— Отвечай мне! — кричит он, заставляя меня вздрагивать, когда его слюна попадает мне на лицо.

— Я н-не хочу тебя смущать.

— Хорошо. В последнее время у меня было больше невинных женщин, чем та убитая за меньшее.

— Ты… женщина из «Руж»? Это был ты?

Он издает смешок.

— Разве это не забавно? Оглядываясь назад, с моей стороны было глупо заказывать убийство на тебя, но твое неповиновение заставило меня действовать опрометчиво из-за гнева. Теперь какая-то случайная женщина мертва, и это все твоя вина. Предполагалось, что это будешь ты, вот почему я не потрудился прийти подписать свидетельство на следующий день. Представь мой шок, когда твоя мать сказала, что ты извинилась за то, что проспала. Но, слава Богу, мои телохранители облажались, потому что они спасли меня от ужасно недальновидной ошибки. Твое убийство разрушило бы все, не говоря уже о моем шансе стать Хранителем. Теперь дай мне свой телефон. Мне не нужно, чтобы ты рассказывала всем своим маленьким друзьям ложь о том, как я воспитываю свою невесту.

Его пальцы жестом просят меня сделать, как он говорит. Я вытаскиваю его из кармана и протягиваю ему, слишком ошеломленная, чтобы ослушаться. Но когда он кладет его в карман, понимание и страх пронизывают меня насквозь, едва ли не сильнее самой боли.

— Но... но мне нужен мой телефон. Как я буду разговаривать с мамой? Рокси? Что, если позвонит мой папа?

— Очень жаль. Ты поймешь, что даже у хорошеньких, избалованных детей есть последствия за свои поступки. Ты сможешь забрать его обратно, когда мы поженимся. Надеюсь, ты уже позаботилась о своем платье для репетиции ужина?

— Да, — выдавливаю я сквозь стиснутые зубы, чертовски надеясь, что мне действительно не придется проходить через все это.

— Отлично. Будут присутствовать конгрессмены, а также некоторые из моих контактов с Северо-Востока. Тебе нужно вести себя наилучшим образом. От этого брака зависят деловые сделки. Если они развалятся, это будет иметь серьезные последствия для всех нас. Но если все пойдет хорошо и мы выступим единым фронтом, эти люди смогут поставить свое имя позади моего, когда я буду баллотироваться в Сенат здесь, в Неваде, в следующем году.

Я навостряю уши.

— Невада? Но ты из Нью-Йорка.

— Очевидно. Но у меня здесь есть резиденция. Это всего лишь вопрос оформления документов и работа с нужными людьми. Тогда я постараюсь ускорить дело твоего отца и дам показания в его пользу. Для твоего отца будет лучше, если сенатор поддержит его. Но все это только в том случае, если я выиграю и только в том случае, если ты все время будешь колоритной женой сенатора.

— Но... но это займет целую вечность. Мой отец и так слишком долго пробыл в тюрьме, и судья отказывается выпускать его до суда. Его нужно освободить.

— Тогда тебе придется подумать о том, как принести пользу этой кампании. И знай... — Он вторгается в мое пространство, заставляя меня свернуться калачиком плотнее и прикусить язык, чтобы не зашипеть в агонии. — Если ты хоть как-то испортишь мне все это, я позволю твоему отцу сгнить. Твоего отца, возможно, подставили, — мои глаза расширяются от этого признания, — но, если ты не закроешь рот и не раздвинешь ноги, когда я тебе скажу, никто никогда не узнает, невиновен он или нет.

Другой рукой он поглаживает внутреннюю поверхность моего бедра, и я вздрагиваю. Зло просачивается сквозь его улыбку, когда он хихикает.

— Моя маленькая девственная шлюшка Красная Камелия уже жаждет меня? Ты девственница, не так ли?

— Конечно, — автоматически отвечаю я, моя жизнь поставлена на карту. Но его глаза сужаются.

— Если подумать, я не знаю, почему я до сих пор не проверил. Может быть, мне следует...

— Мы на месте, сэр, — доносится голос водителя по внутренней связи, спасая меня.

Барон чертыхается и качает головой.

