— Он вообще-то должен был направиться в Колледж, там его навыки пригодились бы больше, — буркнул я не особо дружелюбно.

— Как знать, как знать, — протянул Антонов. Отпил компот из стакана. — А работаете вы с Алексеем Андреевым, верно?

— Какая разница? — управовский нравился мне всё меньше и меньше.

— Да никакой, и это, в общем-то, не вопрос, — пожал плечами собеседник, расправляясь с котлетой. — И как он вам?

— А вот это уже не ваше дело, — прямо сказал я. По правде говоря, думал, что Антонов обозлится, но тот легонько усмехнулся:

— Хороший ответ. И история с болотниками тоже интересная, и захоронка.

Ах вот оно что… Ну да, логично — Управа знает то, что знает Аксёнов, а Лёха ему популярно всё разъяснил, пока допрашивал. И ещё Управа теперь знает про колледжевские зелья.

— Вот Аксёнова и расспрашивайте, раз он у вас, — выбрал я максимально безопасный ответ.

— Конечно-конечно, — Антонов доел пюре, в два глотка выпил компот. — Но мы были бы очень рады, если бы Алексей тоже заглянул к нам… на огонёк.

Вероятно, у меня всё было написано на лице, потому что он шутливо поднял вверх раскрытые ладони, словно сдаваясь:

— Исключительно если у него будет желание. Приятного аппетита!

И, встав, ушёл.

Я доел обед, хотя аппетита, надо сказать, не было никакого. Ещё этого не хватало — Лёхой заинтересовалась Управа… Интересно, почему?

А кто сказал, что они не знают то же, что знает Колледж? Вокзальный и Гидрострой в союзе официально — телефонная связь, совместные патрули и посты… Управа вполне может знать все нестыковки по Андрееву, которые мне в своё время перечислил Власов.

Вопрос всего один — знают ли они главное, в чём я, например, почти уверен?

И только выйдя на улицу, я понял: один плюс в этом всё же есть…

Я не пошёл в общагу, а свернул на Молодёжи, и не успел пройти и десяти шагов, как услышал сзади:

— Владислав, ты такой быстрый — за тобой не угнаться…

Леночка! Надо же, всё же появилась до конца выходных. Я остановился, чтобы дать ей себя догнать. Подмигнул:

— Что, всё же идём вечером в кафе?

— А у тебя есть, что рассказать? — прищурилась однокурсница.

— По объекту — ничего. Зато есть интересный колдун-самородок…

Мы шли нога за ногу по улице, и я рассказывал сегодняшнюю историю о том, как задержали самоучку, пояснил, где его искать. Васильева слушала очень внимательно, кивала.

— Молодец. Главный будет доволен, — наконец резюмировала она. — А что, по объекту — вообще ничего?

— Ну не гони, Лен! Мы вон сегодня с полшестого на ногах. На завтра, может, отгул возьмём, в счёт этого воскресенья. Удастся — пообщаюсь вне работы. Куда вы так торопитесь-то?

Я бы мог и сам сказать — куда. Если к Андрееву проявляет интерес Управа — ничего удивительного, что и Власов хочет форсировать расследование.

Вот только хочу ли его вести я?

— Ну ладно, Матвеев. Давай ещё через пару дней встретимся, — протянула Леночка. — Ты сейчас куда?

— В магазин, потом домой, — не моргнув глазом, соврал я.

— А, ну ладно.

Однокурсница ушла. Убедившись, что она не следит, я зашагал туда, куда и шёл — к Андрееву домой.

Разговор получился коротким — собственно, оказалось достаточно рассказать о странном визитёре из Управы. Даже не понадобился «порыв» — наведаться завтра в Северные Ворота Лёха предложил сам…

Перед Стасом, конечно, неудобно — всё же это его план… но и рисковать нельзя. И у меня было чёткое ощущение, что в первую очередь — рисковать самим Стасом. Хороший он парень, но… ради чего ему рисковать? Лёхе — понятно, мне… мне — тоже. А вот просто так, потому что «интересное приключение» — нет, не надо.

