— Кайан!

Я опускаюсь все ниже, ниже, ниже. Моя киска пульсирует под его пальцами, в то время как тело сжимается и содрогается от оргазма. Это невероятно, намного лучше всего, чего я когда-либо достигала самостоятельно, и я цепляюсь за его волосы, вскрикивая от прилива блаженства, пульсирующего в моих венах.

— Кайан, о боже мой. Я боялась, что ты снова остановишься. — Из меня вырывается легкий смешок, пока я не опускаю взгляд и не вижу глаза Кайана.

Темная жажда сжимает его челюсть и заостряет щеки над неряшливой щетиной. Он убирает пальцы и ползет по мне, прежде чем напасть с поцелуем.

Пьянящий вкус моего возбуждения переполняет меня. Вопреки здравому смыслу, я растворяюсь в нем и обвиваю руками его шею. Его язык вторгается в мой рот, и я принимаю его полностью, постанывая в ответ.

Мы танцуем языками, покусывая друг друга, а его руки блуждают по моему телу, нежно лаская, массируя и разминая. Его длинные пальцы развязывают маленький бантик на моем кружевном корсете спереди. От этого простого движения верх приоткрывается, и он раздвигает обе стороны милого выреза, вываливая мои груди из того укрытия, в которое они были запихнуты.

— Мм, это само по себе ощущается как оргазм.

Его низкий смешок заставляет содрогнуться мою киску.

— Я обещаю, что найду что-нибудь получше корсета, tine.

Как только корсет распущен, остальная часть платья рассыпается, и Кайан быстро стягивает его с моего тела.

Кашемир нежно касается моей кожи, но нежность - это не то, что мне сейчас нужно. Я зла, сбита с толку и так чертовски возбуждена. Я хочу, чтобы жар Кайана и вызванная мной ярость объединились с адом, который уже бушует во мне.

— Мне нужно почувствовать тебя... — Я бормочу ему в губы и дергаю за галстук, ослабляя его. Он взмахивает запястьем, ловко снимая его, и остаток алого шелка падает на землю.

Как только он исчезает, я набрасываюсь на его рубашку, расстегивая ее, пока он сам не разрывает ее на части, сбрасывая пуговицы на землю. После того, как он избавляется от нее, то обвивает рукой мою шею, чтобы уложить обратно на ковер, где дарит мне еще один обжигающий поцелуй.

Мышцы его живота сокращаются и расслабляются под моими кончиками пальцев, когда он ласкает мои руки. Легкое, как перышко, прикосновение чувственное и осторожное, но все равно после двух оргазмов это почти перебор.

Когда его след достигает моих ладоней, он переплетает наши пальцы, чтобы взять меня за руки, и мое сердце замирает от этой близости. Когда он поднимает их мне через голову и переносит свой вес между моих ног, его обжигающе горячая грудь заставляет мои ноющие соски покалывать, и я со стоном приподнимаюсь над полом. Он погружает свой язык в мой рот, отвлекая меня от нового давления, сжимающего запястья. Я кусаю его за губу, и он рычит, прежде чем прервать наш поцелуй. У меня вырывается смешок, и я пытаюсь сесть рядом с ним, но что-то тянет меня обратно.

Я хмурю брови, поднимаю взгляд и вижу, что его галстук зацепился за одну из ножек кофейного столика и завязан вокруг моих запястий.

— Кайан, что за...

Я останавливаюсь на полуслове и впервые по-настоящему изучаю выражение его лица.

В то время как желание и целый ряд сбивающих с толку эмоций движут мной, по тому, как жадно голодные глаза Кайана пожирают каждый обнаженный дюйм моего тела, становится ясно, что его подпитывает нечто гораздо более первобытное. Его пристальный взгляд не отрывается от моего тела, пока он расстегивает молнию на брюках и высвобождается. Серебряный пирсинг на конце его длинного толстого члена поблескивает на периферии моего зрения, но я так очарована его взглядом, что не опускаю глаз, чтобы полностью насладиться видом.

— Кайан? — я тихо переспрашиваю.

Этого достаточно, чтобы вывести его из какого бы то ни было транса, охватившего его. Зловещая улыбка появляется на его лице, когда он обхватывает мои ноги и располагается у моего входа. Мое сердцебиение учащается, когда он наклоняется, чтобы прошептать в губы.

