— Кайан, — усмехаюсь я. — Что за черт?

— Я почувствовал твою покорность. Твою настоящую покорность, а не то притворное дерьмо, которое ты изображаешь, чтобы успокоить Гвардию. Но ты должна знать, каково это, когда тобой по-настоящему доминируют, и доверять мне, когда я это делаю.

— Доминировать? Что? И как я могу доверять тебе, если ты оставляешь меня в подвешенном состоянии?!

— Тебе придется поверить, что я позволю тебе кончить, когда вернусь. — Его длинные пальцы расправляют рукава и теребят серебряные, рубиновые и бриллиантовые запонки, как будто его совершенно не волнует то, что только что произошло. Но огромный стояк, почти вырывающийся из его брюк от Армани, выдает его.

— Ну, ты тоже не кончил, — указываю я, бросая взгляд на его член. Однако я быстро отвожу взгляд, как только понимаю, что пыталась найти его пирсинг под тканью.

— О, не беспокойся обо мне, Лейси. Это Вегас. И, учитывая, что я неженатый мужчина, у меня будет еще много возможностей намочить свой член. — Говоря это, он не смотрит на меня, но его слова все равно отбрасывают меня назад.

Я потрясена, почувствовав на языке едкий привкус ревности. Моя рука потирает грудь, когда он наконец поднимает на меня взгляд от своих запонок и засовывает руки в карманы.

— У меня есть дела, которыми я должен заниматься.

— Подожди. Куда ты идешь? — я пытаюсь встать, но моя киска протестующе трепещет, и я передумываю. Я также точно знаю, что оставила влажное пятно на этом кожаном диване, которое отчаянно не хочу, чтобы он видел.

Хотя так этому ублюдку и надо.

— Ты моя жена? — спрашивает он, отталкивая меня.

— Нет. — Слово вырывается у меня рефлекторно, и я сразу понимаю, что это была ошибка.

Он кивает, почесывая свою жесткую щетину, прежде чем указать на меня трясущим пальцем.

— Тогда я не понимаю, какое тебе дело до того, куда я направляюсь.

У меня отвисает челюсть, когда он использует мои же слова против меня. Он игнорирует мой шок, хватает мой телефон с мягкого белого ковра, где я, должно быть, его уронила, и засовывает к себе в карман.

— Кайан, подожди, это мое!

— Ты можешь вернуть его позже.

— Мне он нужен сейчас. Что, если кто-нибудь позвонит?

— Не волнуйся, я передам сообщение.

Мое сердце уходит в пятки.

— Но что, если это...

— Барон? — голос Кайана повышается, он передразнивает титул. — Если это твой драгоценный Монро, я с большим удовольствием отвечу на этот звонок.

Он разворачивается и направляется к двери, заставляя тревожные звоночки звенеть у меня в голове, когда я наконец понимаю, что он не шутит.

— Подожди, серьезно, Кайан. Ты не можешь оставить меня здесь! Мне нужно идти.

Он хватает свой телефон со столика у входа и снова смотрит на меня с сексуальной, дразнящей ухмылкой, от которой мне снова хочется запрыгнуть к нему на колени.

— Это твое наказание за то, что ты ударила меня. Ты будешь сидеть со своей неудовлетворенной похотью и чувствовать вину за то, что ты сделала со своим бедным, щедрым, потрясающе красивым мужем. Может быть, в следующий раз, когда ты откажешься проявлять уважение, ты вспомнишь, в чем я могу тебе отказать.

Я усмехаюсь:

— Значит, ты отказал мне, но пойдешь отрываться в какой-нибудь клуб?

— Тебя это беспокоит... — он делает паузу, сверкнув все той же чертовой ухмылкой, —...жена?

— Нет! — и это не должно меня беспокоить. Все, чего женщина Гвардии может требовать от своего мужа, - это благоразумия, а не верности.

Не то чтобы Кайан был моим мужем. А поскольку это не так, я даже не могу настаивать на благоразумии.

— Жаль, — вздыхает он, как будто это он разочаровался во мне. — О, прежде чем я уйду, я сделал несколько копий нашего свидетельства о браке, так что уничтожь его, если хочешь, мне все равно. Но не пытайся сбежать, пока меня не будет. Я узнаю, — приказывает он раздражающим певучим голосом, поворачиваясь и открывая дверь.

Я вскакиваю с дивана.

— Кайан, подожди...