Мы тряслись в служебной «буханке». Народу в ней, кроме нас, было всего трое — смены у моста чередуются, сегодня наших немного, видимо, основное количество будет с Вокзального… Я поймал себя на мысли, что думаю о гидростроевских «наши». Да, поменяли меня последние дни, что ни говори…

У Андреева на коленях лежал короткий автомат — вроде того, с каким мы выезжали в последний раз, а может — и тот же самый. Как уж он договорился с Байковым — не знаю, оружие казённое, а у нас сегодня вроде как выходной. Из своего длинноствола у Лёхи только пятизарядный карабин, он стоял тут же, прислонённый к стенке машины и прижатый коленом напарника. Плюс ещё ТТ в кобуре — вооружились до зубов, не считая моего арбалета. Поможет ли это нам? Надеюсь, что поможет.

Промзону проехали без приключений — тут Стас оказался прав, даже будь здесь изгои — они сами себе не враги, бросаться на две машины с вооружёнными людьми… Водитель притормозил, едва мы проехали узость у бывшего железнодорожного моста:

— Ну что, парни, удачи вам… Хотя, как по мне, шибанутые вы на всю голову, — чуть помедлив, добавил он.

Лёха тускло улыбнулся, поблагодарил и вылез из «буханки», прихватив карабин. Едва я захлопнул дверь — машины рванули с места, и мы остались одни.

Ну как — одни… До поста на той стороне моста километр всего, но на помощь нам, если что, никто не побежит. До станции, если верить карте — километра три. Час неторопливой ходьбы.

Несмотря на раннее утро, солнце уже поднялось, сияя ослепительно-оранжевым шаром над «трезубцем Гидростроя» — тонкими длинными решётчатыми трубами бывшего комбината, торчащими над промзоной, словно пальцы скелета. День предстоит ясный — это хорошо, дождя ну совсем не хочется.

— Ну что, напарник, двинули? — скорее сам себе, чем мне сказал Андреев, вешая автомат на шею и беря в руки карабин. Поднял и опустил рукоятку затвора, взводя курок. Я поначалу было удивился, почему карабин, а не автомат — потом сообразил, что сильных зарослей вблизи нет, видимость неплохая, а карабин, насколько я помню, бьёт точнее и дальше короткоствольного автомата.

Следуя примеру, я натянул тетиву, заложив заряд с огненным ударом — они у меня ещё есть, а если предстоит бой со зверьём или, тьфу-тьфу, нечистью — лучше начинать его с огня, больше шансов отпугнуть.

Тем не менее, тихо, аур или движения не видно. В разросшемся кустарнике вовсю свиристят птицы — они толком ауры не дают, более-менее заметны только животные размером от зайца и больше.

Мы пошли по заросшей дороге вдоль железнодорожной ветки, плавно уходящей чуть влево, в сторону от комбината.

— Смотри под ноги, напарник — змеи уже проснулись, — сообщил Андреев. — Сапоги — хорошо, но нарываться не надо.

Ну да, кирзачи от укуса защитят, но лучше обойтись вообще без этого.

— Может, подняться на насыпь и пойти вдоль рельсов? — предложил я.

— Чуть дальше так и сделаем, — кивнул Лёха. — Когда отойдём подальше от промзоны. В ней как раз на углу двухэтажка старой конторы, вдруг там у кого-нибудь наблюдатель посажен…

Он прав. Изгои могли пропустить машины с вооружёнными людьми, но два человека — это уже добыча. Мы, конечно, сейчас как на ладони у наблюдателей с комбината — но комбинат входит в черту Гидростроя, хоть и поделен на части между огромным количеством городских и частных структур… Палить оттуда не будут точно. Вот вдали виднеется справа какое-то заброшенное башнеподобное строение этажа в три — к нему стоит присмотреться.

Мы шагали по прошлогодней траве, сбивая с неё обильную росу. С утра прохладно, но погода скорее всего разыграется — солнышко и чистое небо.

— Справа, видишь? — Андреев мотнул головой на те самые руины, о которых я только что думал. — Контролируй.

— Есть, смотрю… Пока тихо.

А поджилки-то трясутся, как говорят те, кто постарше… Всё же ехать в машине спокойнее — и от окружающего мира хоть жестянкой корпуса, но отгорожен, ну и скорость, опять же.

Но машину нам никто не даст, так что какой толк мечтать.

Башню миновали. Слева изредка попадались заросшие домики с провалившимися крышами — чудом сохранившаяся ржавая табличка на одном из них поведала, что эта улица именуется Вокзальной. Забавное совпадение… откуда тут вокзал? Может, был когда-то.