Его пальцы оставляют синяки на моих бедрах, и мои внутренние мышцы напрягаются, чтобы удержать его, пока он яростно не ускоряет темп, и я больше не могу за ним угнаться. Мой пульс стучит в ушах, и я вскрикиваю, когда очередная неумолимая, медленно накатывающая волна эйфории захлестывает меня.

— Кайан! Пожалуйста!

Я не знаю, о чем я прошу, но это новое цунами удовольствия не похоже ни на что, что я испытывала раньше. Больше похоже на постоянное состояние сверхвозбуждения на грани боли, чем на эротический танец с началом, серединой и концом.

— Кайан, пожалуйста! Я больше не могу. Пожалуйста!

Его толчки замедляются, давая нам обоим возможность дышать. На этой скорости я снова чувствую гладкую штангу его члена, когда она касается моей точки G. Его загорелая кожа блестит от пота, грудь поднимается и опускается от частого дыхания. Но он не останавливается. Он поддерживает новый темп и обхватывает одной рукой мою шею, а другой нежно массирует мою грудь. Его бархатный язык касается раковины моего уха, вызывая дрожь во всем теле.

— Еще один, tine. Только один.

Я качаю головой.

— Нет, Кайан. Пожалуйста. Мне нужен… Мне нужен перерыв.

Он рычит мне в шею выше того места, где начинают сжиматься его пальцы, и я стону от вибрации на своей коже.

— Ты знаешь, что сказать, если действительно хочешь, чтобы я остановился.

Is tú mo rogha.

Это вертится у меня на кончике языка, но я прикусываю распухшую губу. Волнение и гордость озаряют его лицо, и мое сердце воспаряет.

— Это мой tine. Дай мне еще один, последний.

— Пожалуйста, Кайан. Я действительно… Я действительно не думаю, что смогу. — Мои веки закрываются, даже они слишком тяжелы, чтобы выдержать их.

Он внезапно поворачивает меня в своих объятиях и хватает мою грудь, втягивая в рот почти половину, отчего мои глаза распахиваются. Не забывая о другой, он щиплет мой сосок между большим и указательным пальцами. Мои чувствительные вершины горят от ощущения, когда его язык и пальцы скользят по ним, посылая легкие покалывания прямо к моему клитору. Его толчки становятся сильнее, а его проникновение доставляет дополнительное удовольствие вдоль моей сердцевины. Когда он безжалостно кусает мою грудь, я вскрикиваю, но тут же замолкаю, когда он обхватывает рукой мое горло.

Он ослабляет хватку всего на долю секунды, заставляя меня глубоко вздохнуть, прежде чем снова сжимает его. Когда мое сердце учащенно бьется под его пальцами, моя кожа, мышцы, сердцевина - все - начинает пульсировать вместе с ним, перерастая в ослепляющий экстаз. Я теряю рассудок из-за обостренного осознания, и мое зрение расплывается по краям. Мое тело охвачено пламенем, когда огонь внутри перерастает в пожар восхитительной эйфории и ощущений.

Мой тихий стон вибрирует под его пальцами, и Кайан стонет.

— Блядь, Лейси. Я знал, что в тебе есть еще что-то. Кончи со мной, моя великолепная жена. Я почти готов.

Он садится и склоняется надо мной, его рука все еще крепко обвивает мою шею. Только когда давление на мои руки ослабевает, я понимаю, что он снял с меня повязку. Мои руки словно парят в воздухе, когда я пытаюсь опустить их обратно, и все остальное во мне плывет вместе с ними.

Все вокруг затуманивается, когда Кайан сжимает мое бедро. Его глаза блуждают по мне, как у победоносного воина, который только что победил своего врага. И он вроде как так и сделал.

Удовольствие поднимается к поверхности моей кожи, пузырясь прямо под ней, как будто оно готово выплеснуться наружу в любой момент, и мое лицо распухает и пульсирует от его хватки на моей шее. Он чертыхается, перемещаясь от моего бедра, чтобы помассировать большим пальцем клитор. Мои глаза снова закрываются, ногти впиваются в его предплечье, а ноги дрожат в ожидании разрядки.

Я почти боюсь неизбежного, как будто вот-вот совершу пируэт, не зная, найдется ли пол под ногами, который поймает меня.

— Черт возьми, вот и все, детка. Кончи со мной. Еще раз ради своего мужа.