— И постарайся не думать обо мне слишком много, если все равно планируешь ослушаться.

Он подмигивает мне, когда я бросаюсь к двери, но закрывает ее за собой прежде, чем я успеваю туда подойти.

— Кайан? — я стучу в дверь тыльной стороной ладони. — Кайан!

— Ты в моем номере в отеле Маккеннонов. — Голос Кайана доносится до меня эхом, и я отшатываюсь от динамика, который не заметила рядом с дверью. — Изоляция и звукоизоляция безупречны. Я сам наблюдал за его установкой. Так что кричи, сколько хочешь, Лейси Маккеннон. Тебя никто не услышит.

Правдивость его слов окутывает меня, как холодный туман, и я смотрю на говорящее устройство несколько долгих минут. Как только его угроза перестает звенеть у меня в ушах, я медленно поворачиваюсь к дорогой мебели в гостиной, не имея выхода.

И тут до меня доходит.

Он сказал, что хочет освободить меня, но это всего лишь еще одна позолоченная клетка. Ключ есть только у моего мужа... и у него нет абсолютно никакого желания выпускать меня.

Я в еще большей ловушке, чем когда-либо.

ВСЕ Включено

Кайан

— Никаких телефонов, — раздается низкий голос среди шума в зале казино, и я отрываю голову от экрана. Бледное лицо высокого черноволосого вышибалы наливается румянцем, и этот цвет становится еще хуже в свете мигающих огней ближайшего игрового автомата. — Черт, мистер Маккеннон, извините. Здесь темно...

— Не допусти, чтобы это повторилось, — приказываю я, прежде чем опустить мобильный в карман и обменять его на фишку.

Очевидно, что правила в казино моей семьи на меня не распространяются, но наблюдение за моей маленькой женой в приложении безопасности официально стало новой любимой навязчивой идеей. А это значит, что мне нужно отвлечься и с головой погрузиться в игру.

Я не узнаю вышибалу из зала для крупных игроков, но страх в его глазах мне знаком. Гвардия прошла долгий путь от своих мафиозных корней, но мы все еще не отказались от старых обычаев. Мои собственные методы могут напугать до смерти даже самых матерых преступников.

— Ты новенький. — Это не вопрос, я уже знаю ответ. — Как тебя зовут?

— Л-Лоренцо, сэр. Извините, мистер Маккеннон. Я не узнал вас с опущенной головой.

Осматривая казино, мне не требуется много времени, чтобы найти проблему.

За ближайшим игровым столом танцует женщина, но она старательно отводит от нас взгляд. Вышибала, однако, виновато смотрит на женщину, прежде чем вернуться ко мне.

Я бочком подхожу к нему поближе, небрежно подбрасывая серебряную фишку и занимая пространство между нами. Мои губы растягиваются в кривой усмешке.

— Хорошенькая, не правда ли? — Я наклоняю голову в сторону женщины с сиськами, поднятыми до подбородка блестящим черным лифчиком, и засовываю свою фишку обратно в карман пиджака.

Вышибала немного расслабляется и наблюдает за ней, как идиот, с глупой улыбкой на лице.

— Да, босс, она просто прелесть...

Он кряхтит, когда дуло моего пистолета упирается ему в ребра. Под тем углом, под которым я стою, никто не может увидеть мое оружие в темном коридоре. Я хлопаю его рукой по плечу, когда его широко раскрытые глаза встречаются с моими.

— Теперь представь, что это нож. Представь, что я вонзаю это лезвие тебе между ребер в твои драгоценные легкие. Я мог бы отнести тебя в одну из уборных швейцара, и никто не узнал бы, что ты захлебываешься в собственной крови, пока не станет слишком поздно. Стоит ли тебе жизни пялиться на эту киску?

— Н-нет.

— Умный человек, потому что оно действительно того не стоит. Ты здесь для того, чтобы обезопасить Маккеннонов и всех, кто верен их имени.

Я отстраняюсь и сжимаю его плечо достаточно сильно, чтобы заставить его вздрогнуть, когда убираю оружие в кобуру. Капелька пота стекает по его виску и капает на пиджак.

— Маккенноны не из тех, кто дает второй шанс, но ты новичок, так что пусть это будет твоим предупреждением. Это Вегас, Лоренцо. Если ты позволишь чему-то столь банальному, как киска, помешать своей работе, в следующий раз, когда начнется засуха, ты всплывешь на поверхность озера Мид. Понял?