— Лейси... — Он сглатывает, произнеся мое имя. Предупреждение в его глубоком голосе заставляет мой клитор пульсировать, и я немедленно начинаю обводить его пальцами. — Эта киска моя. Твои оргазмы принадлежат мне. Ты… Моя. Если ты заставишь себя кончить до того, как я подойду...

— Да, да, да... — Я хрипло выдыхаю, просовывая два пальца в свою и без того скользкую киску. Я отталкиваюсь пятками, чтобы получить лучший угол обзора, но давление на мою поврежденную ногу заставляет меня шипеть.

— Что случилось, tine? — голос Кайана темный и восхитительный, обещающий сладчайший из грехов. — Твоя набухшая, жаждущая киска болит от моего члена? Или твоя задница болит от моей руки?

— Нет, — ворчу я и переношу вес тела с поврежденной ноги.

Однако он не ошибается. Моя киска болит из-за его размера, и я почти чувствую, как его большая рука все еще шлепает по моей чувствительной ягодице. Но я скорее стану монахиней, чем признаюсь в этом своему фальшивому мужу.

— Если ты подождешь меня, малышка, я буду нежен, — напевает он, пока мои пальцы поглаживают точку G, а тыльная сторона ладони массирует клитор. — Я пообедаю этой сладкой киской, убедившись, что ты готова для меня. Затем я буду входить в тебя глубоко и медленно, пока твоя киска не выжмет жизнь из моего члена, когда ты кончишь.

— Почему я должна... — я громко стону, отчасти для того, чтобы разозлить его еще больше, но в основном потому, что быстро приближаюсь к грани. Другой рукой я стягиваю корсет и играю с торчащим соском. Я ужасно хочу, чтобы его язык был там вместо этого, но я не хочу останавливаться сейчас. — Почему я должна ж-ждать тебя, когда ты развлекаешься без меня? Она была... по крайней мере, хорошенькой?

Подождите, какого черта я об этом спросила?

Наступает пауза, и я не понимаю, что перестала дышать, пока он не отвечает.

— Нет никого, кроме тебя, tine. Давно не было.

Мои пальцы совершенно неподвижны. Разве он не сказал, что собирается в стрип-клуб? Он произнес именно эти слова? Или мне показалось? Я собираюсь спросить, когда из динамика раздается сигнал вызова лифта.

Впервые мне приходит в голову, что он мог бы говорить все это перед аудиторией. Сбивающая с толку смесь унижения, стыда, обиды и желания захлестывает меня при этой мысли.

— Где ты?

— Где-нибудь в достаточно уединенном месте, где никто не услышит, как я соблазняю свою жену, или ее сладкие стоны.

Дрожь удовольствия нарастает внутри меня, но не из-за рокочущего голоса, доносящегося из динамиков вокруг меня. Я видела только тот, что рядом с дверью, но Кайан, должно быть, изменил место выхода, потому что его сексуальный акцент теперь звучит по всему номеру в объемном звучании.

— Я... я не нуждаюсь в твоем обольщении, Кайан. Я могу кончить.. — Я издаю долгий стон и вытаскиваю пальцы из своего естества, чтобы сосредоточиться на клиторе и снова испытать оргазм. — Я могу кончить сама.

— Я тоже достаточно близко, и если ты кончишь до того, как я доберусь туда, клянусь, я заставлю тебя пожалеть об этом, Лейси.

— Я сказала, что ты мне не нужен! Мне никто не нужен! Бесполезны вы, мужчины, а не женщины.

На другом конце провода воцаряется тишина, так что я усиливаю давление на свой клитор. Низ моего живота напрягается, натягивая мышцы, чтобы почувствовать прилив, который вот-вот прокатится по мне. Вырывается еще один стон, и я обхватываю всю грудь и сильно массирую ее.

— То, что я могу сделать с тобой, и то, как я могу заставить тебя чувствовать, делает меня далеко не бесполезным, жена.

— Но мне так хорошо без тебя.

Его рычание почти толкает меня через край:

— Ради всего святого, Лейси. Это твое последнее предупреждение. Если ты кончишь без меня...

Я вскрикиваю, когда кончики моих пальцев наконец находят этот идеальный ритм, и нежная волна удовольствия накрывает меня. Это приятно и в какой-то степени удовлетворяет, но, судя по тому, как я веду себя, можно подумать, что это был лучший оргазм в моей жизни...

