— Ну и славно… Ключ держи, — она протянула мне ключ с деревянной «грушей». — Уходишь — сдавай на вахту, вас в комнате двое.

Вот как? Ну, не знаю даже, плюс это или минус. Смотря кто сосед. Одно понятно — тоже из милиции, общага-то их.

— А с кем я живу? — за спрос денег не берут, так что можно и поинтересоваться.

— Тоже из наших, милицейских, тоже молодой, — не стала конкретизировать дежурная. — Дня два его не будет, он в командировке, так что обживайся, и вещи его не трогай — у нас не принято.

— Ну это понятно…

Ну ладно, если повезёт — может, и сосед что расскажет.

— А где у вас поесть можно? Чтобы расплатиться деньгами Вокзального? — уточнил я, получая от дежурной тощенькую стопку не нового, но чистого постельного белья с вафельным полотенцем в придачу.

— Первый раз у нас? — тётушка дождалась моего кивка и продолжила: — «Сказка», тут на площади, рядом, но вечером она закрыта — хочешь есть, иди сейчас. «Ладога», там, где рынок — это далеко, спроси у прохожих на Молодёжи, не буду объяснять, но там шушера собирается по вечерам, осторожно. Или «Триада», это квартал дальше по Молодёжи и там во двор. Пьёшь? — подозрительно глянула она на меня.

— Нет, — помотал я головой, поняв, что она о спиртном. — Я из Колледжа, у нас не пьют.

— А, это хорошо, — ещё больше смягчилась тётушка. — В «Триаде» много пьют, если пойдёшь туда — осторожно. Наши часто туда заходят, когда не на службе, но всё равно смотри по сторонам.

Ах, вот как. А вот это уже интересно. С пьяными дела иметь не хочется, но языки у них обычно развязаны, так что если надо что узнать — идти лучше туда, где пьют. И быть осторожным, конечно.

Правда, я пока не знаю, что хочу узнать… но тут всё может пригодиться. Интересно, а мой Андреев туда заходит? Вполне может быть, что заходит. Решено — надо заглянуть. И поем заодно.

Поблагодарив, я пошёл устраиваться в комнате. Комнатка оказалась узкой, но с высокими потолками. Шкаф, стол, книжная полка, решётки на окнах — на первых этажах они везде есть. Форточка открыта, но в комнате тепло — котельная хорошо работает. У входа высокое узкое зеркало — такое ощущение, что раньше оно было декоративным и в числе прочих украшало стену какого-то помещения.

Сосед явно живёт справа — кровать неумело заправлена, а вот слева на кровати есть только тощенький матрас и подушка без наволочки. В изголовье кровати тумбочка, в ногах вешалка — у соседа есть такая же, но отставлена чуть дальше, на ней сиротливо болтается лёгкая куртка. Ну ладно, вот и моё жильё на ближайшие две недели…

Повесив арбалет, куртку и свою походную сумку на пустую вешалку, я быстро заправил кровать. Поставил на свою тумбочку кружку, сунул в ящик умывальные принадлежности и смену белья. Сел на жалобно скрипнувшую кровать, почесал затылок. Сходить поесть, а заодно сплетни послушать? Надо бы, но сначала попытаемся понять, кто мой сосед.

Сконцентрировавшись, я запустил простенькое колдовство для поиска ловушек. Ничего — то ли сосед неосторожен, то ли, что более вероятно, ему нечего скрывать. Живёт в общаге — дежурная сказала, что молодой, ну так и есть — квартиры обычно дают людям постарше, по крайней мере у нас в Вокзальном. Не думаю, что в Гидрострое подход сильно отличается.

Остаточных аур нет — в комнате его не было уже дня два. Интересно, куда отправили? Ну, вернётся — может, расскажет. Кстати, на тумбочке у него стоит будильник — а вот это штука полезная, воспользуюсь завтра утром. Надеюсь, хозяин не будет против.

Я приоткрыл дверцу шкафа — ничего интересного, одежда, нательное бельё. Вещами не оброс. Книги на полке — потрёпанные томики фантастики и детективов. Сейфа в комнате нет — значит, оружия не имеет, кроме пистолета, а если имеет — хранит на работе. А может, у них в Гидрострое и не нужен сейф… В общем — информации ноль.

Теперь можно и на прогулку.

Подумав, я сунул чехол с арбалетными зарядами под подушку, прихватил опустевшую сумку и вышел из комнаты. Подумал было не сдавать ключ, но дежурная аж привстала, увидев, как я выхожу, и я подал ей «грушу»:

— Спасибо! Скоро приду.

