— Кстати, о том, чтобы выкроить минутку, ты не могла бы уделить ее, чтобы выйти замуж сегодня утром? Где, черт возьми, ты была? Местоположение на твоем телефоне отключено. Мы говорили о том, насколько это может быть опасно. Как ты могла быть такой безрассудной?

— Я не... — Быстрый взгляд на Кайана показывает мне самодовольную улыбку, которая, кажется, навсегда запечатлелась на его лице.

— Ты? — одними губами произношу я.

Он пожимает плечами, как бы говоря «виноват».

Конечно, он это сделал. Этот психопат, очевидно, продумал все в своем сюжете для чего? Мести? Но люди женятся не из мести, а Гвардия использует передозировки и фальшивые самоубийства, чтобы уничтожить семейные линии. Дело не может быть в деньгах, потому что Маккенноны миллиардеры...

Но Кайан не увидит ни цента, пока у него не появится наследник.

Без брака, одобренного Гвардией, на который мой отец никогда не согласится после того, как Кайан отверг меня, его наследство перейдет в казну Гвардии, как только Финнеас Маккеннон скончается. Статус и семья помогают вам попасть в Гвардию. Власть и преемственность удерживают вас там.

И, похоже, Кайан только что добился наибольшего успеха из всех.

— Лейси!

Мама возвращает меня к разговору.

— Извини, мам. Я думала, что информация о моем местоположении применима только пока я в Новом Орлеане, — лгу я. — Ты знаешь, поскольку правящая семья там отказывается вступать в Гвардию.

— Конечно, это касается не только Нового Орлеана. Они выполнили свое обещание оставить тебя невредимой, но тебе нужно быть бдительной везде, где находятся наши враги. И если это было предупреждение, то наши враги находятся даже на нашем собственном заднем дворе.

— Это могло не иметь к нам никакого отношения, — возражаю я, желая, чтобы это было правдой.

— Не будь наивной. Люди, скорее всего, полезут из кожи вон, чтобы помешать вашей свадьбе с Бароном, особенно если они будут знать, что он собирается устроить скандал...

— Хорошо! Хорошо, я включу свое местоположение. Мне жаль. — Я чертовски надеюсь, что помешала Кайану услышать, что Монро собирается давать показания от имени моего отца. Учитывая то, как Кайан допрашивал меня несколько минут назад, я не думаю, что он знает. Однако, когда он узнает, у него будет еще больше причин помешать мне сделать то, что я должна для своей семьи.

— Хорошо. Где ты сейчас? Я пришлю телохранителя...

—...У меня похмелье, и я пью кофе недалеко от «Белладжио», — выпаливаю я, мгновенно смутившись сама с собой из-за того, что сказала правду не только для того, чтобы телохранитель пришел спасти меня.

— Лейси О'Ши, ты что, потеряла голову? Сначала скрываешь свое местоположение, потом напиваешься так, что у тебя начинается похмелье, а теперь ты пьешь кофе через дорогу от отеля Маккенонов? Что, если один из них - или, не дай Бог, Кайан - увидит тебя в день, когда ты должна выйти замуж?

Кайан фыркает. Я быстро прикрываю трубку и отворачиваюсь от его назойливого внимания, прежде чем ответить.

— Они не смогут причинить мне вред средь бела дня. Кроме того, я сейчас ухожу.

— Когда ты это сделаешь, снова включи свое местоположение и позвони Монро. Умоляй его дать тебе еще один шанс.

— Умолять его? — я морщусь и оглядываюсь, чтобы посмотреть, услышал ли это Кайан, но он ушел. Я одна. Я лихорадочно соображаю, что мне следует сделать, но мама продолжает говорить, отвлекая меня.

— Женщины Гвардии делают то, что должны, чтобы продвигать элиту из элит. Мужчины могут править этой страной, но женщины правят мужчинами.

— Если только мужчины не убьют нас раньше, — бормочу я.

— Только если мы дадим им повод, — возражает она, как будто это делает нашу реальность лучше. — Ты знаешь, что поставлено на карту. Ты нужна своему отцу. Что, если Барон решит не давать показаний, потому что ты вела себя глупо?

У меня перехватывает дыхание.

— О-он вообще может это сделать? Он бы не стал, верно?

