Несмотря на аховое положение, досаду я испытал в первую очередь оттого, что этот уникум явно сейчас уйдёт от нас. Уйдёт, как пить дать — шума нет, нас троих он вырубил, никто вокруг ничего и не поймёт… Страх того, что могу остаться парализованным навсегда, пришёл не сразу.

А потом я увидел, как расширились глаза стриженого. Лёха, мельком глянув в мою сторону, как ни в чём не бывало сделал шаг вперёд и одним точным ударом в челюсть свалил хлыща на землю — и сразу разжались парализовавшие меня тиски…

— Забавный тип, — пробормотал Лёха, встряхивая руку после удара. — Напарник, ты чего застыл? Снимай ремень, вяжем его.

— Я вообще-то парализован был, — вытаскивая из петель пояс, просипел я, пытаясь прокашляться — голос слушался с трудом.

— И я, — подтвердил Стас, судорожно глотая воздух.

Лёха оглянулся, я тоже — такое ощущение, что люди вокруг ничего и не заметили. Точно, ушёл бы колдун.

— Вот как. А я-то думаю, почему у него испуг на лице, — взяв у меня ремень, Лёха умело вывернул руки лежащего без сознания колдуна и стянул их за спиной. — Выходит, парализовать должно было всех троих. А на меня почему-то не подействовало…

«Почему-то»? Вообще-то это ещё одно подтверждение моей теории — хоть и косвенное. Но, как ни крути, сейчас нас это спасло. Кто знает, что колдун умеет помимо такой вот парализации.

— Парни, быстро найдите любую тряпку — завязать ему глаза, — распорядился Андреев. — Кто знает — может, это гипноз… И найдите дежурного по рынку — пусть вызовет наряд.

Стас буквально через полминуты вернулся с обрывком не особо чистой ткани и убежал в правление рынка — Лёха тем временем обшаривал карманы стриженого. На столике появилась уже виденная фляга, две связки ключей, немного мятых бумажек с тонким рисунком, скреплённых зажимом — среди них видны местные чеки, и несколько аккуратных небольших прямоугольников из плотной бумаги. Я взял один, прочитал: «Вольдемар Шустер. Фотосъёмка, видеосъёмка, фотосессии, съёмка с коптера». Ниже значился плюсик и 11 цифр. Остальные прямоугольники оказались точно такими же.

Странный набор слов. О чём вообще речь?

— Он не очухается? — опасливо уточнил я.

— На полчасика должно хватить, я его хорошо приложил, — поморщился Лёха, выпрямляясь. Взял один из прямоугольничков, посмотрел задумчиво.

— Что это? — вырвалось у меня.

— Это визитная карточка, — тихо сказал Андреев.

— Документ?

— Нет. Такая штука, которую можно дать незнакомому человеку, чтобы он знал, кто ты такой и как тебя найти…

Он замолчал. Я ничего не понимал — явно это карточки из другого мира, у нас тут ничего подобного нет… Выходит, Андреев что-то вспомнил из своего прошлого?

— Интересное дело, напарник, — наконец покачал головой Лёха. — Наверное, это первое воспоминание… из моей прошлой жизни. У меня точно были такие же. Этот тип — фотограф. По крайней мере там, откуда он пришёл сюда.

Фотограф… Что-то знакомое. Сегодня Стас смотрел на барахолке фотоаппарат… Нет, не это. Что?

Сон, Владька. Тот, от чьего лица ты видел сон, тоже называл себя фотографом.

Говорил я это Андрееву позавчера, когда пересказывал сон? Нет, точно не говорил.

Мог я видеть сон… от лица Андреева?

Мистика, колдовство, переплетение миров… Теоретически — наверное, мог. Практически — кто знает. Но если да…

Если да — то у меня с Андреевым явно есть ментальная связь. И… и Власов тоже мог о ней знать. Как сложно всё увязывается…

— А что за цифры? — спросил я.

— Номер мобильного телефона. — Видя, что я не понимаю, о чём речь, Лёха добавил: — Маленький переносной телефон, который можно таскать с собой. Там, откуда я сюда попал, были такие.

Ничего себе… Но поразило меня не то, что где-то можно таскать телефон с собой в кармане, а то, что у Андреева пошли воспоминания! Пусть и такие, не сильно полезные.

— Так вы были фотографом? — осторожно уточнил я.