— Ты думала, что отрицание - это плохо, tine? Давай попробуем чрезмерную стимуляцию.

Я приподнимаю бровь.

— Чрезмерное... что...

Киан пронзает меня прежде, чем я успеваю закончить свой вопрос, и не дает мне времени привыкнуть. Он жестко входит в меня, входя и выходя с убийственной скоростью.

— Кайан!

Он снова садится на карточки и подтягивает меня вверх по своим бедрам, заставляя нижнюю половину тела поворачиваться под таким углом, что шарик его пирсинга безжалостно скользит по точке G. Я стону и извиваюсь на его чудовищно толстом члене, пока его пальцы не впиваются в верхнюю часть моих бедер, удерживая меня неподвижно, пока он двигается.

— Кайан, подожди! Это слишком...

— Нет, я дал тебе выбор, Лейси, — рычит он. — Ты могла бы попробовать сладкое, мягко и медленно. Ты могла бы быть вознаграждена за доверие ко мне сегодня. Я хотел этого.

Он хотел сладкого?

— Но твоей единственной задачей было оставить эту киску, — он шлепает меня по клитору, и я вскрикиваю, — в покое. Ты не только ослушалась меня, ты, блядь, выставила свое непослушание напоказ мне в лицо. Я чуть не кончил в штаны при виде того, как ты поглаживаешь свою блестящую киску. После этого? Игра, черт возьми, окончена. У тебя могла быть сладость, жена, но ты предпочла грубость, когда не выбрала меня.

Он приподнимает бедра, и проколотый кончик его члена попадает в глубокую точку, отчего по мне немедленно пробегает дрожь удовольствия.

— О боже мой!

Он переключается на неглубокие движения и с благоговением смотрит на наше соединение.

— Посмотри на нас, tine, как твоя киска поглощает меня. Твоя прелестная розовая киска покраснела и набухла, но она все еще маленькая жадная шлюшка, пытающаяся проглотить мой член.

Я хотела бы прикоснуться к нему, но галстук не позволяет этого, поэтому я довольствуюсь тем, что двигаю бедрами навстречу его. Когда из ниоткуда приходит очередной оргазм, я гонюсь за кайфом, пока мои мышцы не ослабевают от удовольствия.

— Черт возьми, Лейси, — Кайан наклоняется надо мной и приподнимает мою задницу, продолжая двигаться. — Я чувствую, как ты кончаешь на мой член. Ты знала об этом?

Он замедляет свои толчки и кусает меня за ухо, отчего по моему позвоночнику пробегает волна боли, а по коже бегут мурашки. Несмотря на сенсорную перегрузку, моя киска так отчаянно хочет доставить ему удовольствие, что пытается снова затрепетать, но я полностью истощена.

Или, по крайней мере,… Я думала, что это было так.

Он вонзается в мои перегруженные внутренние мышцы долгими, глубокими движениями, пока не вспыхивает новая волна удовольствия. Я никогда не кончала больше одного раза, не говоря уже о двух. А теперь, четыре раза? Это безумие.

— Вот оно, tine. Позволь мне почувствовать, как ты снова кончаешь.

— Нет... Кайан, я не думаю, что смогу. — Даже сейчас пламя вспыхивает, но оно слабее остальных, как будто мышцы слишком устали, чтобы продолжать гонку.

— Ты можешь. — Он сдвигается и массирует мой клитор большим пальцем, вырывая из меня стон, когда он снова входит в меня. — Сегодня ты украла оргазм, который предназначался мне. Дай мне еще один, и мы будем квиты.

Я пытаюсь покачать головой, но его палец усиливает давление, и он проникает в мое измученное лоно долгими, глубокими движениями.

— Ты можешь быть непослушной, жена, но твое тело подчиняется мне. — Толчок. — Моим пальцам, моему языку, моему члену. — Он подчеркивает каждое слово еще одним глубоким толчком. — Ты вся моя, Лейси. Только моя. Я позаботился об этом.

Он кусает меня за горло и сосет с такой силой, что разгорающееся пламя превращается в настоящий костер. Мои ноги непроизвольно сжимаются вокруг его талии, и я встречаю его с каждым учащенным толчком. Мы сливаемся воедино в мучительном танце. Мой разум и сердце не уверены, сколько еще мы сможем вынести, но мое тело готово ко всему, с чем, по мнению нашего нового хозяина, мы справимся.