— А почему бы и нет? Если он сразу откажется жениться на тебе, чтобы наказать нас, как долго Гвардия будет терпеть заключенного в качестве надзирателя? Если они свергнут твоего отца, что заинтересует Барона, поскольку он больше не будет следующим в очереди на лидерство? Он уже оказал нам услугу, предложив жениться на тебе, когда никто другой этого не сделал. Если ты не понадобишься Барону и твоего отца узурпируют, мы исчезнем.

Мое сердце бешено колотится, когда она говорит. Впервые я по-настоящему благодарна Кайану за обещание защищать меня. Несмотря на то, что Барон сказал, что даст показания об освобождении моего отца, Монро никогда не обещал мне защиты, если наш брак распадется. Если я сделаю все возможное, чтобы спасти своего отца, спасет ли Кайан меня?

— Кажется, я наконец-то заставила тебя подумать о ком-то, кроме себя. Я знаю, ты поступишь правильно. Я только что приехала в «Руж», и мне пора идти. Мы с твоим отцом рассчитываем на тебя.

С этими словами она вешает трубку. Я опускаю телефон, он теплый в моей руке - почти такой же горячий, как мои щеки из-за откровений, которые только что обронила моя мать.

Что, черт возьми, мне теперь делать?

Стук модельных туфель по мрамору эхом разносится по гостиной, пока Кайан не оказывается всего в нескольких футах от меня. Я перевожу взгляд с черных мокасин Ferragamo на его высокую фигуру, чтобы рассмотреть строгий темно-серый деловой костюм. Он подчеркивает его широкие плечи, заставляя его выглядеть крупнее, чем он есть на самом деле. Его алый галстук украшен тонкой серебряной нитью, которая подчеркивает блеск золотых искорок в его карих глазах. Его взгляд удерживает мой, когда он небрежно подбрасывает серебряную покерную фишку в воздухе и кладет ее в карман. Он такой чертовски настойчивый, что низ моего живота вспыхивает от желания. Но этот огонь быстро перерастает в гнев, как только он открывает свой властный рот.

— Мне послышалось, ты произнесла слово «умолять»? Что настолько поставлено на карту, что великая Лейси О'Ши вынуждена умолять старого Барона жениться на ней? — в его голосе слышится едва сдерживаемая ярость, которая подчеркивает его легкий акцент. От этого по моей коже пробегает дрожь, но его насмешливый вопрос действует мне на нервы.

— Не твое дело, — бормочу я. — Все, что тебе нужно знать, это то, что все, что мы сделали прошлой ночью, должно быть исправлено. Мы можем аннулировать брак...

— Какого хрена мы будем это делать. — Он так сильно прижимает меня к своей груди, что моя грудь чуть не вываливаются из корсета. Его опьяняющий аромат дыма с амброй переполняет меня, и я почти скучаю по тому, что он все еще говорит. — Все, что ты делаешь, теперь мое дело. Особенно, если в прошлой ночи были моменты, которые невозможно отменить.

Ужас леденеет во мне.

— Ч-что ты имеешь в виду? Что мы сделали такого, чего нельзя исправить?

Он с признательностью смотрит на мою учащенно дышащую грудь, прежде чем наклониться и прошептать мне на ухо. Его короткие жесткие волосы на лице нежно щекочут мою щеку.

— Мы были кожа к коже, tine (с ирл. Огонек). Прошлой ночью между нами ничего не было и никогда не будет.

— Между нами ничего... — Мое сердце замирает. Помню, я подумала, что мы пропустили этот шаг, но я была так захвачена моментом.… — О боже мой. Мы не пользовались презервативом. Кайан, я не принимаю таблетки!

Он пожимает плечами, как самый настоящий самодовольный ублюдок.

— Я поднял ставки, надеясь, что это окупится. Похоже, я выиграл эту раздачу. Ты можешь ненавидеть меня за это, но я ни о чем не жалею...

Мои пальцы начинают покалывать еще до того, как я осознаю, что дала ему пощечину.

ФЛЕШ-РОЯЛЬ

Лейси

Рука Кайана на моем горле.

Я никогда не видела, чтобы кто-то двигался так быстро. Аромат и гладкость кожи поражают меня прежде, чем я осознаю, что утыкаюсь лицом в диванную подушку. Твердые бедра Кайана каменеют подо мной, моя грудь задралась к подбородку из-за дурацкого корсета, а моя подтянутая задница развевается в воздухе, как белый флаг капитуляции.