Надо бы ещё купить что-то на утро поесть. Хотя бы печенья — чай, может, на работе попью, пока не понял, как будет строиться мой день.

Дойдя по улице Молодёжи, такой же разбитой и грязненькой, до следующего перекрёстка, я поинтересовался у прохожего, где «Триада» — оказалось, совсем рядом. Как выяснилось, тут же есть и продовольственный, где я разжился кульком печенья и пачкой местного чая. Сунул их в сумку — ну, по крайней мере, утром голодным не останусь. Если чайник найду, конечно.

«Триада» оказалась приземистым небольшим зданием во дворе, окружённом типовыми серокирпичными четырёхэтажками. У входа курила группка мужчин, судя по виду — работяги. Или с гидростанции, или из какой-нибудь артели — на милицию не похожи. Хотя, поди пойми, кто работает в милиции — единой формы-то практически нет, у нас в Вокзальном что-то похожее на форму есть разве что у боевой группы городской Управы. Патруль и то без единой формы.

Я ожидал, что внутри будет накурено — но нет. Это хорошо, а то от курева голова сразу болеть начинает. Среди колдунов курящих нет вообще, а вот «старики» частенько балуются этой дрянью. А свободные столики есть, и даже не один — наверное, я рано пришёл, люди собираются позже, а тут ещё и пяти вечера нет.

Официантка, женщина лет за тридцать с осветлёнными волосами, завязанными в узел на затылке, равнодушно сообщила, что из того, что не нужно ждать, есть пельмени и жаркое, но добавила, что деньги сразу. Интересно, с завсегдатаев так же берут? Надо понаблюдать. Вообще, если разобраться, обслуживающий персонал — самые внимательные люди, они всё видят и всё знают. И, скорее всего, отлично умеют держать язык за зубами…

Я попросил принести жаркое и морс, расплатился чеками Вокзального и откинулся на спинку стула — старого, но не такого уж ветхого. Понаблюдаем…

В кафе одни мужчины. Женщин вообще нет, кроме официанток — даже странно. Хотя, если кафе облюбовали силовики — в их рядах женщин не так много, хотя встречаются, конечно. В милиции Вокзального точно есть. Почти перед всеми кружки пива или графины с крепким спиртным — ну правильно дежурная сказала, сюда приходят скорее пить, чем есть. И дела, наверное, обсуждают. Сидят группками, человека по три, иногда больше — одиночек, кроме меня, нет совсем.

Кстати, вот одна из групп собирается — официантка подошла к ним, они расплатились. Значит, можно и так — а с тех, кто ещё не знаком, берут вперёд. Ничего удивительного.

Принесли жаркое, и я приступил к еде. А разговоры других толком не разобрать — всё сливается в монотонный гомон. Ну ладно, учту на будущее… Ну так-то понятно — если кто говорит о серьёзном, то вполголоса. Хорошо слышно только тех, кто сидит с тобой за одним столом — но даже если ко мне кто и подсядет, о серьёзном говорить точно не будут. И откровенничать с незнакомым — тоже. Ну, Владька, век живи — век учись. Хоть поел — и то хорошо. Наверное, самое лучшее — идти в общагу и завалиться спать.

Я уже допивал морс, когда к столику подошли трое — не сильно старше меня, лет по 25, наверное.

— Ты погляди, Миха, нагло сидит за нашим столиком, — громко изрёк один из них, и у меня создалось ощущение, что сказано это ничуть не для тех, кто с ним, а для меня.

Вот тебе вместо «здрасте»…

Я поднял глаза на парней, максимально собравшись, чтобы выглядеть равнодушным. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять — они явно нарываются на конфликт. Причём нарываются грубо и бесцеремонно.

Двое стрижены коротко, хотя с небритостью, третий патлатый. Одеты разношёрстно — один в кожане, второй в «армейской» куртке защитного цвета, третий в драном полушубке. Оружия не видно, но оно может быть и под полой, и в подмышечной кобуре — тут, как и у нас, в Вокзальном, ограничений на ношение короткоствола нет, главное — чтобы оружие было зарегистрировано. Пальбу, конечно, вряд ли кто поднимет без серьёзного повода, но оружие прибавляет уверенности — это я уже заметил. Особенно когда его нет у оппонента — а у меня как раз ничего подобного нет, и куртка расстёгнута — я весь на виду.