— Тогда в другой раз. Возможно, завтра вечером после репетиции ужина. Достаточно близко ко дню свадьбы. Тебе повезло, что у меня сегодня есть дела.

Я действительно облажалась.

Как только рука Барона покидает мое бедро и он отодвигается, я резко поджимаю ноги. Моя дверь открывается прежде, чем я успеваю подготовиться, и когда Монро протягивает мне руку, я беру ее исключительно из чувства самосохранения, сглатывая желчь, когда его липкая ладонь накрывает мою.

Когда я осторожно поднимаюсь со своего места, я встаю рядом с Монро. Он тепло улыбается людям, глазеющим на лимузин, и наклоняется ко мне, его рука обвивается вокруг моей спины, а пальцы, как маленькие кинжалы, впиваются в мою талию.

— Поцелуй меня, Лейси. Покажи им хорошее представление. От этого зависит жизнь твоего отца. И твоя тоже.

Словно на автопилоте, я поднимаюсь на цыпочки, чтобы прижаться губами к его губам. Он притягивает меня ближе, но, к счастью, его раздвоенный язык остается у него во рту. Когда он, наконец, отпускает меня, то машет толпе, как чертова знаменитость, его эго только усугубляется поднятыми телефонами, без сомнения, делающими снимки и записывающими видео.

Мое дыхание задерживается в груди, пока он, наконец, не передает меня своим телохранителям. Только когда он садится обратно в лимузин, я выдыхаю воздух. Я - воздушный шарик на веревочке, пытающийся улететь, когда вытекает гелий, но все еще привязанный к трем телохранителям, которые сопровождают меня в апартаменты Барона.

Яркие огни казино на первом этаже проплывают мимо, как в тумане, пока я концентрируюсь на том, чтобы дышать после физических и словесных ударов Барона. Они прокручиваются в моей голове, как фильм ужасов, снова и снова, с каждым шагом приближая меня к позолоченной клетке.

Я не знаю, сколько еще я смогу это выносить ради отца, но Барон может избавить меня от страданий прежде, чем я узнаю.

КОЗЫРНОЙ ТУЗ

Кайан

Вчера, когда Монро объявил всему миру, что завтра вечером женится на моей жене, мне захотелось лишить его жизни прямо здесь и сейчас. Я не мог удержаться от того, чтобы погнаться за их лимузином, и быстрое исчезновение водителя было единственным, что помешало мне совершить какую-нибудь глупость. Однако, если мой план не даст ответов сегодня вечером, мне плевать на Гвардию, Хранителя или кого-либо еще в этом чертовом городе. Я украду свою жену обратно, прежде чем она встанет у алтаря с кем-нибудь другим.

С тех пор, как Монро выкинул этот гребаный трюк с Лейси перед своим отелем, он играл в азартные игры, пил, строил глазки и болтал. Я ничего не слышал о Лейси, несмотря на то, что писал и звонил ей, как только получил новый мобильный, и это сводит меня с ума. Но контакты, которые я установил в апартаментах Барона за последние две недели, подтвердили, что вчера ее благополучно доставили в Elephant Room одну. Этого недостаточно, чтобы меня успокоить, но этого должно хватить до тех пор, пока я не увижу ее сегодня вечером.

Три минуты назад Лоренцо отправил сообщение на новый мобильный, который Мерек достал для меня, уведомив, что Монро проматывает деньги в казино моей семьи. Тот факт, что этот ублюдок прямо сейчас вмешивается в бизнес моей семьи, заставляет меня покраснеть от злости, но если он здесь, то это означает, что мои люди могут занять позиции и Лейси все еще в безопасности. Я сказал своим сотрудникам, чтобы они как можно дольше занимали его, пока я быстро доберусь сюда.

Казино гудит от радостных возгласов победителей и проигравших у каждого автомата. Столы так же выразительные, они полны «охов» и «ахов», когда туристы играют в азартные игры. Как только я добираюсь до зала для крупных игроков, я киваю Лоренцо, стоящему на страже. Он выпячивает подбородок в ответ, прежде чем вернуться к осмотру своей территории. Его настороженность на мгновение успокаивает мое бешено колотящееся сердце, и я вхожу в комнату с меньшим беспокойством, чем вначале, быстро обнаруживая свою добычу.