежней эффективностью, а вот любым незванным гостям придется туго. Если же кому-то удастся вскрыть защиту, то поток высвободившейся энергии станет для них неприятным сюрпризом, поскольку вполне может сыграть роль этакого магического аналога цунами и повретить вражеские щиты и артефакты.

— Будем проверять, — усмехнулся я, проведя рукой над кристаллами.

Несколько мгновений ничего не происходило, а затем из кварцев полилось серебристое свечение, быстро образовавшее фигуру знакомого мне мандалорца в полный рост.

— Хм… Более чем интересно, — оглядевшись, произнесла имитация личности Кандеруса, — Я ощущаю себя не человеком, а предметом, да ещё и с… новыми возможностями. А ты воспринимаешься Реваном, хотя им не выглядишь.

— Мы с тобой находимся в новом мире, старина, — произнёс я, — Благодаря Императору ситхов я оказался тут. А у нас на родине прошло очень много времени.

Почему-то, разговор с Хранителем давался мне крайне тяжело. Каждое слова приходилось выдавливать из себя. Видимо, потеря боевых товарищей ударила по мне куда сильнее, чем казалось изначально.

— Вот как, — покачал головой наёмник, — Полагаю, из-за этого моя память обрывочна и содержит… Новые знания?

— Я не мог скопировать твои воспоминания, как и удерживать их в своём сознании. Но вот общую структуру личности и собственную память о тебе сохранил.

— И кто я теперь? Или что? — поинтересовался Кандерус.