Дверь с грохотом распахивается и захлопывается. Я сажусь и вижу, как блестят крапинки расплавленного золота в карих глазах Кайана, а его темно-каштановые волосы растрепаны, как будто он всю дорогу сюда взъерошивал их. С каждым вздохом его сильная грудь почти вырывается из-под рубашки под пиджаком, а его член так болезненно напрягается под брюками, что я вижу отпечаток пирсинга на ткани.

Хорошо. Я надеюсь, что его член страдал от необходимости смотреть, как я кончаю без него.

— Видишь? Ты мне вообще не был нужен.

Он сбрасывает куртку и бросает ее на пол, направляясь ко мне. На его лице медленно появляется голодная, безумная улыбка.

— О, ты пожалеешь, что не подождала меня, жена.

НЕИСТОВЫе наслаждения

Лейси

У меня отчетливое ощущение, что я, возможно, совершила ошибку.

Кайан каким-то образом сбрасывает туфли, даже не останавливаясь, и подходит ближе. Я отшатываюсь, и у меня вырывается нервный смешок, но я изображаю самодовольную улыбку.

— Зачем ждать, когда я могу сделать все сама? Однажды ты уже отказал мне...

Он бросается на меня, и я отползаю в сторону, но он хватает меня за лодыжки и притягивает к себе. От этого движения мое платье задирается до бедер, оставляя меня обнаженной по пояс, и он опускается на колени между моих раздвинутых бедер.

— Кайан! Что ты...

— Твое стоп-слово - is tú mo rogha (с ирл. Ты — мой выбор). Используй его, когда действительно захочешь, чтобы я остановился. Я не остановлюсь, пока ты не воспользуешься им, я ясно выразился?

— Стоп-слово? Серьезно? Я думала, что это должно быть одно слово, а не целое предложение. И почему это не может быть что-нибудь простое, например, «ананас»?!

Я, очевидно, слышала о стоп-словах раньше, но только в контексте секс-клубов и фильмов. Я не думала, что люди используют их в реальном мире, по крайней мере, не в моем реальном мире. Гвардейцы не останавливаются, если им чего-то хочется. Они просто берут.

Он внезапно останавливается, берет мои руки в свои мозолистые ладони и наклоняется надо мной, чтобы я могла их видеть. Насыщенный аромат сигар и амбры наполняет мои ноздри. Его карие глаза напряженно смотрят в мои.

— Это важно, Лейси. Is… tú… mo… rogha.

Я прищуриваюсь, наблюдая, как его чувственные губы обволакивают каждое слово, прежде чем изо всех сил пытаюсь повторить его.

— Iss… too… mu… row-ah.

В его глазах вспыхивает искра, и он кивает.

— Is tú mo rogha.

— Iss too mu row-ah.

Воздух вокруг нас густой и тягучий. Я не знаю, что я только что сказала, но это определенно значит для него больше, чем «ананас». Мое сердце бешено колотится в груди, и я хочу спросить, но боюсь, что мне понравится ответ... А я к этому не готова.

— Да, tine. Is tú mo rogha.

Он полон энергии, и мое тело жаждет соединиться с ним, даже после того, как я уже кончила один раз.

— Iss too mu row-ah - мое стоп-слово, — соглашаюсь я. — Я воспользуюсь им, когда понадобится.

— Черт возьми, ты идеальна, — бормочет он, прежде чем нырнуть между моих ног, посасывая мой клитор и легко погружая два пальца в мою влажную киску.

— Срань господня, Кайан! Ты просто собираешься... Боже мой. — Я хватаю его за волосы одной рукой, а другой - кашемир и перья, пока пытаюсь найти опору.

Я уже возбуждена и готова, благодаря моим собственным пальцам, и Кайан, не теряя времени, изгибает свои и поглаживает меня внутри, в то время как его язык танцует с моим клитором снаружи. Когда я взбираюсь на вершину, у меня не было времени полностью спуститься, я готовлюсь к тому, что он остановится и снова отвергнет меня.

Мои глаза закрываются, когда я концентрируюсь на том, чтобы скрыть свою реакцию, чтобы он не использовал надвигающийся оргазм против меня. Но, несмотря на все усилия, мое тело напрягается, а дыхание становится прерывистым. Я сильно дергаю его за волосы, чтобы направить его язык туда, где он мне нужен, молясь, чтобы он не остановился, когда я, наконец, достигну этой пропасти...