— Да, точно был, — кивнул Лёха. — И визитки у меня были похожие. Правда, не знаю, что такое «коптер»…

Я этого, конечно, тоже не знал, да это и неважно. Сон в руку, как иногда говорят… Что там ещё было из того, о чём я не рассказывал? Имя!

— И звали вас как сейчас, Алексеем?

— Не уверен, — нахмурился Андреев. — Это имя уже тут придумали — надо ж было как-то меня записать… Досадно.

— Может, вы были Евгением?

— Не знаю, — неожиданно зло отрезал Лёха. Ну ещё бы — я наступил ему на мозоль потери памяти… Надо поаккуратнее!

Он взял со стола флягу, открыл крышку, понюхал — брови его удивлённо поползли вверх. Сделал маленький глоток — я не успел его остановить.

— Офигеть, — только и сказал напарник. — Коньяк. И отличный коньяк, возможно — армянский…

Коньяк? Что это? Но Андрееву это явно знакомо, и знакомо по прошлой жизни — у нас ничего подобного нет, я и слово это впервые слышу, как и его характеристику.

— Какой? — озадаченно уточнил я.

— Армянский, — твёрдо подытожил Лёха, ничуть не внеся ясности, и, похоже, до него только сейчас дошло, что именно он сказал. — Так, напарник… Я уже вижу, у тебя глаза на лоб лезут. У меня — тоже. Это отличный армянский коньяк, я его помню. Вот уж не ожидал, что встречу его… тут. Интересный сегодня день. Сходил, называется, на рынок…

Прибежал Стас с дежурным, и разговор сам собой свернулся. Дежурный сообщил, что наряд уже вызван, и через десять минут мы грузили начинающего шевелиться стриженого в милицейский УАЗик…

Не скажу, что в подвале было удобно — но точно гораздо более безопасно.

Хлыща посадили в клетушку, не развязывая рук и не снимая повязку с глаз, а мы втроём устроились в коридоре напротив, притащив с первого этажа стулья. Дежурного Лёха попросил выйти, заверив, что проблем не будет.

— Ну, продолжим разговор, — начал Андреев тоном, не предвещавшим ничего хорошего. — Вольдемар Шустер, верно?

— Ну молодцы, нашли визитки, — нагло хохотнул колдун. — Коньяк тоже притырили? У меня ещё деньги в кармане были. Мои деньги, не здешние. И ключи от квартиры.

Он явно не боялся — мне показалось, что его всё происходящее только забавляет.

— Конфискованное вернём, — спокойно сказал Лёха. — Но сначала — информация. Колдун?

— Ну как тебе сказать, — развязно протянул стриженый. — Можно и так…

— Что на рынке делал?

— Я ж тебе уже говорил — ищу интересные вещички, — деланно вздохнул хлыщ. — В умирающих мирах, типа вашего, можно много интересного найти…

Стас дёрнулся, скрипнув стулом, а я раскрыл рот. Я не ослышался — мирах? То есть, этот тип может перемещаться между мирами? Если не врёт, конечно.

— Умирающих, значит, — буркнул Андреев. — Бродишь меж мирами, значит… Как?

— Попой об косяк, — хамски улыбнулся Шустер. — Ты всё равно не сумеешь, зачем тебе?

Логично. Но хам ещё тот — может, и правильно отделили его от нас решёткой, а то бы Лёха точно ему в челюсть ещё не раз бы приложил.

— Ты хами не сильно, — вздохнул напарник. — Знаешь, уровень крутости не влияет на скорость полёта пули. Когда-нибудь полоснут ножом по горлу или получишь из «макара» в затылок, вот и все твои умения… Сквозь зеркала ходишь?

Я хотел было глянуть на Стаса — понять его реакцию: Лёха ляпнул про зеркала! Но боялся отвести взгляд от стриженого.

— Зачем мне зеркала? — ухмыльнулся хлыщ. — Я делаю это… так.

В мгновение ока его окутал словно серый непрозрачный кокон, и секунду спустя камера была уже пуста — только на том месте, где только что сидел фотограф, поблёскивал налёт льда…

— Офигеть, — медленно повторил Андреев с точно той же интонацией, с какой на рынке говорил про коньяк. Я глянул на Кириллова — тот сидел с круглыми глазами. Да, не каждый день увидишь такое…

Похоже, этот тип может открывать пробой на пустом месте простым усилием воли. Вот это да…

Странно, но в этот раз мне даже не пришло в голову уже привычное «его бы в Колледж». Этот тип нам не по зубам — по крайней мере нам троим.