По его команде мои глаза открываются, чтобы увидеть, как он кончает. Прошлой ночью его лицо в гримерке было в темноте. Но здесь, при свете дня, на его лице отчетливо читается экстаз.

Его шея напрягается от усилия сдержаться, и карие глаза впиваются в мои, когда он стискивает зубы. Вены на его висках пульсируют в такт его толчкам.

Но когда его большой палец снова быстрее кружит по моему клитору, я теряю всякую сосредоточенность.

— Я сказал, кончай со мной, жена.

Один долгий, неторопливый толчок заканчивается тем, что его пирсинг попадает в идеальное глубокое место в моей сердцевине. Его рука на горле наконец отпускает меня, и я задыхаюсь, пытаясь вдохнуть.

Мое тело взрывается, накатывая на меня волнами безумного восторга. Она проходит через меня, и Кайан вскрикивает, когда его толчки становятся все более дикими.

Его суровые черты лица искажаются, когда он кончает. Мое зрение затуманивается, и все, что я могу видеть, - это экстаз Кайана, пока я борюсь со своим собственным. Это захватило меня в плен, удерживая там, пока я полностью подчиняюсь, пока не смогу больше этого выносить.

— Iss too mu row-ah! Iss too mu row-ah! Пожалуйста,… пожалуйста... — Я кричу, на грани слез, когда Кайан заканчивает свой последний толчок внутри меня, устраиваясь между моих бедер.

Изнеможение накатывает на меня, и я больше не могу держать ноги поднятыми, но он ловит их и обхватывает меня руками, когда садится, крепко прижимая к своей вздымающейся груди. Грохочущие волны отступают, медленно возвращая мне зрение и слух, заставляя осознать, что я все еще повторяю стоп-слово. Когда Кайан шевелится подо мной, я впиваюсь ногтями в его спину.

— Нет, iss too mu row-ah, Кайан… пожалуйста. Не надо больше.

— Ш-ш-ш, tine. Ты так хорошо справилась для меня, детка. Я держу тебя. Все кончено.

Он гладит меня по спине плавными круговыми движениями и нежно укачивает, шепча:

— Is tú mo rogha, Лейси.

НЕЖНЫЕ ИСТИНЫ

Лейси

Кайан чертыхается, когда его член выскальзывает из меня, и я задыхаюсь от внезапной пустоты. Потеря врезается мне в грудь, и мои глаза наполняются слезами.

Что за черт?

Маленькие ручейки тихо стекают по моим щекам, когда он заключает меня в объятия и поднимает на руки, как новобрачную. Я цепляюсь за него, как за спасательный круг, но я знаю, что он не даст мне упасть.

Эта мысль напоминает мне о прошлой ночи, когда я просто знала без тени сомнения, что он поймает меня во время нашего чувственного танца. Почему тогда доверие пришло к нему так естественно?

Почему это происходит сейчас?

Я пытаюсь отогнать этот вопрос, но не знаю, сколько еще это будет продолжаться, прежде чем мне придется столкнуться с тем, что он заставляет меня чувствовать. Эта мысль заставляет меня дрожать в его объятиях.

— Я держу тебя. Через секунду тебе станет лучше. Я позабочусь о тебе, — заверяет он меня, и я прижимаюсь к его теплой груди.

Я чувствую тяжесть в теле, и мне даже не приходится таскать себя на руках. Его рука прижимается к моей спине, лаская позвоночник, в то время как другая поддерживает мою задницу, когда мое вялое тело грозится упасть. Он ведет нас через номер, пока мы не доходим до ванной комнаты.

— Ты можешь стоять? — спрашивает он.

Когда я что-то бурчу в ответ, он хихикает.

— Тогда я посажу тебя здесь.

Он сажает меня на край ванны и внимательно рассматривает слезы на моем лице.

— О, милый tine. Я буду хорошо заботиться о тебе, детка. — Он вытирает мои влажные щеки, прежде чем поцеловать в лоб.

— Почему я плачу? — тихо шепчу я и сердито вытираю заплаканные глаза, смущенная.

Но Кайан отвечает любезно и нежно, наполняя водой ванну размером с джакузи.

— Это эндорфины. Твое тело не знает, что делать, когда на него обрушивается столько удовольствия одновременно. Такое количество оргазмов насытили тебя до изнеможения, в то время как твой разум сбит с толку. Не волнуйся, я знаю, как помочь.